Анна Бэй - Вопреки. Том 6. Бонусные истории [СИ]

— Участвовали все.

— Это заблуждение. В ней было две ключевых фигуры — Винсент и Элайджа. Остальные сильные мира сего на этом пытались нажиться, ну а слабые — падали мешками с кровью, — он тяжело вздохнул. — Если власть моего дорогого друга укрепится, обрастёт эффективной системой, то ничто и никто его не свергнет. Никогда. В этом случае он состарится и умрёт Сувереном, но кому это выгодно? Ты же понимаешь, Али, что мало кого это устраивает… сейчас самое время расшатать зачатки его системы, выбить из рук все те ниточки, что он дёргает.

— Долгие годы рабства Лимбо сказываются? Почему нельзя сказать прямо, а бегать вокруг да около, Уолтер? — едко спросила она. — Что происходит?

— Его раскачивают, Алиса. Он успешно делает вид, что со всем справляется и внезапно сваливается как снег на голову с проверкой, но враги затаились и ждут, когда силы Винсента иссякнут.

— …А они иссякнут, — задумчиво и обречённо прошептала Алиса, глядя в пустоту. — Цель? Не я ведь. Не в этот раз, Уолт.

— Думаю, что не ты. Но ты всегда была и будешь слабостью всех Блэквеллов. На него давят.

— И что я должна…

— Лучшее, что ты можешь — довериться ему. Встречать с улыбкой, поддерживать, утешать и ублажать ночью. Я понимаю, как это звучит, но это правда лучшее в этот раз. Не время высовываться и провоцировать, в мирное время ты должна воплощать самое светлое и чистое, а не разить обнажёнными саями всех без разбора. В политике Винсенту равных нет. Доверься.

Алиса терпеливо выслушала, но в конце взбрыкнула:

— Мой бесценный Звездочёт, — упомянула она юношеское прозвище Уолтера. — Вы оба упускаете всего один фактор — Винсенту нет равных в политике, но он идёт вслепую.

— У него отлично развита интуиция.

— Оступиться он может. Незрячий пройдёт мимо опасности. А я увижу.

Граф сложил пальцы рук вместе и задумался. Сложно было спорить с Алисой — у неё своя правда, да и в военное время она искусно маневрировала в политике.

— Квинтэссенция, — задумчиво произнёс он, и, как это было всегда, воздух при сочетании звуков этого слова, чуть задрожал в предвкушении. Алиса напряженно размяла шею и зловеще улыбнулась. Уолтер не видел выступившей в её глазах черноты, но по спине прошёл нехороший холодок. — Тебя гнали столько веков, очерняли, клеветали… думаешь сейчас будет иначе?

— Я никогда не смотрю на мир слишком пристально.

— Почему?

— Чтобы не разозлиться. Люди ужасны в большинстве своём. Глупы и жестоки. На толпу смотреть противно, а вот на отдельно взятых людей — интересно. Я выбираю одного из миллиардов и шепчу ему куда идти. Следовать или нет — его выбор. Через него изучаю других, покровительствую.

— И зачем?

— Винсента ищу, — горько сказала она и поджала губы. — А ещё слежу за Некромантией, оберегаю Элементалей, а они меня. Вечный поиск и созерцание ради одной вот такой как сейчас жизни. Чтобы воплотиться, обнять моего Хранителя и не отпускать. Но мир забирает… — она грустно вздохнула. — Что тебя конкретно интересует, Уолтер?

И он улыбнулся:

— Больше всего прочего — проклятие Акаши. Что это? Оно — причина появления демона, но мне интересна суть.

— Не время для этого вопроса. Задай другой.

— Хорошо. Тогда расскажи, как Тарк изобрёл Некромантию?

Герцогиня звонко рассмеялась. Искренне, раскатисто:

— Он не изобретал. Обуздал, Уолтер. Некромантия — плод деятельности человека. Энергетический след тех ужасов, что творят люди. Это как чума — совершенно естественное явление. Её может не быть, если соблюдать гигиену. И тогда она будет лишь существовать как жутковатая байка. А можно собрать в пробирку и пулять в прохожих. Тарк обуздал некромантию — вот и всё.

