Александр Михайловский - Прибежище богов [СИ]

– Ну ты силен, Сергий, – восторженно выдохнул Гермесий, – все так красиво разрулил, прямо как когда-то Перикл. И вашим, и нашим…

– На самом деле, – ответил я, – я пока еще ничего не разрулил, просто отложил проблему в сторону, чтобы она пока не мешалась под ногами. Для того чтобы разрулить эту созданную Афиной проблему, надо сперва изменить и Геру, и Артемиду, ибо в своем нынешнем состоянии они просто неудобоваримы. Если они буду медлить со своим самовоспитанием, то в свой срок будут вынуждены вместе с нами покинуть этот мир, очутившись практически на положении простых смертных.

Афина вся просто-таки лучилась самодовольством. Я же глубоко задумался. Пожалуй, Геру я среди своих соратников видеть не хочу. Курица-интриганка – вот кто она на самом деле. Мелочная, злобная, ревнивая – и к тому же с кучей самых разных комплексов. Промыть ей по-быстрому мозги, переспать разок с гарантией зачатия – и можно выпихивать прочь, сделав вид, что программа полностью выполнена. Вряд ли она сунется сюда еще раз, с вероятностью снова огрести от нас по полной программе, тем более что клятву я с нее возьму обязательно, да и беременность и рождение ребенка хотя бы на короткое время пробудят в ней совсем другие инстинкты. Ну и намекнуть ей, что когда муж гуляет налево, бесполезно его ревновать, надо самой загулять – да так, чтобы небу жарко стало – и тогда жить ей станет легче, жить ей станет веселее…

Я почесал в затылке. Э нет, так не годится. Не доверю я своего ребенка этой женщине. Впрочем, и второй тоже. И вообще, не годится разбрасывать свое семя где попало… Ну и проблему создала Афина – еще богиня мудрости называется… Хотя мудрость тоже – понятие весьма относительное, особенно когда речь идет о разных мирах. Придется таскать эту бабу с собой – а там, глядишь, все и образуется…

Ну, по крайней мере, из Артемиды толк выйдет. Тут есть над чем работать, и есть что и из чего воспитывать. Ведь кто она по сути – обычная уличная хулиганка, попавшая под влияние обстоятельств и своего братца с дурными наклонностями. Дурь мы из нее выбить сможем, привить самоконтроль и правильное мировосприятие тоже. Так что пусть остается с нами.

Старший кадет, кандидат в младшие унтер-офицеры, Гретхен де Мезьер.

В нашу команду, которую старший унтер-офицер с достойным воина позывным Кобра назвала «курсами молодого бойца», поступило новое пополнение. В смысле что именно новое, но совсем не молодое. Хотя Артемида и выглядит только чуть старше меня, но я-то знаю, что ей никак не меньше тысячелетий, чем у меня пальцев на одной руке, а уж о Гере, которая еще старше нее, я так и вообще молчу. Эти двое, вместе с еще одним мерзавцем по имени Аполлонус, попробовали было напасть на гауптмана Серегина, и в результате короткого боя оказались пленены и в качестве наказания забриты в русскую армию. Сразу могу сказать – зря они это сделали. Русских лучше не дразнить, а если ты их все-таки задираешь, то будь готов бежать – чем дальше, тем быстрее. Это мне тоже говорил мой дедушка, который имел такое удовольствие – воевать с русскими – еще в том, старом мире.

И теперь этих двух старых, даже закостенелых, грымз нам со старшим унтер-офицером Коброй будет необходимо привести к общему знаменателю. Как там она говорит в таком случае – «Упала и отжалась». Но, к моему счастью, этими «богинями-старушками» будет заниматься именно Кобра, а не я. А она может построить кого угодно! У нее даже трухлявый ствол дерева, который мы используем как скамью, если понадобится, вскочит стоймя и начнет маршировать.

То ли дело бывшие девочки-овечки, из которых падре Александр изгнал дух херра Тойфеля и дал им вполне тевтонские женские имена: Хельга, Хелена, Мария, София, Катрина… Как сказала мне Кобра, скорее всего такие имена были выбраны за то, что по-русски этих девочек тоже будут звать очень похоже. Не знаю почему, но мое русское имя Маргарита звучит совсем непохоже на Гретхен и мне пока еще очень сложно отзываться на Риту или на Марго вместо Греты. Но жизнь такова, что если я хочу жить среди русских, я ничем не должна от них отличаться. Будь как все и не выделяйся – говорил мне мой дедушка, и я ни разу не пожалела о том, что выполняла этот его совет.

Кстати, с амазонкой Агнией занимается лично Кобра, а мне приходится возиться с бывшими овечками. Вот именно что возиться, потому что они хоть и очень старательные, но еще очень слабые, там в лагерях их кормили очень плохо, и их постоянно шатает ветром. Ни отжаться, ни сделать пробежку они пока не могут. Даже с учетом лечебной магии, которую к ним применяет богиня Лилия, и восьмиразовой кормежки – до того момента, как они полностью придут в себя, пройдет еще дней двадцать, или даже целый месяц. Организмы у всех разные, говорит Лилия, и улучшение у них тоже наступит по-разному.

Кстати, вчера я наблюдала настоящее чудо. После того как падре Александр давал бывшим «овечкам» человеческие имена, окуная их с головой в реку, Лилия проводила своим большим пальцем по их вытатуированным на внутренней стороне предплечья номерам – и те исчезали бесследно, как будто их никогда и не было. Падре говорит, что это необходимо, чтобы бывшие «овечки» порвали со своим прошлым и забыли о нем – и я считаю, что это правильно. Я бы тоже забыла о своем прошлом, но оно постоянно пеплом стучит в мое сердце, спрашивая: «Где твои сестры, Гретхен?». И хоть довольно невелика (можно сказать, ничтожна) вероятность того, что среди этих пяти девочек есть кровь от крови моего отца, я все равно буду относиться к ним как к родным. Теперь именно они являются моими сестрами и моей семьей.

И меня тоже ждет обряд с окунанием в воду, после которого я перестану быть Гретхен и стану Маргаритой, только падре Александр говорит, что в отличие от бывших «овечек», которые разумом совсем как малые дети, мне к нему еще надо готовиться, умом и душой воспринимая то, во что мне предстоит верить. Я и готовлюсь – очень часто беседую со священником, со старшим унтер-офицером Коброй и фройляйн Анной, которые объясняют мне, как делать правильно и как не очень. А еще я занимаюсь со своими новыми сестрами – и все говорят, что это очень полезно для души.

И вот сегодня, когда я нянчилась со своими сестричками, ко мне подошла штурмгауптман Элизабет Волконски. Она такая же высокая аристократка, как и я, пусть в нашем Ордене это понятие и не очень-то в ходу. Отец говорил, что херр Тойфель не любит аристократов, потому что серой однородной массой легче управлять, и ее проще в нужный момент направить на убой в своих интересах. Люди не рождаются одинаковыми, и, конечно, в обществе должна быть справедливость (как говорит гауптман Серегин) и милосердие (как утверждает падре Александр), а также надо помнить, что гений может родиться в любой семье (по мнению фройляйн Анны), но все же такие, как мы – аристократы, прошедшие отбор несколькими поколениями – предназначены для того, чтобы вести вперед свои народы и подавать им своим поведением личный пример для подражания.