Екатерина Оленева - Твёрже алмаза

Но Каролина вырвалась:

– Нет, не хорошо, Сид! Всё просто ужасно! Я… я не уверена в том, что я это всё ещё я.

– Что за глупость ты сейчас говоришь? – мягко упрекнул жену он.

Каролина с досады от того, что её не понимают и не слушают, тряхнула головой:

– Там что-то случилось. Что-то, чего я не могу ни понять, ни объяснить. Возможно, самое лучшее сейчас убить меня.

– Что ты несёшь? – так грозно сошлись брови маршала, что, если бы Каролина не исчерпала до дна запасы страха, наверное, сейчас испугалась бы. – Я не для того провёл своих людей через весь этот ад и прошёл через него сам, чтобы явиться на твои похороны! Ты… ты просто сейчас сама не своя, вот и несёшь всякую чушь. Не удивительно после всего, через что тебе пришлось пройти. Отдохнёшь – всё пройдёт.

Сделав пару шагов, Каролина почувствовала, как ноги подкашиваются. Сиду пришлось подхватить её на руки.

Он на руках отнёс её в свою палатку, игнорируя любопытные и встревоженные взгляды.

– Хочу пить, – жалобно простонала Каролина.

Сид поспешил налить в стакан воды и протянуть ей. Каролина жадно его осушила.

– Ещё? – с готовностью предложил он.

– Нет, спасибо. Здесь… здесь холодно.

– Разжечь огонь?

Они оба хватились за обыденные нужды как за спасительную нить. Подать стакан воды. Разжечь пламя. Закутать в плед. Всё так по-человечески.

За всем этим можно спрятаться от необходимости глядеть в глаза жуткой и непонятной очевидности.

– Ты убил его? – собственный голос казался Каролине чужим, слишком далёким и тусклым.

– Кого, родная?

– Волхва.

– Того, что осмелился прикрываться тобой? Да. Тебе жаль его?

– Нет, – не раздумывая ответила Каролина.

Огонь в жаровне занялся. Каролина приблизилась, любуясь переливом пламенных языков. Потом подняла голову, поглядев на Сида через разделяющее их пламя.

– Ты понимаешь, что происходит?

Сид подбросил в жаровню пару сухих веток:

– Молва людская носит слухи, словно ветер пыль. Пока мы искали тебя, много сказок пришлось выслушать.

– Сказок?..

– Ты что-то видела? – серьёзно поглядел на Каролину муж.

– Я не знаю, что я видела. И я не знаю, твоя ли я ещё жена.

– Выглядишь точь-в-точь, как она, – попытался пошутить он.

Но никому смешней не стало.

– Ты злишься на меня? – спросил он спустя несколько минут. – У тебя есть на то право. В том, что случилось, моя вина.

– Не твоя, – перебила его Каролина, какая головой. – Твоей любовницы, – добавила она уже тише.

– Каролина…

– Послушай, кто в чём виноват это сейчас не важно!

– Не важно? Признаться, я тебя не понимаю.

– Важно совсем другое, – протянув руку, Каролина коснулась острия меча

Металл полыхнул белым, заставляя Каролину тут же отдёрнуть обожжённые пальцы.

– Что за?.. – начал было ошарашенный Сид и смолк на полуслове.

– Ты знаешь, что это такое. Не можешь не знать. Соприкасаясь с нечистой силой освящённое железо жжёт кожу пламенем.

– Это просто сказки.

– Нет! Ты же сам только что всё видел! А я ещё и чувствовала. И не только сейчас – там, в проклятом могильнике тоже! Не важно теперь кто виноват. Что мне теперь с этим делать, Сид?

Спрятав лицо в ладонях, Каролина изо всех сил старалась не расплакаться. Но как не хотелось казаться рассудительной и спокойной – не получилось. Слёзы брызнули из глаз.

Сид растерянно молчал.

И молчание это было тяжёлым, как камни.