— И всё же он ключ к этому.

— Нет, — хмыкнула. — Ох, Уолти. Этот ключ не в Тарке, — её лицо исказила горечь. — Я — первый некромаг. Не Тарк. Я.

На этой ноте она телепортировалась прочь, даже не заметив в окне, что вдалеке в ночи мерцали огоньки приближающихся людей, держащих факелы.

Люди не были в сером, как это положено страже Дум, они были в капюшонах, неаккуратно намазанных кроваво-красной краской.

Звуковая дорожка: the xx — intro (mix).

Сакраль далёкого прошлого.

Квин шёл уже двадцатый год, тело всё ещё немного менялось, но в целом она достигла совершенства женских форм, хотя и до этого завораживала красотой. Девушка купаласт в реке, когда услышала вой волков, выскочила из воды и побежала, одеваясь на ходу. Тарк не восседал на коне, как обычно, а лежал на седле безвольно. Сперва Квин подумала, что он мёртв, но, когда она коснулась его кожи, то поняла, что ещё есть надежда.

— Умное животное, — погладила она коня, который знал дорогу на север и сам привёл своего хозяина к Квин.

А она привела животное к своему дому и сняла Тарка, ложа на землю. Три недели она выхаживала его, борясь за его жизнь, поила отварами из эванжелина, но болезнь была сильнее, а Квин вдруг осознала, что, борись она на совесть, Тарк бы уже выздоровел, но что-то мешало.

Она села напротив его кровати, обхватив колени руками и боролась со своими внутренними противоречиями.

— Что, маленькая Акаша? — впервые заговорил Тарк слабым голосом. — Вот, значит, как мне суждено умереть?

— Как ты заразился чёрной смертью?

— Какая теперь разница? — улыбнулся он еле-еле. — Это теперь совсем не важно. Меня одно беспокоит: ты останешься совсем одна. Кто теперь будет свидетелем твоей жизни?

Она опустила голову, чувствуя вину:

— Я не могу тебя исцелить.

— Потому что это чёрная смерть? — он перевёл дыхание.

— Потому что… — начала она и подняла зловещий взгляд. — Что-то мне подсказывает, что ты заразился не случайно. Ты хитёр, Тарк, коварен. Не могу я этого доказать, но это снова по причине твоей хитрости.

— Ты судишь меня на смертном одре, моя милая Акаша? Ты!? Проклятая дикарка севера, после знакомства с которой все умирают?

Он закашлял, а Квин лишь утвердилась в своём намерении ничего не делать, но всё же что-то внутри ныло, протестуя бездействию.

— Мой брат был любимцем мира до тех пор, пока я не отказалась идти за ним. Приехав, он сказал мне, что все дети, которым я помогла родиться на свет — похищены, а родители мертвы, но ведь не я их убила. Я дала им жизнь вместе со своей кровью.

— Может ты прокляла их своей кровью!

— Нет, — она уверенно мотнула головой. — Благословила. Они родились сильными, магия признала их могущество. Это были бы справедливые правители, благородные вдохновлённые люди. Я дала им больше, чем жизнь, — сделав небольшую тяготящую пространство паузу, она продолжила. — Брат так же сказал, что твоя сестра ждёт ребёнка от него, но он не мог зачать без методов, которые гонимы на юге. Альк был силён, его магия бы вступила в конфликт с магией твоей сестры и их ребёнка, и победила бы, — она криво усмехнулась. — Это был не его ребёнок, который появился так вовремя, чтобы обязать моего брата вернуться на юг, ведь, если б он пришёл ко мне без причины к возвращению, я бы не отпустила его. И вот он умер. Убит. С тех пор ты приходишь ко мне, пытаясь усладить то книгами, то драгоценностями и едой, потом намеренно оставил своего приятеля, после того своевременного подарка — книги-искушения, в которой было нарисовано подробно как насытить плоть удовольствием в похоти. Ты оставил Варго здесь. Зачем? Знал, что он попробует меня? Но вряд ли знал, что я убью его, — он сверкнула глазами, — И вот снова ты здесь, делаешь вид, что я интересую тебя не как товар.