Стивен Эриксон - Полночный прилив

– Объяснить довольно трудно, – сказала Сэрен. – Гостевой лагерь Бурука прямо на той стороне моста. Там мы можем укрыться от дождя…

– Плевать на дождь, – отрезал Морох. Он повернулся, чтобы отсалютовать принцу Квилласу, над которым двое слуг держали квадратный зонт. Принц остановился перед Буруком и Сэрен.

– Мой принц, – сказал хмурый финадд, – похоже, тисте эдур в данный момент очень заняты.

– Не слишком благоприятное начало, – сухо произнес Квиллас и с усмешкой повернулся к Сэрен. – Аквитор, Халл Беддикт решил прислушаться к голосу разума и оставил деревню?

Сэрен моргнула, стараясь скрыть тревогу. Они так его боятся?

– Он где-то поблизости, мой принц.

– Я намерен запретить ему присутствовать, аквитор.

– Полагаю, – медленно сказала она, – что приглашение колдуна-короля распространяется и на него.

– Да? И Халл теперь будет говорить от эдур?

Впервые подал голос Бурук:

– Мой принц, ответ на этот вопрос хотели бы знать мы все.

Квиллас повернул голову.

– Торговец из Тейта?

– Бурук Бледный. – Низко поклонившись, Бурук выпрямился с трудом.

– К тому же пьяный торговец.

Сэрен кашлянула.

– Вы появились неожиданно, мой принц. Эдур сидят в цитадели уже полтора дня. Нам оставалось только ждать.

Первый евнух стоял в шаге позади принца, не проявляя интереса к беседе – его маленькие блестящие глаза были устремлены на цитадель. Не обращал он внимания, похоже, и на дождь, который стучал по его капюшону и плечам. Сэрен почувствовала, что тут совсем иная власть, что первый евнух молчаливо принижает принца Квилласа Дисканара.

И доказательство явилось тут же, когда принц повернулся к Нифадасу и спросил:

– И что вы на это скажете, первый евнух?

Невыразительный взгляд обратился на Квилласа.

– Мой принц, мы прибыли в момент какого-то кризиса. Аквитор и торговец что-то знают, нужно выслушать их объяснения.

– Действительно, – сказал Квиллас. – Аквитор, расскажите нам о кризисе.

Пока ты прячешься под зонтиком, а мы промокли до костей.

– Разумеется, мой принц. Колдун-король отправил нескольких воинов в ледяную пустыню, чтобы они доставили оттуда нечто – как оказалось, меч. Однако на них напали одиночники-дшеки. Один из воинов, державший этот меч, был убит. Остальные доставили его тело для погребения, но мертвые руки не отдавали трофей. Колдун-король вышел из себя и потребовал меч прямо и недвусмысленно. Вышел публичный скандал между ним и отцом мертвого воина.

– А почему просто не отрезать мертвецу пальцы? – презрительно спросил Квиллас Дисканар, недоверчиво задрав брови.

– Потому что, – очень терпеливо ответил Нифадас, – эдур традиционно почитают павшего воина священным. Будьте добры, аквитор, продолжайте. Не могу поверить, что из такого затруднения еще не найден выход.

Она кивнула.

– Это лишь начало, и вот тут наступает поворотный момент. Потому что труп ожил.

Квиллас фыркнул.

– Женщина, что еще за шутки?

– Это не шутки, – ответил Бурук Бледный. – Мой принц, мы видели его своими глазами. Он был жив. И все подтвердилось его криками – ужасными криками, ведь он был уже облачен…

– Облачен? – переспросил принц.

Глаза первого евнуха широко раскрылись.

– И насколько, торговец Бурук?

– Монеты, первый евнух. И воск.

– Странник спаси, – прошептал Нифадас. – А меч… Он его не отпустил?

Сэрен покачала головой.

– Мы не знаем, первый евнух.

– Пожалуйста, опишите орудие, аквитор.

– Меч двуручный, с тонким лезвием. Металл тугоплавкий. Там железо и вкрапления чего-то еще.

– Чья работа? Можете определить по стилю?

– Только приблизительно, первый евнух. Чашеобразная гарда напоминает технику мекросов…

– Мекросов? – переспросил Квиллас. – Торговцев из плавучих городов?

– Да, только на гарде узор – звенья цепи.

Бурук искоса посмотрел на Сэрен.

– У тебя острый глаз, аквитор. Я видел просто меч.

– Полагаю, – сказал Нифадас, – нам следует укрыться в лагере торговца.

– И вы, – прошипел Квиллас, – проглотите такое оскорбление, первый евнух?

– Нет тут никакого оскорбления, – просто ответил Нифадас и, шагнув мимо принца, взял под руку оторопевшую Сэрен Педак. – Пожалуйста, аквитор, проводите меня.

– Разумеется, первый евнух.

Остальным пришлось идти за ними.

Нифадас шел быстро. Через десяток шагов он спросил тихим будничным тоном:

– А Халл Беддикт видел все это?

– Нет. То есть вряд ли. Его какое-то время не было.

– Но он вернется.

– Да.

– Я оставил почти всю охрану на борту «Восставшей Крепи» и с ними финадда Геруна Эберикта.

– Геруна… ох.

– Именно. Как думаете, не стоит ли послать за ним?

– Я… я не знаю, первый евнух. Смотря что вы хотите ему поручить.

– Может, поболтать с Халлом, когда тот вернется?

– А финадд умеет убеждать?

– Ну… не на словах.

Она кивнула, стараясь подавить дрожь – и, к несчастью, не смогла.

– Холодно, аквитор?

– Дождь.

– Конечно. Надеюсь, слуги Бурука поддерживают какой-никакой огонь?

– Даже с излишним усердием.

– Не думаю, что кто-то будет жаловаться. Вы с Буруком тут ждете уже порядочно, как я понимаю.

– Да. Была аудиенция у колдуна-короля, но я, как мне положено, ушла до того, как начали обсуждать существенные вопросы. О чем шла речь, ни Халл, ни Бурук не сообщили.

– Значит, Халл тоже был там? – Нифадас чуть улыбнулся. – И ничего существенного вам не открыли, аквитор? Признаюсь, мне с трудом верится.

Сэрен Педак нерешительно молчала.

– Аквитор, – тихо сказал Нифадас, – сейчас нельзя больше хранить нейтралитет. Делайте выбор.

– Боюсь, что какое бы решение ни принял тогда колдун-король, теперь это неважно. – Сэрен взглянула на Нифадаса. – Полагаю, Рулад не отдаст меч.

– Рулад… Что вы можете о нем сказать?

– Младший сын благородного семейства, Сэнгаров.

– Сэнгары? Старший сын – Фир, так? Командир войска эдур. Значит, уважаемая кровь.

– Да. У них еще есть брат Бинадас – и он повязан кровью с Халлом Беддиктом.

– Интересно. Я начинаю понимать, аквитор, какие сложности нас ждут.

И я, кажется, тоже. Потому что я, похоже, сделала свой выбор.

Как будто Нифадас дал мне другую возможность – раз я иду под руку с первым евнухом…

– Вставай, Удинаас.

Веки дрогнули на горящих глазах. Удинаас уперся взглядом в наклонную стену.

– Нет, мне нужно поспать…

– Тише!.. Тебе нужно, дурак, идти в цитадель.

– Зачем? Мне глотку перережут за наглость…

– Не перережут. Рулад не позволит, ведь ты теперь его раб, и больше ничей. Сообщи – прибыла летерийская делегация.

– Оставь меня, Сушеный.

– Ты нужен императору тисте эдур. Немедленно.