Андрей Респов - Эскул. Небытие: Варрагон. [СИ]

— Мне не хотелось бы о многом рассказывать… Я уважаю вас, мастер Холиен, и очень благодарен за то внимание, которое вы мне уделяете. Но лучше вам не знать.

— Что же, понимаю тебя, половинчик. Маленькому государству всегда трудно выжить там, где воюют большие, но оно всегда может поиметь свою выгоду.

— Странно вы говорите, загадками, мастер Холиен. Не понимаю я вас.

— Хм, это, наверное, потому, что разговор наш пока не ко времени. Поэтому не буду пока к нему возвращаться, скажу только два слова. А ты можешь на них даже не отвечать. Только помни, я всегда на твоей стороне, Тильман. На стороне маленького половинчика, которому трудно выжить в большом Варрагоне.

— Какие два слова, мастер Холиен? — глаза половинчика широко распахнулись, когда я, взяв его ладони в свои, прямо заглянул ему в лицо.

— Иллиан Ренноинн, — Тиль чуть не свалился с лавки, дёрнувшись из крепко державших его рук, — всё, всё, сейчас я тебя отпущу, и мы приступим к трапезе, вон, Олаф, уже спешит к нашему столу, — половинчик судорожно выдохнул и как-то съёжился весь.

Трактирщик ловко расставил плошки и тарелочки с закусками, кружку с белой шапкой пены. Причём, всё это он принёс разом. Всегда поражался этой способности профессиональных официантов ещё на Земле.

— А не присядете ли с нами, уважаемый Олаф? — я привстал, поклонившись, — рад буду поболтать с человеком, честно отдающим долги.

— О чём это вы, любезнейший? — трактирщик нахмурился и присел с нами за стол, положив перед собой кулаки, размером с голову Тиля.

— Ну как же, уважаемый Олаф? Я тот самый Эскул ап Холиен, которому посчастливилось оказаться в нужное время в нужном месте и не позволить проклятым гарпиям утащить вашу любимую дочь к себе на остров, — ничего лучше саморекламы в предлагаемых обстоятельствах я не смог придумать.

— Ооо! Вы тот самый герой! — голос Олафа поднялся на целую октаву, лицо разгладилось, он протянул мне правую ладонь для рукопожатия.

Я тоже встал и протянул ему руку и не успел сообразить, когда пол с потолком поменялись местами, а я был жёстко прижат лицом к лавке и колено трактирщика больно прижимало мою шею.

— Тебе было мало моих золотых, пройдоха, пришёл ещё подоить старину Олафа!? — железная хватка трактирщика не позволяла мне сдвинуться даже на миллиметр. Вот это силища! Я попытался говорить спокойным голосом. Думаю, лучше начать с правды. Интуиция мне подсказывает, что с такими людьми юлить не стоит.

— Погодите, Олаф, я действительно благодарен вам за золото, которое передали через Гуггенхайма. Но сейчас я пришёл по другому вопросу. Мне подсказал рыночный мытарь, что у вас проблемы с выплатой коронного налога. А мне, как раз нужно подходящее помещение, для открытия алхимической лавки и проживания. Так давайте поможем друг другу! Я с деловым интересом! — уже не говорил, а хрипел я, так как Олаф всё сильнее давил мне на шею.

Через мгновение хватка ослабла, трактирщик легко вернул меня в сидячее положение и поправил на мне смятые полы рубашки и отвороты куртки.

— Хм, с деловым, квартерон? Ну-ну. Только для начала скажи своему половинчику, пусть спрячет свой ножик туда, откуда достал, иначе я ему его в задницу запихаю!

Я оглянулся на Тиля. Он волчонком смотрел с противоположного конца лавки, в правой руке сжимая узкий стилет.

— Правильно, убери, Тильман, а то дядя Олаф выполнит свою угрозу, — половинчик что-то недовольно бурча спрятал оружие за пазухой.

— Что там напела эта жирная бородатая свинья?

— Ничего особенного, я попросил его подсказать, где можно снять необходимое мне помещение, и он указал на ваш трактир.

— Ты не производишь впечатление состоятельного человека, Холиен.

— А ваш трактир не производит впечатление преуспевающего предприятия, мастер Олаф.

— Ха! — хлопнул по столешнице лопатообразной ладонью трактирщик, — ты смелый, квартерон! Мне нравится. Ладно, я задолжал короне двенадцать тысяч восемьсот золотых. Что на это скажешь?

— Скажу, что четыре отдельные комнаты на втором этаже, место в конюшне и каретном сарае для двух фургонов, треть подвала под склад и лабораторию — всё это в аренду на три года. И я решу твою проблему сегодня же.

— На год, — отрезал Олаф.

— Хм, тогда и питание для моих домочадцев пусть готовят на твоей кухне.

— Продукты твои, — не захотел отступать трактирщик.

— Продукты трактира и я округляю сумму до тринадцати тысяч. Последнее слово, — я даже сделал движение, чтобы встать и уйти.

— Эээ… Идёт, клянусь бородой Подгорного!

— Идёт, — я вернулся за стол и приступил к еде, как ни в чём не бывало, половинчик старался не отставать. Олаф хлопнул себя по ляжкам и расхохотался.

— Хороший аппетит у тебя и твоего парня, Холиен. Я пошлю Марту за коронным стряпчим и сборщиком налогов, а вы ешьте, ешьте. Стол за счёт заведения! — и повеселевший трактирщик скрылся на кухне.

— Надул он вас, мастер Холиен, — озабоченно пробормотал Тиль.

— А хоть бы и так, малыш. Самое главное, ведь он не спросил, с кем я собираюсь здесь поселиться. А, что до денег. Деньги заработаю. Да, готовься Тиль. Ты тоже переезжаешь. Осталось самое трудное, уговорить мамашу Хейген со всем её семейством и Гуггенхайма. Как думаешь, согласятся они?

— Ммм, придётся уговаривать, особенно мастера Гуггенхайма. Он к своей землянке прикипел, с мясом отрывать придётся.

— А мы постараемся! Ты вот что, смотрю уже налопался, только вилкой зря ковыряешь в тарелке. Давай так. Я решу все вопросы со стряпчим, а ты поспеши к гоблину. Проясни обстановку. Да, вот тебе сто золотых. По дороге забеги к табачнику и купи мешок «Бархатного Камзола», будем гному задабривать. Да предупреди, что Холиен скоро с новостями прибудет.

— Эээ, мастер Холиен, а как же…ну… то что я… то, что вы сказали…насчёт мастера Ренноинна?

— А, ты про это. Ну, давай так решим. Ты ведь на службе у него? Можешь не отвечать. Вот и продолжай исполнять свои обязанности. Что толку, если я тебя выгоню. Эльф другого соглядатая найдёт. А так, и тебе хорошо, и мне. Ты, прежде чем Ренноинну доклад делать будешь, не поленишься ко мне заглянуть? Так ведь?

— Всенепременно, мастер Холиен, — расплылся половинчик в улыбке.

— Ну вот, беги давай, а то вон Олаф уже стряпчего и мытаря под ручку ведёт.

Соглашение составили быстро. Как обычно, несколько десятков золотых увеличили скорость работы бюрократического аппарата до невероятных величин. Уже через полчаса мы с Олафом стали обладателями двух пергаментов с копиями договора аренды. Мытарь радостно потирал руки. Казна не только получила долг с трактирщика, но и сам Порцелий стал богаче на несколько сотен золотых. Стряпчий стал собирать свои вещи и канцелярские принадлежности, разложенные на столе. Я пихнул под столом Олафа, делая большие глаза.