Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

На предыдущих страницах я дал чёткие инструкции без объяснения причин, но сейчас, когда моя дальновидность заходит в тупик, я хочу оправдаться перед потомками.

Я всегда знал о своём величии, как любой из представителей нашей семьи, но глупо было бы, имея мою склонность к Стихии Хаоса, стремиться обладать уровнем магии выше, чем есть у меня. Жизнь и смерть две стороны одной медали, а я не хочу расставаться с самым дорогим наследием моих предков, имя которому Мозг.

Квинтэссенция — капризнейшая из материй, но далеко не сильнейшая. Примаг Квинтэссенции, а это уже само по себе почти невозможно, уступит в силе Примагу Саламандре, безусловно. Так что, я никогда не стремился догнать уровень Дориана Пемберли-Беркли, хотя причина не только в этом. Во-первых, я поставил себе куда более специфическую задачу: совершенствовать свой дар предвидения, что позволит достичь моих целей, лишь отдалив срок, но Вон Райны ждать умеют. Во-вторых, я, будучи носителем великой крови, должен пустить своё семя в будущее, в отличие от этого идиота Герцога, который не может иметь детей только из-за своей неуёмной жажды магии. Сейчас он выиграл битву, но не войну, которую я начал с ним много лет назад. Эту войну выиграют мои потомки, для которых я припас сокровища куда ценней, чем звонкие монеты.

Мне 52 года, и за всю жизнь я так и не постиг суть Квинтэссенции до конца, знаю, что я тесно связан с Хранителем Стихий, с Герцогом, которого всей душой презираю. Он вскоре умрёт от страшного огненного взрыва в муках, и унесёт с собой много жизней и одно из крыльев Мордвина. Но даже тогда я не вздохну спокойно, ибо придёт на его смену новый Хранитель, новый Герцог из другого рода. Род Блэквеллов будет новым томом в истории, хотя пока они не внушают страха, судя по плебейским лицам, но Вон Райны должны быть крайне осторожными с этой семьёй. Я вижу много опасных для моего рода представителей этой семьи, но один из них для меня наиболее неприятен. Я вижу его в далёком будущем, там, где моё предвидение теряет чёткость и датировки. Этот Блэквелл будет угрозой всей нашей семье, он будет сильнее всех прочих, когда-либо ходивших под солнцем, и нельзя допустить его спокойной жизни. Он будет Саламандрой, как и тот из Хранителей, что уже много лет дышит мне в затылок, и так же, как и у Пемберли-Беркли, я вижу его Чёрный Взгляд Архимага.

Его сила будет настолько безграничной, что даже любой другой Архимаг будет бессилен перед ним, ровно как и Демон, которого создаст мой род. Успеть создать Некроманта надо до появления этого Хранителя, никак иначе.

Как я и говорил, Хранитель связан с той силой, что он обязан оберегать. Мордвин — оплот древней силы, он не движим, он есть главное преимущество, не позволяющее свергнуть те устои, что чужды мне. Этот замок, это место, на котором он вырос — сердце Сакраля, меня невообразимо тянет туда природа Квинтэссенции, которая может подчиниться лишь Хранителю. Поэтому я не развиваю силу, чтобы не подчиняться отвратительной пагубной власти Герцога. Сильнейший из Хранителей, носящий фамилию Блэквелл, будет распоряжаться сильнейшей Квинтэссенцией. Не смотря на мою брезгливость к глупости того мага, что развил в себе такую мощь, мне жаль его. Жаль потенциал. Я обращаю свой взор пророка в будущее и вижу в этом маге красивейшую из женщин, чистой воды совершенство во всех начинаниях, и улыбаюсь, когда вижу в её глазах демона, а она улыбается мне.

Улыбаюсь потому, что у сильнейшего из Блэквеллов будет единственная слабость — его Квинтэссенция. Не будет прочнее связи, чем между этими двумя. Я вижу между ними не просто связь Хранителя и его силы, я вижу знак Вечности, которому ни в коем случае нельзя закрепиться двусторонне!

Я призываю носителей своей крови к главнейшей миссии, когда-либо существовавшей в известных мирах. Я, маг Квинтэссенции, призываю, во что бы то ни стало, поработить энергию, которую очищает моя природа. И до гибели Демона, который послужит оружием, не использовать Искупление мага, под страхом смерти!

А до этого: создать демона-Элементаля, что убьёт Хранителя-Блэквелла, ибо он есть главнейшая из угроз, ибо его Квинтэссенция есть главнейшее из сокровищ.

Убить Блэквелла-Архимага.

Да будет так!».

Блэквелл закончил читать и запрокинул голову на спинку кресла. В комнате воцарилась тишина, все трое были погружены в мысли. Тишину нарушил Артемис:

— Разве это не жутко?

— Ты про то, что 350 лет назад этот ублюдок видел нас насквозь?

— Нет. Я про то, что я сижу рядом с самым сильным человеком, когда-либо существовавших и он себя не всегда контролирует. Жуть, как жутко!

Блэквелл криво улыбнулся, а Уолтер нетерпеливо произнёс:

— Это великое счастье, что эта часть трудов Эдамана не попала к Алистеру. Винс, ты же не отчаялся из-за этого окончательно?

— Вовсе нет. Всё и так было очевидно.

— Есть мысли? Я вижу, что есть.

— Сначала ты, мой друг.

— Я выиграл спор!

— Какой?

— Мы с Роландом всегда спорили кто генетически выведен: ты или твой брат. Я говорил, что Элайджа создан как противодействие тебе, а он, что ты создан Эвой Вэйнс. Я выиграл! — самодовольно улыбнулся Уолтер, — Есть ещё плюс. Тут чёрным по белому написано, что обладатель Квинтэссенции — есть движущая сила. Сейчас я понимаю почему Флэтчер этого не показывал, понимаю почему него не раз были с тобой конфликты по поводу твоей жены, но теперь становится ясно почему мой отец хотел забрать… тело.

— Фу-фу-фу! — скривился Риордан, — А вот мне нифига не понятно! Силы в теле нет, оно в духе!

— Мой зелёный друг, — улыбнулся Уолтер, обращаясь к Артемису, — Но ведь дух связан с телом, на котором стоит знак Вечности, и это решающий аргумент! Это можно было бы рассматриваться в рамках легенды об «Ангельской вечности», но ведь Винсент убедился в том, что Алиса не вполне мертва, — он перестал улыбаться, — И, как оружие, она может существовать, и это наверняка подразумевалось моим предком, и обладание ею — цель моего отца.

— Хотите сказать, что её хотят видеть демоном?

— Именно так. Демоном довольно легко управлять, — тихо ответил Уолтер, — Алиса чистит магию, с которой сейчас кризис. Представь… — он вздохнул и мазнул руками в объёмном жесте, — Воздух, все мы им дышим, он бесплатный! В один момент его становится всё меньше и меньше, люди задыхаюсь и приходят к правителю, чтобы тот решил проблему, а он не в силах. Всё, что он может это сказать «дышите меньше, экономьте воздух», но этого для людей мало. Поднимается бунт, власть свержена и убита, и в этот момент появляется добрый волшебник, владеющий неиссякаемым запасом кислорода, но давать даром он свой ресурс не хочет. Ему платят налог на воздух, боготворят его за то, что по сути общее, а он этот свой ресурс просто нагло прикарманил.