Ф Йи - Эпическое крушение Джини Ло

— Я не о том. Все проблемы можно преодолеть ради людей, что нам дороги. Даже если не выходит встретиться.

Он смотрел в окно, пальцы тихо постукивали по столу.

— Нефритовый император не знает и половины того, что я делаю на Небесах за него, — сказал Эрлан Шень. — Но я мирюсь с его пассивностью и постоянными отказами. Потому что однажды он увидит мои способности. Я хочу показать дяде, что способен на многое. Твоя подруга. Она важна для тебя?

— Я сделала бы все для нее.

Удивительно, как легко и без колебаний я это сказала. Обычно я не признавалась в таком вслух.

— Так борись ради нее, — улыбнулся мне Эрлан Шень. — Когда я боролся с водами Великого потопа, я пытался впечатлить дядю и небесный пантеон. А не изобрести земледелие.

Я невольно рассмеялась.

— Джини, — сказал Эрлан Шень. — Я поговорю с Нефритовым императором и уговорю его дать мне разрешение на помощь тебе.

— Я не хотела заставлять вас…

— Нет, — он покачал головой. — Я должен быть с тобой с самого начала. Было ошибкой отправлять вас в бой вдвоем.

Груз на груди заметно ослаб. Да, мои проблемы не пропали. Но нашу историю знали всего несколько человек, и теперь моя поддержка возросла на пятьдесят процентов.

— Спасибо, — сказала я. — Правда. Спасибо.

Он пожал плечами.

— Не переживай из-за этого. Помни, что Красный ребенок хочет отвлечь тебя, но это может сыграть с ним злую шутку. Ты ловишь не самых сильных демонов, но тренируешь внутреннее зрение и навыки боя. И вскоре он не сможет от тебя прятаться в этом или другом мире. Когда это произойдет, я буду рядом и помогу.

— Красному ребенку не поздоровится, — сказала я. — Он же огненный? Если вы — хозяин воды, то вы его просто потушите.

Эрлан Шень рассмеялся и встал.

— Все работает не совсем так, — он склонил голову и поджал губы. — Может, немного иначе?

Он ушел первым, я дала ему пару минут, чтобы он сделал то, что нужно, чтобы вернуться на Небеса. Это казалось вежливым, хотя я сама сочинила это в голове.

Когда я вышла из закусочной, Квентин ждал меня у дороги.

— Хорошо пообщались?

Я знала, что этот тон был реакцией на Эрлан Шеня, но сегодня я была не в настроении.

— Ага, мы сблизились на эмоциональном уровне, — рявкнула я. — Я обещала стать посохом для него.

Наверное, это были самые дурацкие слова в моей жизни, но это сработало. Квентин выглядел так, будто я сломала его пополам и бросила в яме у дороги. Он молчал весь путь домой.

Он не звонил и не писал мне тем вечером. Обычно мы обсуждали по телефону планы после охоты на яогуая, так повелось после Байгуцзинь, но я получила тишину.

Мне хотелось позвонить ему, но мне не нравилось, что он вел себя в этой теме как ребенок, так что решила перенести разговор на школу. И я легла спать.

Я ошиблась Квентин был не из тех, кто дуется от гнева в одиночку. Он предпочитал действовать, а не ждать.

И потому на следующий день в школе я столкнулась с ним в коридоре, где он целовался с Рейчел Ли.

Я такого не ожидала.

— Простите, что помешала, — сказала я. Они с Рейчел отодвинулись, но не далеко.

— Это важно? — спросила она, ее губы еще были влажными.

— Да, иначе я не мешала бы.

Рейчел поняла, что я не уйду, отлепилась от Квентина и ушла, проведя напоследок пальцем по его челюсти до мочки уха. Он проводил ее взглядом и повернулся ко мне.

— Что такое? — спросил он, словно ничего не случилось.

— Пятница. В выходные будут усиленные тренировки, — мой голос звучал как механически, без эмоций и искаженный местами. — Нужно посмотреть, что откроет больше моих сил. Нужно двигаться дальше. Ты сам говорил, что пора.

— О. Да. Конечно, — он огляделся, словно искал кого-нибудь интереснее для общения.

— Хорошо. Я выберу место, — сказала я. Я думала о точных сторонах разговора, как место и время, и это не давало гневу в крови вырваться наружу. Я на это надеялась. — Когда я напишу, ты будешь готов?

— Конечно.

— Ты хочешь о чем-то поговорить? — спросила я, вдруг он хотел объяснить свое поведение? Но он уже прошел мимо меня, закончив.

— Я тебе напишу, — сказал он, махнув рукой.

Я чуть не ударила кулаком по шкафчику.

Квентин не написал мне. Он нашел меня в столовой за обедом.

Теперь он был не чудным, а ворчливым. Наверное, страдал от слюны Рейчел.

— Я забыл, что лунный цикл другой, — сказал он. — Медитация в эти выходные пройти не сможет. Придется изменить планы.

— А ты хочешь сделать планы? Я думала, у нас все внезапно.

Квентин поднял голову.

— Ты… не хочешь сделать план? Странно. Я видел, как ты пишешь себе списки, даже если там один пункт. И ты все равно нумеруешь его, даже если под ним ничего нет.

— Может, пора расслабиться, — сказала я. — Поступить по-другому. Меняться.

Квентин прижал ладонь к моему лбу, проверяя температуру.

Я отбила его руку и увидела, как Рейчел смотрит на нас и смеется. Ее не злило, что ее новый парень заигрывал с другой. Она знала, что мы несравнимы.

Квентин фальшиво улыбнулся ей и помахал.

— Не знаю, что я к ней испытываю, — сказал он. — Мы проводили время вместе, потому что мне было скучно. Думаю, она выдумала то, чего нет.

Ладно, это меня задело. Рейчел раздражала, но она была искренней относительно Квентина. Он мог хотя бы не использовать ее как игрушку.

— Поздравляю с внедрением в современную жизнь, — сказала я. — Ты стал кое-чем уникальным в этой эпохе.

— Чем?

— Придурком, — я встала с подносом. — Когда перестанешь быть им, приходи и поговори. В другом случае — не беспокоить.

— Я его убью, — сказала Юни, отыскав меня в библиотеке, на моем обычном месте. — Я оторву ему бубенцы и вставлю вместо глаз.

Сплетни про Квентина и Рейчел успешно разошлись по школе. Невозможность ее слов не тревожила, это были первые слова Юни после моего провала на концерте.

С одной стороны, мы снова говорили. Ради этой победы я прошла сквозь соль и осколки стекла. С другой стороны, я видела, что крутилось в ее голове, и это ранило мою душу.

Я проходила подобное, когда Юни ужасно разошлась с парнем в прошлом, и она хотела вернуть долг, потому что это был идеальный способ стереть тучу между нами. В ее гневе было больше надежды, чем жестокости к Квентину. Она надеялась, что я прощу ее за то, что она сыграла в нашем расставании.

Подруга думала, что ей нужно было заслужить возвращение ко мне, и это разрушало меня. Так мы ссорились. Мы не могли злиться друг на друга, вместо этого вырывали сердца и приносили на серебряном блюдечке.

Я подавила все, что мне нужно было сказать ей, и ответила так, как она хотела. Словно ничего не произошло.

— В последний раз говорю, мы с Квентином не вместе, — сказала я. Каждое слово было свинцом у меня во рту по многим причинам. — Он может делать все, что хочет.