Григор Карт - Вечная Война: Окольный путь

То же самое касается и командиров, воодушевляющих свои войска перед боем, и посланников, ведущих переговоры между собой, от лиц их правителей. Все они, так или иначе, пытаются управлять процессами мозга других людей, но делают они это косвенно. Я же, покажу тебе, как влиять на мозг человека напрямую.

Лидерк так обрадовался, что не смог сдержать смех. «Наконец-то, — думал он, — наконец-то пришло время настоящих тренировок». Больше не будет лазаний по склону, хождений на руках и таких болезненных спаррингов с Мирвином. Теперь он может забыть о тех издевательствах и начать изучать настоящий иянг.

Но вскоре такая жизнь приелась Лидерку. Всю следующую неделю он сидел на склоне и корчил рожи. Мирвин велел ему вызывать все эмоции и чувства поочередно, и Лидерк, как мог, пытался это сделать. Легче всего ему удавалась скука. Уже после третьего дня таких занятий Лидерка не покидало это гнетущее чувство, но Мирвин не обращал на это никакого внимания.

— Чтобы понять, как вызывать эти чувства у других, ты должен в совершенстве изучить их в себе, осознать, что происходит в твоем мозге когда ты злишься, радуешься или грустишь… Когда поймешь это, я покажу тебе, что делать дальше. — Таков был стандартный ответ Мирвина на все жалобы Лидерка, и тому ничего не оставалось делать, кроме как продолжать занятия.

К концу недели Лидерк возобновил тренировки с беркутом. Он был удивлен, насколько послушной стала эта птица. Никаких больше порезов и царапин, никаких резких взмахов крыльями перед глазами и пронизывающих криков… Фиссэм теперь сидел на его руке так спокойно, что можно было принять его за отменно изготовленное чучело, если бы он не вертел все время головой.

Еще большим сюрпризом для Лидерка стали его внутренние ощущения. Каждая эмоция и каждое чувство, зарождающееся в нем, будто бы спрашивало: «Можно мне проявиться?». И если Лидерк отвечал: «Нет», оно так и оставалось в глубинах его подсознания, не смея вылезти наружу.

Мирвин тешился, глядя на успехи Лидерка, и в который раз поражался той мощи, что оставил после себя мастер Кафзиель. «Прошло уже не меньше семисот лет с тех пор, как мастер ходил среди этих гор, — все думал Мирвин, — а его сила, его непревзойденное бессмертное мастерство, его дух и по сей день питают жизнь в этих землях».

Следующим, о чем Мирвин поведал Лидерку, были воспоминания.

— Ты начинаешь понимать, как работают чувства, — сказал он, — это хорошо, но сами по себе чувства — только своего рода вспышки, порожденные твоим разумом. Лишь первый из множества слоев в работе мозга.

— Но разве я не могу управлять мыслями людей, вызывая в них определенные чувства? — пожал плечами Лидерк.

— Можешь… но это будет грубое вмешательство. Это все равно, что топором колоть орехи, с одной стороны, можно и так, но было бы лучше, если найти инструмент поудобнее. Кроме того, таким путем ты не добьешься высокого уровня контроля. Чувства человека, как я уже сказал, похожи на вспышки, поэтому направлять их в нужное тебе русло очень непросто.

Глядя на его озадаченное лицо, Мирвин ожидал вопроса, но Лидерк только смотрел на него и продолжал чесать гладковыбритый затылок.

— Чтобы добиться лучшего контроля, — продолжил Мирвин, — нужно воздействовать на более тонкие слои, например, память.

— Память? — опешил Лидерк. — Разве можно повлиять на память другого человека?

Мирвину ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть.

— Можно, Лидерк, — устало ответил он. — Запомни это хорошенько.

Мирвин сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем продолжить.

— Запоминая что-либо, ты задействуешь определенные процессы мозга, как и при любом другом действии, — продолжил он. — Твой мозг сам решает — какие воспоминания для тебя важны, а какие нет. Важные он сохраняет, лишние — выбрасывает; но, как и на все прочие, на этот процесс тоже можно повлиять. И легче всего это сделать через эмоции.

По растерянности на лице Лидерка Мирвин догадался, что он не понимает его слов.

— Если ты попробуешь вспомнить что-нибудь, — не сдавался Мирвин, — то первым делом испытаешь то самое чувство, которое ощущал, когда переживал это событие. Обычно человек не замечает этого, так как чувство проявляется меньше, чем на миг, но ты должен уловить.

Если сможешь вызывать воспоминания, не затрагивая чувств, то тебе ничего не будет стоить «перекрасить» любое событие в памяти человека. Ты сможешь худший день его жизни превратить в праздник, а день его свадьбы, например, заставить вспоминать в холодном поту.

— Так вы, проделали с Инхаром нечто подобное? — спросил Лидерк.

— Даже проще. Я вызвал у него воспоминания о вашем знакомстве и о вашем задании, а затем просто притупил те чувства, которые возникали у него с этими воспоминаниями. И теперь, даже несмотря на то, что он все помнит, он просто не видит причин, по которым ты должен идти с ним.

— И что… он так и останется таким навсегда?

— Нет. Это зависит от силы его разума, но рано или поздно он снова будет думать, как прежде. Даже если полностью заменить или стереть у человека какое-то воспоминание, он все равно может снова все вспомнить, особенно если его разум силен.

Именно по этой причине я не могу эффективно воздействовать на других монахов против их воли. Даже если они и не чувствуют процессы мозга так хорошо, как я, их разум достаточно силен, чтобы осознать неестественные перемены.

— А как же я? — удивился Лидерк. — Вы же легко управляли мной.

Ради такого случая, Мирвин даже встал с камня и подошел к Лидерку.

— Ты, Лидерк, еще зелен как орех, — сказал он со смешком, после того как отвесил ему подзатыльник. — Я мог бы внушить тебе, что ты сейчас посреди глубокого озера, и ты бы «плавал» по этому склону до самого утра и еще удивлялся бы, почему я стою на воде.

Лидерку совсем не польстило такое отношение к нему Мирвина. Он полагал, что добился немалых успехов за то время, что тренировался здесь. Еще немного, и можно будет даже с наставником Уайдером потягаться, но Мирвин своими словами, словно ножом, его полоснул.

— И сколько мне еще тренироваться, прежде чем я перестану быть «как орех»? — слегка дрогнувшим голосом спросил он.

— Торопится нет смысла, — усевшись обратно на камень, ответил Мирвин. — Я изучал все эти процессы больше тридцати лет и хочу передать тебе все свои знания, пока у меня еще есть время. Можешь мне поверить, есть еще много чего, что тебе предстоит изучить.

Со следующего дня и на протяжении всей недели Лидерк занимался тем, что копался в своих воспоминаниях. Мирвин велел ему прокручивать в голове памятные события, а затем пытаться «перекрасить» их. К его удивлению и к еще большему удивлению самого Лидерка это задание далось ему довольно легко. Мирвин решил воспользоваться этим.