Сергей Варлашин - Юные дарования. Скептик

— Чего ты так на Грума уставился. Я думала, вы уже знакомы. Он этого не любит.

— Сестра, он не может носить медальон. — прорычал-проговорил Грум.

— Однако, он его спас от всех взрывов, осколков и огня.

— Сестра. — я открыл рот. — Так это брат твой. Твой. — я не мог поверить.

— Да это мой брат Грум. — будничным тоном сказал Яра. А ещё у меня был младший брат Драд. Но увы, нам теперь его не вернуть.

— Надо его вернуть. — зарычал Грум и у меня волосы встали дыбом.

— Вернём, не кипятись, пожалуйста. Так раны быстрее заживут.

— Это он загрыз твоих, бывших?

— Да нет. Укус моего брата наоборот полезен. У него слюна целебная. Хочешь, он тебя укусит немножко? — я отрицательно и исступлённо замотал головой. — Ну и зря, любые болячки заживут, быстрее, чем на собаке. Это я их предупреждала всех по одному, чтобы они не ходили на старинное кладбище, на котором зарыт клад. Место проклятое, охраняет клад один злой не упокоенный дух. Вот и дорвались. Они и знакомились то со мной только с этой целью узнать, где кладбище то и где там клад зарыт. Я не жадная, я рассказывала. Мне-то понятно сразу, когда не по любви приходит ко мне человек. Любой девушке это понятно, если она не занимается самообманом. Любой разумный человек знает, что не принесёт такой клад счастья своему обладателю.

— А что много добра там зарыто?

— Вы посмотрите. — посмотрела она на Грума, всплеснула руками и положила их на колени. — И ты туда же.

— Да не нужен мне клад. Мне только ты нужна.

Я осознал вдруг, что теперь, когда больше узнал Яру, стал ещё меньше её понимать. Это было волнение и опасение. Я имел дело с необъяснимым, а она была проводником в мир необъяснимого и одновременно ужасного, нечеловеческого.

— Ну, хоть ты разумный Лучемир.

— Братья мои не такие как все, да и я не такая. Но я могу среди людей жить, а они нет. Отвадила я, их ко мне ходить, в гости. Чтобы люди не боялись. Охотиться запретила, рядом с деревней. Они силушку контролировать плохо умеют, особенно в полнолуние. Им проще и лучше в лесу жить. Зачем людей пугать лишний раз. Да не усмотрела, убили младшего брата. — она вытерла крупные слезы и я обнял её, поглаживая по голове, чтобы успокоилась. — А как я его любила. А какой он добрый был. Грум вот не такой, грум больше воин в душе. А Драд романтиком был. Очень дом свой любил — лес. Всегда меня встречал, радовался.

Она заревела навзрыд и у меня к горлу подкатил ком, терять близких больно, и не важно кем они были при жизни.

— Убью. — зарычал волкоподобный зверь и склонился на дней жалея. — Грум убьёт их. Отомстит за брата.

— Важнее вернуть тело брата и придать его священной земле. Только тогда, его дух будет спокоен. В противном случае он будет во веки вечные, слоняться по этому миру, в муках будет. Страдать мы за него будем. Мне неловко просить тебя помочь Лучемир, больше нам никто не поможет с братом. Ему в деревню нельзя, а я одна не справлюсь.

— Я обязательно помогу.

— Нам спешить в деревню надо. Чует мое сердце, спешить нам надо. Грум ты рядом будь, но в деревню не ходи. На глаза никому не попадайся.

Мы направились с Ярой обратно. Она хорошо знала лес. Мы вышли ранним утром и уже в обед были в деревне. В сером платье с коричневым платком на голове, со мной под руку, в тёмно-зелёном комбинезоне, мы были похожи на местных жителей. Через поле мы зашли на её участок, а потом к ней в дом. Яра велела оставаться мне у неё дома, а сама ушла. Я истребил большое количество пищи, прежде чем почувствовал насыщение. Как и прежде я чувствовал себя неуютно без хозяйки в доме. Я выпил не меньше пары литров воды и заканчивал пятую чашку чая, когда пришла Яры.

