Хэйди Хэйлиг - Навсе…где?

Черт, черт, черт.

– Вероятно это как-то связано с сегодняшней прогулкой капитана вашего корабля?

– Трудно сказать, – пробормотала я.

– Что ж, в любом случае это хорошая новость. – На губах Блэйка вновь появилась улыбка. – Ведь это означает, что вы какое-то время пробудете в Гонолулу. Ну, вот мы и пришли.

Блэйк Харт открыл передо мной дверь заведения «Кофейня Нолта». Умница Билли даже не сделал попытки следом за нами прошмыгнуть внутрь. Он потрусил следом за вышедшим на улицу клиентом, державшим в руках бисквит. Блэйк заказал нам кофе и ячменные лепешки. Мы уселись в конце длинного стола, за которым уже расположились несколько человек: молодой джентльмен, читающий газету; двое матросов, глядящих в чашки с исходящим паром кофе мутными нетрезвыми глазами; и какой-то старик, потирающий шишковатые суставы пальцев. Блэйк долил в свою чашку немного молока, что придало напитку цвет кленового сиропа. Я же предпочла черный кофе – без каких-либо добавок.

– Значит, ваш дядя тоже был художником? – спросила я.

– У нас дома висит много его картин. Моя мама всегда восхищалась работами дяди. Если хотите, во время бала я покажу вам их.

– С большим удовольствием на них взгляну!

– Вы разбираетесь в искусстве?

– Нет, я вовсе не эксперт, – с улыбкой ответила я.

Блэйк бросил на меня взгляд, в котором мелькнула насмешка. Я пожалела, что не солгала.

– Но очень люблю живопись, – торопливо добавила я. – Просто не очень много знаю о ней.

– Полагаю, именно поэтому вы были так благосклонны к моим наброскам.

– Вовсе нет! – воскликнула я, стараясь не покраснеть. – Ваши рисунки замечательные. Особенно карты. В них, кстати, я разбираюсь неплохо. А ваш дядя тоже рисовал карты, как и вы?

Блэйк помешал кофе.

– Увы, я ничего об этом не знаю.

– Жаль, – промолвила я, изобразив разочарование. Мы оба отпили из чашек по глотку и долго молчали.

– А вы, значит, любите карты, – наконец произнес Блэйк.

– Разумеется! Карта – полезная вещь для моряка.

– А также для любого путешественника.

Блэйк улыбнулся мне, и я, не удержавшись, ответила ему тем же.

– Так вы не только художник? Хотите пойти по стопам Ливингстона?

– И отправиться в Африку? Нет. На Гавайях столько тайн, что хватит на десятерых Ливингстонов. По крайней мере, на данный момент, – сказал Блэйк Харт, и глаза его потемнели.

Это заставило меня снова занервничать. Дрожащей рукой я взяла чашку, и она тоненько зазвенела о блюдце.

– На данный момент? Времена быстро меняются?

– Именно по этой причине я стараюсь зафиксировать на бумаге все, что вижу. Многое просто исчезает.

Я удивленно посмотрела на него. Руки мои перестали дрожать.

– Я тоже это заметила.

– Правда? – Блэйк внимательно вгляделся в мое лицо. – Во время своих путешествий вы, наверное, наблюдали многое, мисс Сонг. Но я, хотя не видел ничего, кроме того, что меня окружает здесь, могу вам сказать со всей ответственностью, что этот остров – уникальное место. А все, что уникально, заслуживает того, чтобы это сохранить.

Я посмотрела Блэйку в лицо, и все планы по поводу проведения разведки вылетели у меня из головы. Да и что я могла выяснить, если, попав на остров, занималась бог знаем чем вместо того, чтобы пытаться раздобыть какую-то информацию о проклятой карте? Помешав кофейную гущу в своей чашке, я сказала:

– К сожалению, мне никогда не удается пробыть в одном и том же месте достаточно долго, чтобы узнать его секреты.

Блэйк Харт откинулся на спинку стула, а затем кивнул, словно приняв какое-то решение, и произнес:

– Допивайте кофе и пойдемте со мной.

Я отодвинула чашку. Мы оба встали.

– Куда же мы пойдем? – спросила я, следуя за ним к двери.

– Мисс Сонг, – сказал Блэйк, – я собираюсь показать вам вашу страну. Вы умеете ездить верхом?

В ту же секунду лошадь Харта показалась мне более опасным животным, чем час назад.

– Не знаю.

– Не бойтесь, – улыбнулся Блэйк. – Эту кобылку зовут Пиликия. Она очень добрая и смирная.

– А имя Пиликия что-нибудь означает?

– Да. Неприятности. Но не те, которые может причинить нам она сама, а те, в какие мы можем впутаться.

Замолчав, Блэйк принялся осматривать седло. Оно было ковбойского типа, с высокой лукой, большими стременами и кожаными щитками, защищающими голени всадника от веток густого кустарника. Он с сомнением окинул взглядом меня, точнее, мою юбку.

– Вы уверены, что вам будет комфортно в седле? Если хотите, мы можем пойти пешком.

– Нет, – решительно заявила я. – Дальше мы поедем верхом.

Блэйк Харт опустился на одно колено и подставил мне сцепленные ладони. Я поставила на них ногу и забралась в седло, но села в него по-дамски – свесив обе ноги на левую сторону. На мгновение у меня закружилась голова, поскольку я оказалась гораздо дальше от земли, чем ожидала. Однако в следующий момент на лошадь взгромоздился позади меня Блэйк и придержал меня за талию.

– Что бы вы хотели увидеть больше всего? – спросил он.

– Нечто такое, чего не увижу больше нигде, – ответила я, немного подумав.

Блэйк посмотрел на солнце, которое стояло в зените.

– Хорошо, – кивнул он. – Но времени у нас в обрез.

Блэйк слегка ударил каблуками по бокам Пиликии, и мы двинулись по улицам города. Мне потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к мерному колыханию лошадиной спины, которое было совсем не похожим на покачивание под ногами палубы корабля. Блэйк показывал мне местные достопримечательности – почту на улице Камехамеха, покрытую травой площадь, где король давал бесплатные концерты в те ночи, когда на небе сияла полная луна.

– Монарх даже возродил хулу-хулу, – рассказывал он. – Местные жители танцуют ее прямо здесь, на траве, а священники при виде этого зрелища отводят взгляд в сторону.

Блэйк говорил мне в самое ухо, словно сообщал какой-то секрет. Я уловила в его голосе нотки сдерживаемого смеха.

– Что значит – возродил?

– До прихода к власти Калакуа многие годы этот танец был запрещен.

– Прежним правителям он казался безнравственным?

– Скорее его считали бесстыдным иностранцы. Они видели в нем нечто непристойное. Между тем хула-хула – своеобразная история, рассказываемая посредством танца. Но приезжим этого не объяснишь.

– Вероятно, вы восхищаетесь королем?

– А вас это удивляет?

Я закусила губу. Раньше я была уверена, что мистер Д. специально подослал ко мне Харта, но теперь засомневалась. Может, наш разговор с Хартом действительно являлся ловушкой или мои подозрения были просто паранойей.

– У него есть свои недостатки, – продолжил Блэйк. – Но любовь к культуре своего народа я отношу к его достоинствам.

По мере того как мы продвигались к югу по Кинг-стрит, все явственнее слышались рыдания профессиональных плакальщиц, напоминавшие крики чаек. От запаха множества свежих цветов, который накрыл нас невидимой волной, у меня начала кружиться голова.