Корнелия Функе - Чернильное сердце

– Разве? – Баста опустил голову, чтобы посмотреть на бледное лицо Пиппо. – С моей стороны это, конечно, невежливо. Тем более что мальчик так любезно показал нам, где тебя найти. – И он еще крепче сжал шею Пиппо. – Знаешь, сколько мы пролежали в той мерзкой хижине? – Он так зло посмотрел на Мегги, что та отшатнулась. – О-о-очень долго! – протянул Баста и приблизил к ней свое лисье лицо, так что Мегги увидела в его глазах свое отражение. – Верно, Плосконос?

– Чертовы крысы изгрызли мне все пальцы на ногах, – прорычал великан. – За это я готов вывернуть маленькой ведьме нос.

– Может быть, позже тебе представится такая возможность. – Баста втолкнул Мегги в темную спальню и спросил: – Где твой отец? – Затем, грубо пихнув Пиппо в спину, так что тот налетел на Мегги, прибавил: – Мальчик сказал нам, что он уехал. Куда?

– За покупками, – ответила Мегги, задыхаясь от страха, и прошептала: – Как ты нас нашел? – и тут же сама догадалась: Сажерук. Кто же еще? На какие же обещания Каприкорна он купился на этот раз?

– Сажерук, – ответил Баста, словно прочитав ее мысли. – На свете не так уж много бродячих сумасшедших, которые дышат огнем и таскают с собой ручную куницу, ко всему прочему рогатую. Так что нам нужно было только поспрашивать людей. А выследив Сажерука, мы, естественно, обнаружили и твоего отца. Мы нанесли бы вам визит еще несколько дней назад, если бы этот осел… – он с такой силой ткнул Плосконоса локтем в живот, что тот хрюкнул от боли, – не потерял вас из виду на пути сюда. Прежде чем попасть в эту деревню, мы прочесали дюжину других и стерли себе все ноги. А от бесконечных расспросов у нас чуть не отвалились языки. В итоге один из тех стариков, что целыми днями глазеют на море, вспомнил человека со шрамами. Кстати, где Сажерук? – Баста ухмыльнулся. – Тоже уехал за покупками?

Мегги покачала головой и глухо проговорила:

– Он ушел. Давно.

Значит, Сажерук их все-таки не предал. На этот раз нет. И ускользнул от Басты. Подумав об этом, Мегги чуть не улыбнулась. Прижав к себе онемевшего от страха Пиппо, она резко сказала:

– Вы еще пожалеете о том, что сожгли книги Элинор!

– Что ты говоришь? – зло улыбнулся Баста. – С какой стати мы должны жалеть? Уверен: Кокерель здорово повеселился. А теперь хватит болтать, у нас не так много времени. Мальчик, – Баста указал на Пиппо, и тот отшатнулся от пальца, как от ножа, – рассказал нам кое-что любопытное про своего дедушку, который пишет книги, и про то, что твой отец одной из них сильно интересовался.

Мегги сглотнула. Глупый Пиппо. Маленький болтливый дурачок.

– Ты что, язык проглотила? – рявкнул Баста. – Может, мне сдавить шейку малыша, чтобы ты заговорила?

Пиппо заплакал и уткнулся лицом в свитер Мо, который был на Мегги. Гладя мальчика по голове, она попыталась его успокоить.

– У его деда все равно уже нет той книги! – крикнула Мегги. – Вы ее давно украли!

Собственный голос показался ей чужим: никогда раньше в нем не было столько ненависти. От своих мыслей Мегги тоже пришла в ужас. Ей хотелось пнуть Басту, ударить его, достать у него из-за пояса новый блестящий нож и вонзить ему в живот.

– Украли? Неужели? – Баста ухмыльнулся и посмотрел на Плосконоса. – Это мы еще проверим, да?

Плосконос рассеянно кивнул и спросил:

– Слышишь, кто-то скребется?

