Джесс Буллингтон - Печальная история братьев Гроссбарт [litres]

– Не нужно отступать от привычной манеры разговора из-за меня, – улыбнулся Мартин. – Я-то знаю различие между обиходным выражением и преднамеренным грехом.

– Видишь? – Манфрид откусил кусок, но заметил, что Мартин жадно косится на еду. – Хочешь попробовать?

– Был бы премного благодарен.

– Тогда бери, и еще хлеба в придачу.

Теперь уже Манфрид пронзил брата убийственным взглядом. Священник быстро разделался с едой, а когда они остановились через некоторое время, чтобы очистить дорогу, Манфрид неуклюже перелил немного пива в бутылку, и все выпили. Спутники окинули взглядом дорогу впереди: все те же безлюдные горы и чахлые, засыпанные снегом деревца.

– Дорогая моя лошадь пала недалеко отсюда, и я забрал от ее тела все, что мог унести, – сказал Мартин. – Быть может, волки оставили что-нибудь из того, чего унести я был не в силах.

– Не надейся, что пес человеку что-то оставит, – самодовольно поделился житейской мудростью Гегель.

– Что ж, братья. – Мартин повертел головой, поскольку оказался зажат на козлах между Гроссбартами. – Прошлой ночью я разделил с вами свое бремя, теперь, наверное, вам пора разделить свое?

– Да нет у нас бремени, – сказал Манфрид.

– Но у всех нас есть свое бремя. И по личному опыту скажу, что духовный груз нести куда тяжелее, чем тот, что взвален на смертную спину. Как вы оказались на дороге, где нашли меня? Куда направляетесь? Где уже были?

– Это больше дело Девы Марии, чем наше, и уж точно, чем твое, – бросил Манфрид и снова отхлебнул из бутылки.

– Ну, как хотите, – сдался Мартин. – Но, во имя своего спасения, расскажите мне, что произошло с тем чудовищем, которое вы, как сами сказали, убили.

– Да нечего особенно рассказывать, – пожал плечами Гегель, отбирая у брата бутылку. – Увидели демона, убили демона.

– Так просто?

– Даже проще, – фыркнул Манфрид, возвращая себе пиво.

– Расскажите. Прошу вас.

– Ну ладно, – сказал Гегель и вполне достоверно описал их приключения в Трусберге.

Манфрид вмешивался лишь там, где считал нужным умерить словоохотливость брата в вещах деликатных, вроде кладбищ и склепов.

– Невероятно. Но, говорите, вы руки наложили на демона?

– Ага, когда он лез в желудок к Эннио. Но выскользнул. – Гегель надеялся, что его неудачу разбирать подробно не будут. – Этот хер драный все время пытался нас облапать.

– Ножки у него оторвались, гноем нас измазали. Зато мы все, что смогли, сделали для этого несчастного чужеземца, – проворчал Манфрид, хмуро глядя на пустую бутылку.

– Позвольте взглянуть, – встревоженно сглотнул Мартин. – Позвольте осмотреть вашу кожу там, где она касалась его.

Братья одновременно пожали плечами и показали монаху ладони, обожженные гноем демона. Поначалу Мартин не хотел их трогать, но затем принялся тыкать пальцем и сдавливать, затем наклонился вперед и понюхал. Потом резко отшатнулся и замахал руками.

– Несмотря на зловоние, ладони ваши, похоже, не заражены, – прогундосил Мартин. – Только не ешьте и не пейте из ладоней, пока они не вернутся в норму.

– Это почему? – удивился Гегель, почесывая свой обожженный череп.

– Потому что их демон испачкал, тупица!

– Гм, да. Удивительное дело. Как я вам уже говорил, все, кто прежде касался этой твари, становились ей обителью, но вас двоих эта участь миновала. Вы молились святому Роху?

