Анна Бэй - Вопреки. Том 3 [СИ]

— Надо бы запретить тебе быть сексуальной, — хрипло прошептал он ей почти в губы.

Алиса медленно и томно вела рукой по торсу Блэквелла, чувствуя под своими пальцами его напряжение в мышцах. Она смотрела на его губы, находящиеся в паре сантиметрах от её губ, а, когда перевела взгляд в его глаза, то увидела, как они почернели. То был не взгляд Архимага, просто зрачок был настолько расширен, что вокруг оставался лишь тонкий зелёный ободок. Он снова вёл, и снова это было властно, диктаторски, снова были экспрессивные зрелищные повороты и экстремальная сила объятий.

Руки Блэквелла скользили по телу Алисы медленно с испепеляющим напряжением, как по оголённым нервам, и она отдавалась этим движения, вторя ритму.

— Милорд… — прошептала она ему на ухо, сходя с ума от возбуждения, — Вы перебарщивайте…

— Нисколько… я делаю только тысячную часть того, что хочу с тобой сделать, — в его голосе прозвучала такая решительность, что Алису бросило в жар.

Герцог обнимал её сзади, терзая руками её бёдра, поддающиеся на его движения в ритм танцу. Когда музыка дошла до логического завершения, Хозяин с силой и злостью развернул Алису к себе лицом, подсадил за бёдра, а она обхватила его за голову одной рукой и за шею другой, сжимая его бёдра своими ногами и откидывая голову назад в прогибе, когда прозвучал финальный аккорд.

Аплодисменты прозвучали оглушающе и одновременно отрезвляюще, ведь и Алиса, и Блэквелл явно забыли о присутствии зрителей. Всё ещё не придя в себя от страстного танца, Алиса посмотрела в глаза Робина Губа, спрятанные под маской и увидела в них угрозу. Он тяжело дышал, но не отпускал из рук свою цыганку, хотя она ослабила хватку в порыве встать на паркет обеими ногами.

— Лорд Блэквелл, на вас смотрят подчинённые, — прошептала Алиса.

И тогда он очень медленно поставил её на ноги, но тут же взял её за руку стальной хваткой, пока им свистели и аплодировали. Он коварно посмотрел на Алису и криво улыбнулся, отчего она почувствовала весь гнёт угрызений совести за своё безнравственное поведение. Вместо всего прочего, что было в её голове в эти секунды, она произнесла:

— Вы отличный танцор, Сир.

— Кажется, я снова пробил вашу скорлупу невозмутимости, Миледи…

— Вам показалось, Милорд!

— Ты хочешь этого, признай.

Ответа не прозвучало, но Алиса закатила глаза и фыркнула. И тогда Блэквелл сорвался с места и повёл её за собой, а точнее потащил. Они вышли за пределы увеселений в укромный уголок за кулисами праздника, буквально за тяжёлый бархат бардовых штор.

— Алиса. Без шуток и увёрток: что мне сделать, чтобы ты мне отдалась? — заговорил он.

— Ничего, — совершенно честно ответила она сквозь дурман гормонов.

— Есть очень маленький список того, чтобы я бы не отдал за то, чтобы тебя выебать.

— Лорд Блэквелл… — начала она, но он перебил.

— Хватит! У тебя пять секунд, чтобы согласиться.

Она не поняла были ли после его слов хоть сотые доли секунды, потому что он не выжидая взял её на руки и подсадил на себя, отчего она почувствовала себя куклой в его руках, совершенно ничего не соображающей. В момент просветления её мозга, она вдруг поняла, что в этот момент могло произойти и начала отталкивать от себя Хозяина, а он посмотрел на неё решительным взглядом и сказал:

— Ты всё правильно поняла, но теперь я тебя не спрашиваю, — он придавил её к стене всей своей массой, одной рукой держа её, другой борясь с её юбкой.

Он пробирался всё ближе к её возбуждённой плоти, и вдруг она чувствовала, как Блэквелл трогает её трусики.

— Нет, пожалуйста… — шепотом умоляла она, чувствуя в себе его безжалостные пальцы.

— Обманщица… вся влажная, но почему-то сопротивляешься! — сказал он хрипло и сглотнул слюну.

Алиса вцепилась в его шею, прижимаясь, ища защиты, с её уст вырвался стон вперемешку с мольбой. Его прикосновения сводили Алису с ума, он громко дышал, а потом отстранился и посмотрел на неё.

— Я не понимаю, что ты говоришь, не знаю твой язык.

— Я согласна, — повторила она уже на сакрите, — Я согласна, только не здесь и не так.

— Врёшь? — сказал он, томно двигая по её чувствительным точкам пальцами, высекая из неё шумные стоны, — Тебе нравится, ты хочешь этого! Что тебе мешает!? — крикнул он и убирал свою руку из её трусиков.

Она поставил её на ноги и начал метаться по их укрытию из стороны в сторону. Алиса видела, что он на гране потери контроля.

— Милорд… я обещаю вам сделку, — она закрыла глаза и пыталась спрятать лицо в ладонях, — Но давайте хотя бы сделаем это наедине, а не отгородившись занавеской от зала в полторы тысячи гостей?

Её слова звучали медленно и неуверенно, она отвернулась и прислонилась лбом к холодной стене, пока Блэквелл восстанавливал дыхание.

— Это ведь не твоё условие сделки? — спросил он, шумно выдыхая.

— Нет.

— Приведи себя в порядок и пойдём в зал. Держись рядом, я ещё не решил, что… нет, как раз это я решил. Я не решил, как и где.

Робин Гуд надел на голову упавшую шляпу с красным пером и сделал шаг к Алисе, а она вздрогнула и отшатнулась.

— Боишься? — уже спокойно спросил он, — Правильно, но я умею ждать, а ты должна уметь держать обещания. Миледи… — последнее слово звучало галантно, и он взял её под руку.

Звук: Phats and Small — Baby i can't sleep tonight.

Бесконечный-чёртов-бал-Блэквеллов, будь он трижды неладен! За этот вечер было столько событий и встреч, что я готова лезть на стену в стремлении хоть на десять минут побыть наедине с собой. Хозяин вывел меня из-за проклятый штор, где чуть меня не изнасиловал (лукавлю: я бы не сопротивлялась, но потом сокрушалась бы от обиды, что всё произошло именно так), взял мою правую руку, которая в тот момент была бледно-голубого цвета и ей можно было замораживать лёд, а потом пропустил через неё тепло мага огня, и мне стало куда комфортней:

— Ещё пара сотен встреч и весь этот вечер, хвала богам, закончится. Бахнем виски? — он споткнулся о мой взгляд и удивился, — Что?

— Поражаюсь своему открытию: когда вы нервничаете, то сыплете жаргоном Ординариса.

— Я не нервничаю. — спокойно сказал он, и это сошло бы за правду, если бы я не видела его красные уши.

— Да ну?

— Я жил в твоём мире несколько лет, регулярно там бываю и не вижу причин… — он замялся, — Почему я оправдываюсь?

— Потому что нервничаете. — улыбаюсь я и цитирую, — «Кажется я пробил вашу скорлупу невозмутимости, Миледи» и не без последствий, да, Милорд?

— Не обольщайся, мне просто тяжело пока держаться в сознании, а от тебя вместо помощи в этом нелёгком вопросе, сплошная провокация. Будешь продолжать в том же духе — вернёмся и продолжим наше занятие. Так ты будешь виски?