Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 1 [litres]

Решимость Икария переросла в одержимость, едва сдерживаемую лютую волю. Он желал получить приговор, жаждал познать истину о своём прошлом, и когда приговор будет оглашён, каким бы суровым он ни был, он примет его и даже не поднимет руки, чтобы защититься.

И Маппо никак не мог придумать, как этого избежать, разве только обездвижить его, ударить так, чтобы друг потерял сознание. Быть может, и до этого дойдёт. Но в самой такой попытке коренился риск. Если что-то пойдёт не так, вспыхнет гнев Икария, и всё будет потеряно.

Маппо видел, как ягг добрался до выемки, пролез через неё и скрылся из виду. Трелль быстро последовал за ним. Выбравшись на вершину, он остановился, вытирая с ладоней каменную крошку. Старое дождевое русло пробило канал через соседние слои известняка, так что получилась узкая, извилистая тропа, обрамлённая крутыми стенами. Довольно близко Маппо разглядел другой обрыв, к которому и направлялся Икарий.

В глубине канала густели тени, в немногих столбах света кишели насекомые, вившиеся вокруг искривлённого дерева. Когда до Икария оставалось около трёх шагов, сумрак будто взорвался вокруг трелля. Краем глаза он заметил, как что-то бросило на Икария с верхушки валуна справа от ягга, а затем его окружили тёмные фигуры.

Трелль рванулся вперёд, почувствовал, как его кулак врезался в плоть и кости слева – послышался громкий хруст. Брызнули кровь и мокрота.

Мускулистая рука проскользнула сзади, обхватив шею трелля, вывернула его голову назад, и блестящая кожа на ней скользила, словно умащённая маслом, прежде чем сомкнуться. Спереди возникла ещё одна фигура, взметнулись руки, длинные когти пронзили живот Маппо. Он заревел от острой боли, когда когти рванулись в стороны, чтобы вспороть ему брюхо.

Ничего не вышло: трелльская шкура оказалась крепче прикрывавшей её кожаной брони. Но всё равно брызнула кровь. Противник за спиной усилил хватку. Маппо ощутил его огромный вес и размер. Трелль не мог вытащить оружие, поэтому развернулся на месте, а затем бросился спиной назад на скальную стену. Позади хрустнули кости и череп, зверь захлебнулся пронзительным криком боли.

Тварь, запустившая когти в живот Маппо, тоже оказалась ближе – благодаря рывку трелля. Он сомкнул ладони на её небольшом, костистом черепе, напрягся, а затем диким рывком свернул голову набок. Треснула шея. Вновь крик – на сей раз он будто исходил со всех сторон одновременно.

Заревев, Маппо двинулся вперёд, вцепившись в запястье, охватившее его горло. Масса зверя врезалась в него, чуть не сбила с ног.

Трелль краем глаза заметил, как Икарий упал под весом своры тёмных, извивающихся созданий.

Слишком поздно Маппо почувствовал, как его нога соскользнула с искрошенного края утёса… в воздух. Вес противника толкнул его ещё дальше вперёд, но потом, когда зверь увидел, что они оказались над обрывом, рука на горле ослабила хватку.

Но Маппо держал её крепко и вывернул, чтобы утащить врага за собой в пропасть.

Новый крик, и трелль наконец сумел разглядеть зверя. Демоническая тварь, пасть широко раскрыта, игольно-тонкие клыки замкнуты в пазухах, каждый длиной с большой палец Маппо, блестящие чёрные глаза, вертикальные зрачки цвета свежей крови.

Т'рольбарал.

Но как?

Маппо видел ярость врага, его ужас, когда оба рухнули вниз с утёса.

Они падали.

О, боги, это же был…

Лицо Леомана блестело от пота, когда он нетвёрдой походкой вышел из святая святых храма.

– Уже стемнело? – хрипло спросил воин.

Корабб вскочил и тут же опустился обратно на лавку, чуть не потеряв сознание от резкого подъёма: он слишком долго сидел, наблюдая, как Синица стирает подошвы о каменный пол, неутомимо шагая из угла в угол. Корабб открыл рот, чтобы ответить, но малазанка его опередила:

– Нет, Леоман, солнце только коснулось горизонта.

– Что в малазанском лагере?

– Последний гонец был полколокола назад. И тогда всё было тихо.

Корабб заметил, что глаза Леомана вспыхнули странным ликованием, и встревожился. Но времени на вопросы не было – великий воин бросил, проходя мимо:

– Нужно спешить. Назад во дворец – отдать последние приказы.

Враги пойдут в наступление сегодня вечером? Отчего Леоман так уверен? Корабб вновь поднялся, на этот раз осторожнее. Высшая жрица не позволила никому присутствовать при обряде: когда Королева Грёз явилась, даже сама первосвященница и её послушницы покинули помещение – с потрясённым выражением на лицах. А Леоман остался один на один с богиней. Корабб хотел догнать своего командира, но между ними вклинилась треклятая Синица.

– Будет сложновато заметить их из-за магов, – протянула Третья, когда они выходили из храма.

– Не имеет значения, – бросил Леоман. – Не то чтобы у нас в принципе было что им противопоставить. Но всё равно, нужно сделать вид, будто мы пытаемся.

Корабб сдвинул брови. «Пытаемся»? Он ничего не понимал.

– Нужно отправить как можно больше солдат на стены! – заявил он.

– Мы не удержим стены, – бросила через плечо Синица. – Ты должен понимать это, Корабб Бхилан Тэну'алас.

– Тогда что мы вообще здесь делаем?

Небо стремительно темнело над их головами. Сумерки вступали в свои права.

На улицах никого не было, кроме них троих. Корабб нахмурился ещё сильнее. Королева Грёз. Богиня прорицаний и кто знает чего ещё. Он презирал всех богов, кроме, естественно, Дриджны, Несущего Миру Гибель. Все остальные как один – проныры, лгуны и убийцы. А Леоман сам искал встречи с одним из богов… и тем самым дал Кораббу серьёзный повод для беспокойства.

Корабб подозревал, что всё дело в Синице. Она ведь женщина. И Королеве служили тоже в основном женщины – по крайней мере, так ему казалось. В конце концов, всеми ими командовала женщина – Высшая жрица, матрона с рассеянным взглядом, всегда окружённая воскурениями дурханга и других трав. Постоишь с ней рядом – и уже будто опьянел. Слишком притягательная во всех смыслах. Ничего хорошего из этого не выйдет, вообще ничего.