Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

— Тогда приступим. Как я отсюда ушла? Телепортировалась. Была в Лондоне.

— А…

Но Алиса сурово перебила:

— Моя очередь: я хочу знать всё об Искуплении. Всё, что ты знаешь.

Тишина застыла в помещении, но Алиса не подгоняла пленницу с ответом, видя, как та собирается с мыслями.

— Мы отказываемся от чувства, которое делает нас человеком. Эта энергия ведь уходит в определённый предмет, который мы ассоциируем с чувством, грубо говоря, это напоминает… — она сделала паузу и тяжело вздохнула, глядя на пламя, — Это как вырвать сердце.

— Больнее, чем смерть?

Ирэн снисходительно покачала головой:

— Это и есть смерть. То, что было смертью тела — лишь физическая боль, но, когда ты из души вырываешь саму суть того, что придаёт тебе форму, заставляет крутиться вокруг одного предмета… — снова пауза, — После этого остаётся очень глубокий некрасивый шрам, фантомные боли — не знаю, как назвать. Суть в том, что демон больше всего на свете боится, что этот шрам кто-то найдёт, заденет или того хуже — сковырнет.

— То есть, — вздохнула Алиса, которая слушала очень внимательно, — Демона можно шантажировать лишь одним словом «искупление», которое подразумевает целый ад возвратившихся эмоций?

— Что-то вроде того… только эмоции уже вряд ли вернуться в полной мере, но их тень принесёт адские муки.

Алиса задумалась на некоторое время, прекрасно понимая, что в том будущем, которое не случится, она была близка к отказу от своей человечности.

— Мой вопрос: почему Франция, а не Сакраль?

— Я… не могу попасть в Сакраль, — призналась Алиса нехотя, — Не могу далеко перемещаться.

— Тебя изгнал Блэквелл?

— Это уже второй вопрос… но на него можно ответить «да», хотя вряд ли мы про одного и того же Блэквелла. — девушка убрала со лба чёлку и перешла к своему вопросу, — Что было твоим Искуплением?

— Свечка, — прозвучало серьёзно, — Так уж вышло, что меня всю жизнь кто-то шпыняет. Отец бил меня и мать, приказывал делать то, что было нам поперёк горла. В нашем доме было правило: не выходить из комнаты, пока не позовут, и это до боли напоминало темницу, — Ирэн улыбнулась и обвела взглядом подземелье, — Так что я в привычной среде. Но… — её голос стал тише и загадочнее, — Мама заходила уже за полночь, когда отец спал, и украдкой зажигала свечку, приговаривая «Когда тебе плохо — зажигай свечу и чувствуй свободу в этой маленькой шалости. Свеча горит мягко и свет её не яркий, но пока она горит — в тебе есть задор и стремление. Не думай о плохом, вспоминай, сколько счастливых, радостных дней было прожито». Это был наш секрет, наше таинство, и в эти моменты было так весело и спокойно, что всё плохое забывалось.

— Она ведь умерла, — предположила Алиса и попала в точку.

— Да, — очень спокойно промычала демонесса, — Отец-таки её добил в прямом смысле. Избил и меня, но убить не успел, потому что появился Герцог и перерезал горло моему дорогому папаше. Меня отправили жить к брату матери, но Маркиз едва ли тянет на чуткого опекуна. Я редко жгла свечку, боясь сжечь её до конца, но те моменты были такими… будто мама со мной. Я разговаривала с ней, рассказывала обо всём и забывала всё плохое, как она и говорила. Раз за разом это было как обещанием, что я буду жить лучше и свободней, но свободы не было.

— Слабовато для основания стать демоном…

Ирэн подняла глаза на Алису и хмыкнула:

— Я вышла замуж.

— Тоже не повод.

— Это было новым рабством.

— Ты очень глупая, — Алиса неодобрительно помахала головой, — Ну и? У тебя были друзья, любимый человек, который в тебе души не чаял, дом и вся жизнь впереди.

— Я любила другого, но мне нельзя было этого показывать. Уолтер с Кэс стучались дёснами на моих глазах, а Винсент пытался меня обрюхатить по указу отца.

— Сакралю нужен был наследник. Винсенту он был нужен.

— Ой, ну не смеши! Винсенту это было не очень-то нужно… война — вот что по-настоящему было его хобби, он обожал женщин, хотя и из кожи вон лез, чтобы смотреть лишь на меня. Верность давалась ему огромными усилиями, а меня это раздражало: мы постоянно были напряжены, как скрученные пружины. Он каждый день вставал чуть свет и бесконечно занимался то своей грёбанной войнушкой, то контролем над силой, которая то и дело вырывалась с эмоциями. Секс был частью его плана, рутиной, как зубы почистить — так ведь велел Лорд Феликс Блэквелл, — она с неприязнью фыркнула, — Но Винсенту дети были неинтересны, а продолжение рода было лишь пунктом в обязательном списке на пути к похвале отца. Я снова зажигала свечку, следовала совету матери, но больше это не помогало. Тогда меня одолел гнев, мне было противно быть собой, и я от этого сбежала. — оборвала рассказ и зло заметила, — Что-то как-то очень много с твоей стороны вопросов! Разве не время мне допрашивать?

— Это и есть твой вопрос?

— Держи карман шире. И так: почему ты не можешь перемещаться далеко? Что держит тебя в Европе?

— Ну уж явно не жажда получить гражданство… — огрызнулась Герцогиня и нахмурилась, — Я беременна. Разве незаметно?

Ирэн никогда пристально никого не разглядывала, но теперь пренебрегла законами приличия и уставилась на Алису с небывалым интересом:

— Врёшь!

— Оно мне надо? У нас честная игра.

— Обалдеть! И как ты умудрилась? Ты же Примаг, да ещё дохлый! Да тебе до демонизма всего-то и осталось пара экспериментов с Некромантией, которая затянет тебя в черноту с головой. Я знаю, как ты отбивалась от паладинов в психушке, видела последствия и могу сказать одно: ты уже больший демон, чем я. — Ирэн говорила очевидные вещи, которые Алиса и сама прекрасно знала, но признать их не могла, поэтому нервно дёрнула головой, слушая собеседницу, но на этом всё не закончилось, — И от кого ты залетела? Винсент впряг тебя в свой план по скрещиванию магов? Каждой твари по паре? О, даже представить не могу, с кем Великий и Ужасный тебя скрестил.

Алиса проигнорировала вопрос и задала свой:

— Вернёмся к твоей истории: Алистер Вон Райн был для тебя тем добрым дядюшкой, которого тебе не хватало?

— Именно так. — отчуждённо отвечала пленница, всё ещё пялясь на почти незаметный животик Алисы.

— Но ведь ты понимаешь, что на самом деле о тебе заботился лишь Маркиз и Феликс?

— Для тебя Лорд Блэквелл, — надменно поправила Ирэн и посмотрела с высокомерием.

Алиса резко оказалась совсем близко, сжимая с нечеловеческой силой горло Ирэн:

— Ещё раз вздумаешь меня осадить, я вытравлю твою жалкую прокисшую в черноте душонку из демонического тела.

— Убьёшь? И как ты это сделаешь без искупления?

— Уж поверь, для этого мне всего на всего нужен один небезызвестный маг, а мы ведь знаем, что если я позову — он придёт.