Увидев непонимающие взгляды братьев, Мартин объяснил:

– Святого Роха еще, кхм, официально не канонизировали, так что ваше неведение простительно. Мне посчастливилось обрести один из его перстов, дабы он стал оружием в борьбе с демонами и самим Диаволом. Вы его, может, и не знаете, но он точно бережет вас! Я никогда не встречал никого, кто пережил бы чуму, не призывая его имени! [18] Святой Рох из Монпелье – католический святой, известный как защитник от чумы. Его биография сомнительна настолько, что зачастую святой Рох рассматривается как вымышленный персонаж, а не реальная историческая личность. Официально канонизирован только в XVII веке.

– До сего дня! – воскликнул Гегель и попытался поводьями передать безмозглым лошадям свое чувство превосходства.

– Это не первый раз, может, и не последний, – бросил Манфрид, откинул в сторону полог и забрался внутрь, чтобы нацедить еще пива и разок исподтишка взглянуть на нее. Гроссбарты никогда не испытывали особой нужды в святых, ибо с детства пребывали под опекой Девы Марии.

– Что? Хотите сказать, вы уже видели подобное зло прежде? – Мартин повернулся назад, чтобы следить за Манфридом.

– Это он о том, что мы малышами подхватили заразу, но выдали ей круче, чем она нам, – объяснил Гегель.

– Говорите, пережили Великий мор?

– С достоинством! – заявил Манфрид и чуть не пнул священника ногой, усаживаясь на свое место.

– Удивительное дело, – проговорил Мартин.

– Скорее чудо.

– Ты за языком-то следи, Манфрид.

– Нет-нет, Гегель, – вмешался Мартин, прежде чем Манфрид успел начать ответный огонь. – Это и есть чудо. Едва ли один человек из тысячи выживает, если Великий мор в нем закрепился. Сам я никогда не был свидетелем такого выздоровления, но слышал подобные рассказы. Воистину Пресвятая Дева милостива к вам.

– Лучше не скажешь, добрый монах, – торжествующе пропыхтел Манфрид.

– Одолели чуму и повергли во прах прислужника Диавола! Воистину вы воины Господа!

– Воины Девы Марии, ты хотел сказать, – поправил его Манфрид, и Гегель не стал возражать.

– Полагаю, и так можно сказать.

– Пей, Мартин, – предложил Манфрид, передавая священнику заново наполненную бутылку. – Теперь, когда ты услышал наш рассказ, осталось коротать время, а его у нас осталось до хера.

– А что это за хер? – спросил Мартин.

– Что? – спросил Гегель.

– Кто? – вторил ему Манфрид.

– Хер, – повторил Мартин, – херов, херовый, херить – слово, которое вы так любите. Это ругательство?

– А! Слово «хер»! – расхохотался Манфрид. – Да уж, ругательство. Есть такая деревня недалеко от нашего родного дома, называется Херинг [19] В оригинале упоминается деревня Фуккинг (Fucking) – реальное поселение в Австрии, название которого совпадает с герундием английского глагола to fuck (совокупляться) и поэтому кажется англоязычным читателям чрезвычайно смешным. Дорожные указатели с названием деревни воруют как сувениры; однажды за одну ночь пропало сразу четыре знака из восьми установленных. В конце концов, в 2005 году все указатели забетонировали. .

– Зачем жители назвали свою деревню ругательством? – удивился Мартин.

– Сам об этом часто гадаю, – ответил Гегель.

– А ты чего? – ухмыльнулся Манфрид в ответ на глупость. – Ничего удивительного. Дело, Мартин, вот в чем. Херинг – это такое место, где полным-полно мужиков, которые все засранцы, но такие драные, что не годится их звать засранцами, или драными засранцами, или даже Девой забытыми драными засранцами. Нужно словечко посильнее, уже не говоря, что покороче. Поэтому, если кто драный, будто родом из Херинга, мы зовем его хером, или херовым, или еще чем, чтобы понятно было, что из Херинга. Ясно?