– Ну что скажешь, Сид? – сцепляя пальцы перед собой, спросила Каролина. – Если моё спасение станет всеобщей угрозой? Что, если я стану опасной?

– Опасной? Для кого?

– Для тебя. Для других людей.

– Что за ерунда!

– Ты спасёшь их от меня? Сможешь… – она запнулась, – сможешь меня убить?

– Я не вижу в тебе никакой угрозы.

– Просто скажи –да или нет?!

– Разумеется, нет!

Сид ругнулся сквозь зубы.

Наверное, ей не стоило этого говорить? Стоило помолчать, дать роздых и себе, и ему. Но Каролина чувствовала, что, если станет ждать, сойдёт с ума. Она чувствовала себя изнасилованной, осквернённой. Ей было противно собственное тело. Каждая его клеточка.

Хотелось лечь на пол и позволить земле поглотить её бренные останки.

А вместе с тем в ней росла злость и неприятие всего того, что случилось.

Она не заслужила такого! Бог свидетель, нет.

– Я понимаю, что стала чудовищем, – пробормотала Каролина. – Я, наверное, сумею понять и, может быть, принять…

– Довольно! – резко оборвал её Сид и глаза его словно остекленели, выцветая. – Если ты думаешь, что я хоть на миг допускал мысль о том, что смогу тебя убить, ты совсем меня не знаешь!

– Я и не знаю, – опустила Каролина голову.

Подойдя, Сид одной рукой обхватил тонкую, как ствол рябины, талию Каролину, другой обнял её за плечи.

– Неужели ты всерьёз думаешь, что я когда-нибудь смогу причинить тебе вред? – произнёс Сид как можно мягче. – Поднять на тебя руку?

– Если это будет для общего блага? Если это будет твой долг?

– Даже если ты права, если случилось то, чего я не понимаю, а ты опасаешься, мы найдём другое решение.

– А если другого решения нет? Если нет выбора. Если я стала чудовищем?

– Каролина, ты не чудовище, уж поверь мне. Я в своей жизни их видел предостаточно. И другое решение всегда есть. Как и выбор.

– Сид…

– Сейчас тебе нужно отдохнуть, выспаться, после чего многие страхи развеются сами собой. По крайней мере я на это очень рассчитываю и надеюсь.

Каролина вздохнула. Ей хотелось поделиться с ним отягощающими воспоминаниями, но в то же время она боялась оттолкнуть мужа от себя жуткими воспоминаниями.

– Расскажешь мне, что там случилось? – будто прочитав её мысли или уловив колебания, попросил Сид.

Каролина колебалась.

Она не знала, какие слова подобрать, чтобы передать суть пережитого ужаса. Никак не могла отделаться от мысли, что сделала что-то предосудительное, страшное, что она сама виновата в постигшем её несчастье.

– Каролина, я на твоей стороны, чтобы не случилось. Ты можешь мне довериться, если хочешь. Если нет, я не стану настаивать. Думай о себе. О том, как лучше для тебя.

– Как же мне думать о себе, если я могу быть опасной?! Мне кажется… нет, я не могу этого рассказать! – заломила она руки. – Ты возненавидишь меня.

– За что?

– Я… там что-то вошло в меня и… и, как мне кажется, осталось.

– Что ты имеешь ввиду?

– Там было что-то чёрное, похожее тень. Она вошла в меня. Слилась со мной.

– Никогда не слышал ни о чём подобном. Ты уверена, что тебе не почудилось?

– Мне не почудилось! Не могло! Это же напоминало борьбу. Нет, хуже. Меня никогда не насиловали, но я чувствую себя так, будто это случилось. Я чувствую себя грязной. Использованной. Осквернённой! Но хуже всего то, что это на самом деле ничего не закончилось. Эта тень со мной. Здесь! Сейчас! И я понятия не имею, чем это для всех обернётся. И пусть то, что случилось, не моя вина, но… я знаю, что могу быть опасной. И что если бы решил…