Екатерина Оленева - Невеста для Дракона

— Без обид, — согласилась Ирина.

— Что ж? Нам больше нет смысла оставаться здесь. Можете занять ваше место в карете. Пора возвращаться.

Снова они неслись по небу. Взгляд Ирины скользил по узким горным долинам, стеснённых высокими скалами. По ущелью неслись реки, с высоты выглядевшие не шире белой нити. Вскоре горы сменило море, где ни одна морщинка не портила глади. За морем темнели далёкие земли. Берега со стороны выглядели свежими и зелёными.

Среди зелени и гор мелькнул внушительных размеров прекрасный замок.

Ирина вернулась если не домой, так на место.

Пришло время передышки. И это было здорово.

Как и сказал Андриас, в финале их осталось трое: Ирина, суккуб Шанди и геяда Флёр, та самая экзотическая особа, с которой Ирина встретилась у озера в первые дни своего пребывания в этом странном мире, названия которого ей так и не сказали, но которое про себя она называла Безвременьем.

Артиум подавлял, словно на хрупкие девичьи плечи ложились все эти многочисленные этажи. В данный момент Ирине больше всего они напоминали коржи в слоёном торте.

Пока дружная четверка плюс Распорядитель Игр (экс-возлюбленный, блин) поздравляла их с победой, Ирина не могла отделаться от гадкого осадка на душе. Что стало с теми, кто не прошёл? Какие испытания оказались сильнее их? Неужели и Риневьева, и Диана мертвы? Вместо радости и облегчения на сердце чёрная тоска, протест и, как следствие, новый виток озлобления против Дракона.

— Вот как, значит?

Шанди, вместо того, чтобы вернуться к себе в комнату, поджидала Ирину у выхода.

— Кто бы мог подумать в самом начале, что среди финалисток окажемся ты и я? Я бы и геяду не посчитала сильной соперницей.

Ирина была не в настроении играть в игры. В драконьи сражения, в шарады суккуб — без разницы.

— Ты в финале потому, что прислуживаешь Дракону, — заявила она.

— Ну да, — нагло кивнула Шанди, даже и не думая отпираться. — Королевой мне, конечно, не стать. А вот фрейлиной — вполне есть шанс.

— И чьей фрейлиной ты намерена стать?

— Как чьей? Твоей, конечно.

Ирина, остановилась, взглянув на соперницу:

— Дракон пообещал тебе тёплое местечко в обмен на что? На то, что ты станешь шпионить за мной?

— Ой, смотрите, какая у нас умная человечка! — засмеялась Шанди. — Догадалась, да?

— О том, что ты с самого начала прислуживала Дракону? Да что тут догадываться? Он сам об этом прямо сказал.

— Мы все тут ему прислуживаем. В меру наших скромных сил, возможностей и способностей. А для тех, кто служит ему давно и верно, истинное положение дел не секрет. Ты — избранная. Избранная много лет назад. Избранная и потерянная. А на этот раз Князь сделал всё возможное и невозможное, чтобы осечек больше не было. К слову, почему только мне одной такая горячая порция ненависти?

— А кого ещё ты предлагаешь мне ненавидеть?

— Диана тоже в игре. В первой раунде именно она должна была обеспечивать твою безопасность. И справилась с работой.

— Риневьева?

— Светлые Тёмным неподотчётны. Риневьева — пешка. Просто не в ту игру играет. У нас тут не шашки, как она и ей подобные думали, а поддавки.

— То есть всех этих девушек, как куриц на убой, притащили в заранее нечестную игру?!

— Ой, ну не драматизируй. Ничего они, в итоге, не теряют. Вернутся туда, откуда пришли.

— Они не погибли?

— Здесь — да. Смерть — необходимое условие для перехода из одного мира в другой.

— Смерть?!

Слова Шанди, словно молнией, озарили всё вокруг.

— Ты хочешь сказать, что я умерла?!

— Нет пока. Вот когда станешь не просто невестой, а женой, когда тебя коронуют, как одну из Княгинь Ада, тогда связь твоей души с твоим телом прервётся и тогда — да, на земле ты умрёшь. Да чего ты так испугалась, глупая? — рассмеялась демоница. — Разве сейчас ты чувствуешь себя хуже, чем раньше? Ну, признай, что ты вообще в субъективных ощущениях не чувствуешь разницы?

Ирина не стала отвечать. Круто повернувшись, стремительно пошла прочь, стремясь оторваться как от демоницы, так и от преследующих её страшных слов: «смерть», «Княгиня Ада».

«Андриас обещал, что я смогу вернуться домой, на землю. Что я смогу поставить точку на всей этой бессмысленной круговерти», — билась в виски тревожная мысль.

Княгиня Ада? Звучит страшно. И одновременно — величественно. Но ад — место для проклятых. Он для грешников. А она — разве грешница? Настолько, чтобы попасть туда?

Эмоций было слишком много, а в голове разноголосица. Белый шум, как в телевизоре, по которому все каналы разом прекратили трансляцию.

Только одно существо могло ответить на её вопросы. Но вот можно ли верить его ответам? Напрямую ангелы, даже падшие, не лгут. Но ведь и правду можно и правду сказать по-разному? Как узким прожектором подсветить одно, оставив в сумраке другое, и она исказится до такой степени, что правильно понять её будет невозможно.

Как не хотелось ей разыгрывать независимость и равнодушие, но потребность понять суть происходящего и определиться с дальнейшим своим поведением была сильнее. Поколебавшись несколько мгновений, Ирина осторожно прикоснулась чуткими пальцами к тёплому, согревшемуся от её кожи, гладкому металлу. Потом решительно обернула кольцо вокруг пальца, но… ничего не произошло!

Андриас-Дракон и не подумал явиться!

Кровавый рубин злобно подмигнул своими гранями: «Абонент вне зоны доступа или просто не отвечает».

Как это по-мужски! Как предсказуемо! Не приходить именно тогда, когда ты сильнее всего нужен!

От ярости и досады аж в глазах темнело. Обида комком подкатывала к горлу.

Как только проклятый Дракон появится на пороге, она немедленно потребует вернуть её домой! Он обещал! Он слово дал! Вот и пусть теперь исполняет. А назад вернуться она и не подумает.

Возвратиться к своей жизни, будет петь где-нибудь… как-нибудь… и, если повезёт, оставят её при консерватории преподавать, потому что каким соловьём не заливайся, а без знакомства и связей ты никому не нужен. Деньги делают деньги, родные устаивают родных на места похлебней. Ну, или знакомых, на худой конец, тоже устраивают. С улицы и без связей в Ирининой реальности никто никому не нужен. Как не втирай идею о том, что мол, честно работай-работай, и будет тебе счастье, почёт и уважение, но участь пресловуто-известной лошади с карикатуры, что в колхозе больше всех работала, но председателем, естественно, не стала, красноречива до слёз. В тот день, когда работать ты больше не сможешь любимый шеф, которому отданы лучшие годы жизнь, без зазрения совести отдаст тебя на колбасу.

Ирина села на кровать, с грустью вынужденная признать себе, что…нет, она этого не скажет.

Она даже думать так не станет!