AlmaZa - Другая жизнь [СИ]

— … и несчастлива оттого, что у меня нет Дерека. И, возможно, никогда не будет…

После этих слов девушка сразу уснула, но ей не снились кошмары, связанные с конём. Ей виделся балкон, а на нём она разглядывает книгу, забытую Энжел, или кем-то из её фрейлин. Вдруг на нём появляется рыцарь, весь в чёрном, с золотым орденом на широкой груди — это Дерек, он пришёл к ней. Он приближается, говорит какие-то слова, скорее всего, это объяснения в любви, но она отталкивает его. Граф пятится назад, спотыкается и спиной, перелетев через перила, летит вниз. А там чёрная пропасть, которой нет конца. И он бесконечно, всё дальше удаляется, а она, Беллона, ничего не может сделать, чтобы вернуть всё обратно и изменить.

Покинувшие спальню Беллоны, Габи и Энжел были весьма опечалены своеобразным недугом подруги. Дора тоже стала унылой, поэтому сразу же ушла спать, желая отвлечься от неприятных мыслей. Она появилась при дворе после всех трагических событий, поэтому не была полностью осведомлена, но в общих чертах знала о покушениях на свою госпожу, что её страшило и расстраивало. Для виконтессы Незардроун Беллона была словно ангел, которым она восхищалась и любовалась, самой чистой и невинной девушкой на свете, обидеть которую было равносильно святотатству. Без неё она стеснялась оставаться в компании других фрейлин, особенно Габи, а тем более в купе с иноземной наследницей, которая тоже вызывала у Доры трепет.

Оставшись вдвоём, подруги направились в апартаменты Энжел. По пути они встретили амазонок, которых пригласили в свою компанию. Принцесса Гиганта была твёрдо настроена развеять ночные тревоги и сделать так, чтобы к концу посиделок оставшиеся участницы всё же разошлись удовлетворёнными и расслабленными, если не сказать радостными и довольными. Усевшись на свою круглую кровать, Энжел подобрала под себя ноги и, разглядывая перстни на пальцах, обратилась к своим фрейлинам-охранницам.

— Зира. — Так звали ту, что была чуть заметно крепче и старше, темнее волосами, с медным отливом в прядях и узкими, наблюдательными глазами. — Чем нам заняться? Ко мне приехали подруги, а я, как нерадивая хозяйка, не смогла их по-человечески принять.

— Я не знаю, Энжи, — голос Зиры был таким же грубым, как и её наружность, но, несмотря на его низость, когда она обращалась к своей повелительнице, в нём чувствовалась теплота. — Обычно в это время ты идёшь во дворец Тритона.

— Нет, туда я наших гостий не поведу, ни одну из них. А ты что думаешь, Эрила?

— Ну, куда-то же вы изначально собирались?

— Да, к Вормону, но Белл видеть не может рядом с собой лошадей, поэтому ничего не получилось.

— Но сейчас-то принцесса Беллона не с вами…

Энжел поняла намёк амазонки и повернулась к Габриэль, всё это время сидевшей безучастно.

— Габи, как ты на это смотришь? Поехать туда, куда мы и намеривались без Белл?

— Я думаю, что это было бы некрасиво с нашей стороны…

— Но ты же понимаешь, что она не сможет туда добраться в любом случае.

— А что если отложить это на завтра? Днём она воспримет всё по-другому, возможно. Или взять карету? А? Точно! Возьмём открытую повозку и направимся к этому самому Вормону.

— Ты не понимаешь, Габи. Это место, куда нужно приближаться незаметно. По крайней мере, так гораздо интереснее. Днём туда тоже можно поехать, но ночью я сама там давно не была. Это поистине настоящая сказка! Ну, так что?

Виконтесса заметалась, не решаясь сделать выбор. Но вдруг там действительно что-то такое, где можно позабавиться так, что захватит дух, а если там будет Белл, то она не даст поучаствовать. Вдруг сейчас единственный шанс, который судьба специально уготовила для неё, Габи?