— Старый клуб. Тело у старого клуба. Тебе нужно будет проникнуть туда, взять ключи и открыть машину, в которой они хранят его тело. Дальше Грум заберёт его. А тебе нужно будет уйти незамеченным. Они не узнают, что это ты. Они думают ты погиб. С Лысой горы я видела, как поле вокруг тебя охватило огнём. Грум тебя вовремя вынес, из кольца пламени. Не дал тебе сгореть. Если бы не медальон, ты бы был мёртв.

— Если бы не медальон, со мной бы ничего, никогда не случилось, ведь правда?

— Отчасти. Не все его могут носить. Не время объяснять. Но ты должен. Сейчас особенно. Скоро стемнеет, это лучшее время, чтобы проникнуть в старый клуб. Пошли я провожу тебя по краю деревни.

Алый закат венчал окончание дня. Мы с Ярой, как малые дети затаились в кустах возле здания клуба. Позади клуба прибавилось машин. Помимо измазанного по самую крышу глиной броневика, там стояли три тонированные, чёрные иномарки. По периметру ходил внушительных размеров автоматчик в бронежилете и шлеме.

— Грум ждёт твоего знака. Он в канаве. Когда будет готово, бросишь в канаву камень и он придёт. Вот возьми камней в карманы. — она отсыпала мне щедрую горсть камней. — Вот, пока не забыла, перчатки одень, я в них травы собираю, очень удобные. У тебя все руки изрезаны и исцарапаны. Мазь не успела сделать. Потом тебе её дам. Заживляющую. Я люблю тебя Лучемир.

— Я люблю тебя Яра.

— Я буду ждать вас обоих в поле. Я молюсь за вас. — она послала мне воздушный поцелуй, мелькнула на дорогу длинными, рыжими косами и была такова.

Я отсыпал лишних, краеугольных камней на землю. Оставил десяток самых ровных и круглых. Рассыпал по разным карманам. Нож, кастет-оберег, фонарик. Всё на месте. Кусты примыкали к прогнившей от времени, решётке забора. Я хотел перелезть, когда автоматчик зашёл за угол, но решётка и так отогнулась под моим весом. Применив немного силы, она окончательно отошла в сторону. Мне открылся удобный и главное незаметный проход. Хоть фонариком сюда свети, всё равно плотные слои листвы закрывают. А гнилая решётка могла отойти и пять лет назад. Ладно, не на том я сосредоточился. Прислушался. Короткая пробежка. Выглянул краем глаза. Уходит автоматчик. Через задний вход нельзя. Вдруг там стерегут.

Выбрал лестницу на крышу. Подпрыгнул, с трудом подтянулся. Надо начинать заниматься. Совсем ослаб. Оказался на крыше. Единственный вход заперт. Что делать? На противоположном конце, есть стена с рисунком из выступающего кирпича. Там еще советские лозунги живы. Там же пожарная лестница. Стену освещает фонарь со стороны дороги. Но никого нет. По дороге, объезжая лужи, проехала побитая временем машина. Её шум, замаскировал мои неловкие движения. Дверь заперта, а вот окно открыто. Влез внутрь. За поворотом уходящий коридор до другого конца здания. Там окно с решёткой. Вдоль сплошные кабинеты. Прислушался — никого.

Проверил чистая ли обувь. Мягко как кошка пошёл по коридору. Дошёл до середины. Передо мной стала медленно открываться дверь. Я встал за неё, сердце забилось.

— Так Никон, я тебя понял. Отчёты свои, передашь завтра Зайцеву лично. Я прослежу, чтобы он с ними ознакомился первостепенно. Если всё, так как ты говоришь, а фото и видео материалы, вместе к самим объектом «волчок», соответствуют. Здесь у нас будет много работы. На повышение идёшь. Смотри всё не про… — он озвучил не совсем корректную фразу. — Слишком много ребят угробил.