Григор Карт - Вечная Война: Окольный путь

— Человек позволяет своему подсознанию контролировать большинство происходящих процессов. Чем дольше продолжается такое положение вещей, тем сильнее подсознание захватывает контроль, и в итоге человек полностью теряет возможность сознательно влиять на эти процессы.

— Он не только не может влиять, он перестает их слышать, — добавил Мирвин. — Такой человек теряет свою самую сильную способность восприятия, ведь если он не чувствует этих процессов в себе, то и в других людях тем более.

Мирвин широко улыбнулся, и хлопнул Лидерка по плечу. Пусть немного, но он все же смог втиснуть крупицу знания в его голову. И все же такими темпами они двигаться не могут, нужно что-то придумать…

— Что ж, Лидерк, — воскликнул Мирвин, вскочив с места, — теперь мы можем возвращаться.

«Наконец-то», — подумал Лидерк, и его лицо тоже озарила улыбка. Он так и не смог понять причину своей усталости, но теперь ему было уже все равно. Единственное, чего он сейчас хотел, так это вернуться обратно в пещеру и хорошенько поспать, тем более что солнце уже почти зашло, а путь назад не близкий.

— И еще кое-что, — вдруг сказал Мирвин, когда они уже шли обратно. — Думаю, ты все же был прав, когда сказал, что не следует совсем отменять тренировки на этот день. Резкий отказ от нагрузок тоже вреден для тела. — Он оглянулся вокруг, посмотрев на заходящее солнце, а затем на извилистую тропу между двумя песчаными склонами. — Небольшая пробежка поможет нагнать сон, а заодно прокрутить в голове все, что ты выучил сегодня, как считаешь?

— Ну, я… — замямлил Лидерк.

— Да, так и сделаем, — не стал дожидаться ответа Мирвин. — Я буду ждать тебя у восточного склона Деркаста. — Заметив кислую мину Лидерка, Мирвин насторожился. — Раз тебе нужна мотивация, я тебе ее дам. Если не появишься у склона до захода солнца, завтра весь день будешь ловить равновесие на скале у обрыва, стоя на руке.

Едва успев договорить, Мирвин рванул вперед так быстро, что Лидерк закашлялся от пыли. А когда коричневое облако осело на землю, его уже нигде не было видно. Только глубокие следы бросались в глаза на ровной песчаной поверхности.

Лидерк обреченно посмотрел на красное солнце и понял, что завтра ему предстоит тяжелый день. Он тяжело вздохнул и принялся бежать по следам Мирвина.

Могучие, свирепые, нерушимые горы, казалось, не имеют конца. Сколько видел глаз, простилались они на запад, на юг, на восток и на север, а затем еще столько же. Белые, серые, коричневые и черные скалы гордо возвышались над землей и над путниками, шедшими мимо них.

Киврог не переставал заверять, что Великие Предки больше не пошлют грозы в этом году, но Жолдэр, тем не менее, каждый вечер возносил молитву Гирону, в которой просил о хорошей погоде.

Иногда Манис присоединялась к нему. Они так и не смогли от нее отделаться. Уже через полчаса после того, как они покинули пещеру, ее звонкие шаги снова звучали у них за спиной. Она неустанно следовала за ними, но после того случая уже не рисковала пробираться ночью в их лагерь, тем более что Инхар теперь следил за ней в оба глаза. Она видела, как он вскакивает по ночам от малейшего шороха или дуновения ветра, всегда осматривается вокруг, а затем проверяет рюкзак с припасами, который с тех пор привязывал к себе на ночь.

Манис предпочитала держаться в стороне и наблюдать за своими проводниками, завернувшись в шубу у какой-нибудь скалы. Холод редко ее беспокоил. Лето было уже на пороге, и чем ближе они подбирались к перевалу, тем теплее были ветра, дувшие с запада. Те две лепешки и кусок козьего сыра, что ей дал Инхар, она разделила на три дня, но это не доставляло ей больших неудобств. Еще с раннего детства она привыкла к голоду; настоящей проблемой была вода, а точнее — ее отсутствие. Каким бы влажным не был горный воздух, он не мог утолить ее жажду, и к концу третьего дня Манис больше не могла терпеть.

Вечерние сумерки плотно сгустились в воздухе, и Киврог решил, что пора разбивать лагерь. Когда спальники были развернуты, а костер зажжен, он, Инхар и Жолдэр увидели бледную изнуренную Манис, стоящую в шести шагах от них.

— Воды… — простонала она после долгого молчания. — Прошу, дайте воды.

С недовольным лицом Инхар уселся на свой спальник, и, выждав немного, бросил Манис почти пустой сосуд.

— Пей, — сказал он, презрительно отвернувшись. Долгое общение с Лидерком дурно на него повлияло. Сегодня он делится своей водой с воровкой, а завтра что, ордена Кленту почистит?

Манис жадно схватила сосуд и мигом осушила его, но не спешила отнимать ото рта. Она запрокинула голову и держала сосуд поднятым еще около минуты, пока не убедилась, что в нем не осталось ни одной капли воды. Лишь затем она бросила его обратно Инхару и уселась на землю там же, где и стояла.

Инхар спрятал сосуд обратно в рюкзак.

— Я же велел тебе больше не показываться мне на глаза, — сказал он.

— А я велела провести меня в Солдатский Лес, — безо всякого смущения ответила Манис.

Жолдэр даже улыбнулся от такой наглости этой беспомощной девушки, но Инхар, похоже, ничего забавного в этом не находил.

— Неужели ты думаешь, что сможешь таким образом дойти до Солдатского Леса? — насмешливо спросил он.

Манис только пожала плечами.

— Позвольте мне идти с вами, и мне не придется тащиться позади и выпрашивать припасы.

Эти слова даже Инхара заставили улыбнуться.

— Каким же это надо быть дураком, чтобы приютить воровку в своем лагере? Едва мы успеем добраться до Семигорного спуска, как ты обчистишь нас до нитки и удерешь.

— Вообще-то, все ценное, что было у нас, она уже украла, — заметил Жолдэр, прежде чем Манис успела что-то ответить.

Инхар недовольно покосился на него. Эта Манис и так не может отцепиться от них, а если ей еще и подыгрывать, она действительно может тащиться за ними через все горы.

— Это не имеет значения, — жестко сказал он. — У нас нет причин верить тебе, как и нет причин помогать. Отправляйся назад…

— Я не могу пойти назад, и вы прекрасно это понимаете, — перебила его Манис. — Что вам стоит позволить мне идти с вами? Боитесь, что я украду ваши пресные лепешки или заплесневелый сыр? — Манис подобрала под себя ноги и пренебрежительно фыркнула. — Помогите мне спуститься с гор, это все, о чем я прошу. Я могу готовить, разводить огонь, чистить вещи… я не стану вам обузой в пути.

Инхар почесал подбородок.

— У нас нет лишней провизии, — сказал он.

Это заставило Манис улыбнуться.

— Я ем значительно меньше вашего проводника, — она указала пальцем на Киврога, который сидел немного поодаль. Похоже, его совсем не интересовали дела южан. — Думаю, мне хватит порции вашего чахлика-принца, — со смешком добавила она.