Звук раздавался из-под кровати. Плосконос присел на корточки, отдернул свисавшую простыню и принялся водить по полу ружьем. Серый котенок, шипя, выскочил из своего укрытия. Плосконос попытался его поймать, но тот, защищаясь, поцарапал его уродливое лицо. Вскрикнув от боли, громила поднялся и со словами: «Я сверну ему шею! Череп проломлю!» – бросился на котенка.

Мегги хотела ему помешать, но Баста ее опередил.

– Ничего ты не сделаешь! – прошипел он, в то время как котенок скрылся под шкафом. – Сколько раз тебе говорить: убивать кошек – плохая примета!

– Ерунда! Все это твои суеверные бредни! Я за свою жизнь сотне кошек свернул шеи! – ругался Плосконос, приложив руку к царапине на щеке. – Можно подумать, что мне не везет больше, чем тебе. Порой меня раздражают твои предрассудки: «Не вступай в эту тень, иначе будет несчастье… Ты надел левый сапог прежде, чем правый? Беда!.. О нет, тот человек зевнул – значит, завтра я упаду замертво!»

– Перестань! – прикрикнул на него Баста. – Если здесь кто и бредит, так это ты! Отведи детей к двери.

Плосконос вытолкал их в коридор и рявкнул на вцепившегося в Мегги мальчика:

– Чего ты ноешь? Мы идем к твоему дедушке.

Выйдя на улицу, они пошли за Плосконосом, и Пиппо так крепко схватил Мегги за руку, что его короткие ногти больно впились ей в кожу. В это время она думала: «Почему Мо меня не послушал? Мы же могли уехать домой».

Дождь лил как из ведра. Мегги чувствовала, как холодные капли катились по лицу и затылку. Улицы опустели: не было никого, кто мог бы им помочь. Баста шел вплотную за ней. Она слышала, как он тихо ругался на дождь. К дому Фенолио они подошли промокшие до нитки: у Мегги хлюпали ботинки, а кудри Пиппо прилипли ко лбу. «Может быть, его нет дома! – с надеждой подумала Мегги. – Что тогда сделает Баста?» Но тут красная дверь открылась, и на порог вышел Фенолио.

– Вы что, рехнулись: гулять в такую погоду? – вскричал он. – Я уже собирался вас искать. А ну марш домой!

– Можно нам тоже войти?

Злодеи прислонились спинами к стене по обе стороны от двери, чтобы Фенолио их не заметил, а теперь Баста вышел из укрытия и положил руки Мегги на плечи. Пока старик удивленно смотрел на незнакомца, Плосконос выступил вперед и просунул ногу в дверь. Пиппо проворно, как белка, проскочил мимо громилы и скрылся в доме.

– Кто это? – спросил Фенолио, с упреком глядя на Мегги, как будто она добровольно привела к нему этих людей. – Друзья твоего отца?

Мегги стерла с лица капли дождя и, ответив не менее укоризненным взглядом, сказала:

– Вообще-то они скорее ваши знакомые!

– Мои? – Фенолио посмотрел на нее непонимающими глазами, потом еще раз взглянул на Басту и оцепенел. – Боже мой! Этого не может быть.

Из-за спины старика выглянула Паула.

– Пиппо плачет! – сообщила она. – Он спрятался в шкафу.

– Иди к нему! – сказал Фенолио, не сводя глаз с Басты. – Я сейчас приду.

– Баста, долго ты еще собираешься торчать на улице? – пробурчал Плосконос. – Нравится мокнуть под дождем?

– Баста! – повторил Фенолио, по-прежнему стоя у них на дороге.

– Да, старик, так меня зовут. – Баста улыбнулся, и его глаза превратились в щелочки. – Мы здесь, потому что у тебя есть вещь, которая нам нужна. Книга…

Конечно. Мегги чуть не рассмеялась. Он ничего не понимает! Баста не знает, кто такой Фенолио! Да и откуда ему знать? Как он мог догадаться, что стоит перед человеком, который его придумал, который создал его лицо, нож и злобный характер из бумаги и чернил.