Сергей Байбаков - Воины Беловодья

— Утро доброе, Неждана! Здравствуй, Прозор! Как почивалось? — воскликнул молодец.

— Здравствуй, Борко! — улыбнулась Неждана.

— Поздорову! — поприветствовал дружинника Прозор. — Хорошо почивалось. Меньше бы дрых — много бы интересного увидел.

— Чего это я опять пропустил? — недоуменно спросил молодец.

— Многое. Ладно, недосуг. Сегодня нам с тобой большие дела предстоят. — Прозор потряс подаренным Балором кошельком. — Видишь? Серебришка нам ссудили. Сегодня наконечники да клинки по холодному отковывать будем.

— Где серебро-то, Прозор? — недоверчиво покосился на тощий кошель Борко.

— А вот!

Прозор одну за другой извлек из кошеля и бросил себе под ноги несколько монеток. Нагнулся, собрал в ладонь и, показывая, подкинул денежки вверх. Поймал одну за другой.

— Вот! Теперь сколь хошь мы его добыть можем! Против нежити его мно-о-ого потребуется.

— Ух ты! — Борко несмело взял кошель, недоверчиво заглянул вовнутрь и достал монетку. Затем извлек еще одну. — Вот это да!

— Ладно. Не игрушки. Отдавай. — Прозор забрал кошелек обратно.

— Пойду, Милована проведаю, — сказал Борко. — Как он там? Прозор, ты знаешь?

Прозор вздохнул и взглянул на Неждану. Богиня кивнула, поняв, что толково пояснить он не сможет, и мягко сказала:

— Пойдем, Борко. Я расскажу тебе, княжичу и Любомыслу, что случилось с Милованом и где он теперь.

Прозор стоял и смотрел, как Неждана и Борко скрылись в сенях…

Весь этот день и половину следующего Прозор занимался кузнечным делом: отковывал наконечники для стрел.

Дело шло бы спорее, если бы он занимался мастерством в настоящей, оборудованной всем необходимым для этого порой сложного ремесла кузне. Но приходилось довольствоваться тем, что имелось под рукой: плоским валуном вместо наковальни и наспех сооруженным меховым горном. Ну, а молотки и клещи (мало ли — придется в походе перековывать коня или подправлять оружие или бронь) имелись у каждого воина.

Но и этого было достаточно: главное — переплавить серебряные денежки в длинные брусочки, а потом из них холодным способом отковать наконечники.

Прозор при помощи Борко и Добромила натаскал здоровенную кучу серебра и потом послал отроков в лес — пусть добывают древки для будущих стрел. Сам же приступил к кузнечной работе.

На берегу озера, вдали от терема вился дымок и, порой, клубы пара. Оттуда неслось шипение опускаемых в воду поковок. Прозору помогал старик Любомысл. Дело спорилось. К полудню венды стали обладателями трех сотен длинных брусочков. Пока этого должно было хватить. К этому времени Добромил и Борко уже вернулись из леса. Каждый нес по здоровенной охапке прямых, с палец толщиной, палок.

Борко поучал княжича:

— Сломать или потерять стрелу ничего не стоит. А вот сделать! Вон, полдня ходим, а много ли добыли? Не просто стрелу сделать. Палка для древка должна быть прямой, без сучьев. И лучше всего из березы.

Любомысл тоже занимался древками. Видел, что дальше Прозор и без него управится. Старый мореход равномерно поворачивал палки над пламенем, а затем отделял от них кору и тщательно срезал неровности. Оставалось только подогнать концы под наконечники и примотать оперение. Княжич и Борко снова направились в лес: заготовок для будущих стрел требовалось много.

К концу второго дня у валуна-наковальни лежала куча тускло блестящих трехгранных вытянутых жал.

Так же дружинник отковал несколько пару десятков маленьких метательных ножей. Делал их тщательно. Вспоминал, как они здорово помогли совладать с многоногими змеями, что обитали возле болота по пути к озеру. Пять сразу засунул в свои ножны. По пять отдал товарищам.

— Учитесь! — улыбнулся венд. — Пригодится. Не обязательно, чтобы втыкались. Сами ведаете — главное, чтобы коснулись нежити.

— Я умею метать, — обиженно буркнул Борко.

— Ну и хорошо. Ты умеешь, а княжич нет. Да и наш Любомысл вряд ли это может.

— Зря так говоришь, друг. Я венд. С детства учился, ну и в путешествиях их кидать доводилось. — Любомысл ухмыльнулся, взял спущенное к долу лезвие без рукояти и, почти не целясь, вогнал его в ближнее дерево. Сходил за ним и, возвращаясь, недовольно пробурчал: — Оно не тяжело. Силы удара нету и приноровиться надо.

— Научишь, дядька? — восторженно воскликнул Добромил. — Я и не знал, что ты так можешь!

— Научу, дело нехитрое.

Теперь все свободное время княжич, сначала под присмотром старого морехода, а потом самостоятельно учился метать ножи. В самом деле, это оказалось не так уж сложно.

И вот, через два дня после того, как они очутились в гостях у Нежданы, Прозор и Борко поутру отправились в лес.

Тулы приятно отягощали сделанные накануне стрелы. У пояса Прозора висел подаренный демоном Балором кошель.

— Я вот что думаю, Неждана, — сказал перед отъездом Прозор. — Хорошо бы расчистить остаток зеленого леса от всяческой скверны. По пути мы мимо болота ехали, в нем и около него достаточно всякой мрази обитает. Мы поначалу со змеями многоногими разберемся, которые живы остались, а потом дурные участки серебром огородим. — Прозор стрельнул глазами на кошель. — Наберем по мешку монеток и поедем, раскидывая их потихоньку. Будем как бы границу очерчивать. Я так мыслю: сплошняком сыпать у нас не получится, а вот если монетки хотя бы в шаге друг от друга лягут, то уже запретная черта получится. И через нее вряд ли какая тварь переберется.

— Ну что ж, мудро, — поразмыслив кивнула богиня.

— Эх, Прозорушка… — вздохнул Любомысл. — Так и будете ехать да серебро сеять? Руки отвалятся. Ты лучше вот что сделай: кошель этот переверни да к седлу привяжи или на себя его горловиной вниз подвесь. И руки у вас свободны, и монетки одна за другой сыпаться будут. Ровно лягут. Только знай себе — плохие места объезжай.

И Прозор, и Борко, и Добромил, раскрыв рты, глядели на старого морехода. А ведь дельную вещь подсказал старик!

Богатырь не мешкая вскочил на рысака, споро перевесил кошель горловиной вниз и пустил коня по кругу, объезжая друзей. Жеребец неторопливо шел, а сбоку от него одна за другой летели вниз монетки и исчезали в густой траве.

— Здорово! — Прозор соскочил на землю и, не выдержав, хлопнул старика по плечу так, что тот только зашипел от неожиданности и боли. — Я тебе, старче, что хошь сделаю, когда в Випнету вернемся! Только пожелай!

— Ловлю на слове, — потирая плечо, усмехнулся старик. — Езжайте. И еще вот что. Вы границу меж зеленым и хворым лесом объедете. Тогда вообще от всего отгородимся, и никакая нежить сюда не пролезет. Ну, а дальше еще чего-нибудь удумаем.

Борко и Прозор направили коней вдоль озера. Они ехали к болоту, у которого многоногий змей ужалил Милована. Жеребцы неторопливо шли, изредка склоняя голову и отхрумкивая свежую зеленую траву. Позади всадников висело по два увесистых мешка с едой, которой их снабдила хлебосольная хозяйка.