— А там есть что-нибудь такое, что могло бы не понравиться Беллоне?

Энжел подумала, что подруга ищет отходные пути, поэтому хотела успокоить её по этому поводу, но Зира правильнее поняла вопрос девушки, поэтому поспешила уверить её:

— Я думаю, ваша принцесса была бы в ошеломлении после посещения Вормона.

— Тогда едем! — смело кивнула Габи и встала, оправив свои восхитительно лёгкие и откровенные одежды. Эрила гортанно засмеялась и подскочила с каким-то неведомым боевым кличем, видимо привитым ей ещё в детстве, у неё на родине.

— А-ео! Нас ждёт хорошенькая встряска!

Девушки снова спустились к конюшням. Лошадей уже почти распрягли, но Энжел приказала оседлать двух заново. Габриэль поинтересовалась, почему только двух? Наследница объяснила, что амазонки при удобном случае предпочитают ездить на конях без всякой упряжи. Это у них в крови. С малолетства они учатся верховой езде и уже никогда не могут без неё обходиться. Своего коня они не меняют до его или своей смерти, как уж повезёт. Они с ним лучшие друзья и союзники. При скачке или погоне, амазонка и её животное превращаются в одно целое, неразделимое, мыслящее одним разумом существо.

— Хоть Зира и Эрила со мной давным-давно и всегда рядом, я сама порой их не понимаю. Иногда они такие же девушки, как я, как ты, но порой наступает их зов природы. Они могут надолго исчезать куда-то, странно себя вести. Это ведомо только их народу, их дикой душе.

— Разве Амазонка — это дикое место без цивилизации? — любопытничала Габи.

— Нет, я была там. Всё на Амазонке напоминает Гигант, да даже Феир! Но женщины живут там в гармонии с природой, наполовину в ней, а мужчины составляют ту отсталую часть, которая не понимает ни знаков свыше, ни шептания духов.

— Шептания духов?

— Да, религия амазонок отличается от моей и вашей, они почти язычницы. Наверное, именно поэтому их души загадочны и закрыты для постороннего человека. Они прислушиваются к ветру, воде, огню, перемене погоды, говорят, умеют общаться с животными, и единение с лошадьми тому прямое доказательство.

Забираясь на лошадь, Габи задумчиво рассматривала Зиру и Эрилу. Они и впрямь были словно не из мира сего. На Феире и на Вермаше, случались моменты, они вели себя, точно как и другие молодые дворянки, да и здесь они пока не сильно дичились. Но бывали случаи, когда в их жестах, взгляде, самой ауре ощущалось нечто неведомое и неподвластное. Виконтессе хотелось бы у них чему-нибудь научиться — выносливости, спокойствию, выдержанности, но она понимала, что её судьба совсем другая. По окончанию этой сказки в раю, несколько дней спустя, она вернётся к скучному Феирскому двору, тесным грузным платьям, и ещё более стесняющим манерам, порядкам и обязанностям. Будет ли там Сториан? Ещё не известно. Может, они на месяц поехали на этот проклятый Олтерн! Габриэль начинала понимать, почему на Феире его так не любят. Олтерн, разумеется. Хотя и Сториана жалуют не все.

Снова вернувшись мыслями к амазонкам, виконтесса вспомнила, как после неудачной охоты в лесах Финкер-Оренстоффа, они с подругами и рыцарями ужинали, и кто-то из них, кажется граф Аморвил, рассказывал, что существуют некие амазонские драконы, которых трудно победить даже очень сильному мужчине, но их с лёгкостью приручают даже самые хрупкие девушки-амазонки. «Ах, если бы я была одной из них, я бы пустила всё своё мастерство в ход, но приручила Сториана МакДжойна! Он, конечно, не дракон, но вполне хищный и опасный зверь, ведя охоту на которого, можно попасться самой же».