С Лисочка - Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице

Мне снова захотелось свернуть этому паршивцу нос. Жаль все-таки, что он на улице сундучком прикрылся. Вполне значит? Не удивлюсь, если Эни уже навоображал, что соревнование с поцелуем он сам придумал, а не я по глупости ему предложила, чтобы побыстрее и подальше от искушения оказаться. Ладно, не будем сейчас про это. Есть хочется, аж в животе бурчит. Хорошо, что все заняты и внимания на меня не обращают. Вернее — плохо. Надо о себе напомнить.

— Я тоже не откажусь от чая, — сказала я громко для Лей. А то с нее станется Эни чай принести, а про меня забыть. — И перекусить чего-нибудь. Эти ночные полеты так утомляют…

Я села на лавку, вытянула ноги и спиной к стене прислонилась. Спать-то как хочется… Надеюсь, Лей под закусками не те свои рисовые шарики имела в виду, которые она позавчера делала. Они, конечно, сладкие и к чаю в самый раз, но я-то мяса хочу! Много!

Ведьме очень хотелось увидеть, как будут сундук открывать, но сказать она об этом не решилась. Уж не знаю, любит она Квуна или нет, собирается его на себе женить или не собирается, но то, что в его присутствии она пай-девочку из себя строит — это точно. Вон, поклонилась нам с Эни, потом Квуну и на кухню засеменила. Зря старается. Оценить некому. Квун сейчас совсем не на нее смотрит, Эни слишком реакцией хозяина на сундучок заинтересован, а мне — плевать. Лишь бы она по дороге не потерялась.

— Пиалку? — качнул головой Квун, с вожделением проводя ладонью по крышке сундучка. — Вы шутите? Расшифровка иероглифов на свитке потребует гораздо больше времени. Вы не пиалку успеете выпить, а целый чайник. И поспать, и позавтракать, и прогуляться, и пообедать. Если, конечно, нужный свиток еще в сундучке.

— Там девять свитков, как вы и говорили, мастер, в одном из них есть рисунок куакоуйтэ. Вы можете убедиться в этом сами, если откроете крышку сундучка, — ответил Эни.

— Так вы заглядывали в него? — спросил Квун таким тоном, будто бы его очень обидело, что Эни без него под крышку сундучка залезал. Он вот сам хотел, первым. А теперь уже такого удовольствия не получит.

— Да. Мельком. Убедиться, что нужный свиток на месте, — подтвердил Эни. — Но чего же вы медлите, мастер? Почему не открываете?

Квун замялся, засмущался, покраснел даже. Ну ровно младшая жрица Гламуры, у которой клиент спросил, первый ли он у нее.

— Вы хотите, чтобы я это сделал при вас?

— Простите, мы еще очень плохо ориентируемся в местных обычаях. Разве в том, чтобы открыть сундучок при свидетелях есть что-то постыдное? — поинтересовался Эни.

— Нет, разумеется, нет, — ответил Квун. — Просто я до сих пор не забыл палки, которой учитель охаживал меня, и мне все кажется, что, если кто-то увидит, как я открываю сундучок, случится несчастье. Поэтому, если бы вы согласились…

Мне надоело смотреть на эти расшаркивания. Этак они его сутки открывать будут. Я в одно движение оказалась рядом со столом, сдвинула скобу, на которую сундучок закрывался, и откинула крышку. Квун и пикнуть не успел. Глазами — мырг-мырг на меня, и рот приоткрыл. То ли возмутиться хотел, то ли выругаться. Я изобразила для него улыбку пошире и позубастее и вернулась на лавку.

Эни моя выходка явно по душе пришлась. Он тоже улыбнулся Квуну и сделал приглашающий жест в сторону сундучка. Давай, мол, не стесняйся.

— Смелее, — подбодрил он Квуна и рядом со мной присел. Близко, локтем задел. Будто невзначай. А то я тебя не знаю, дружок. Одно только на уме. И если ты думаешь, что я уже забыла, как ты подло мне свои губы подставил — то зря. Отодвинулась немного. Эни плечами пожал слегка, отцепил со спины меч, сумку свою снял, и на лавку их между нами положил. Вот кого он надурить хочет?

Квун, наконец, собрался с духом и запустил свои ручонки в сундучок. Я хорошо видела, как у него на лбу испарина выступила. Нет, воля ваша, а подозрительно мне это все. Судя по тому, как Эни за нашим хозяином наблюдает, он того же мнения. О, да у нас успех: первый свиток на столе! Второй! Третий! Медаль этому человеку — это ж подвиг, никак не меньше! А пальцы как дрожат! Ножницы достал какие-то. Пояс, расшитый золотом. Бусы из мелких ракушек. Остановился. Заглянул еще раз в сундучок, на Эни посмотрел. Лампу поближе к свиткам подвинул. Обошел стол и в свое кресло сел.

О, а вот и наша потеряшка! Лей соизволила наконец явиться. Я уж думала, она заснула где-то по дороге. Так, что ты там на подносе несешь, дорогуша? Пиалы, чайничек… О, рисовые лепешки, а на них — кусочки свинины, обжаренные с соевыми ростками и политые острым соусом. Много — целое блюдо! Давай, давай это сюда, мое золотце!

— Второй слева от вас, мастер.

Это Эни Квуну подсказывает, какой из свитков — нужный. Правильно, а то тот, кажется, решил их по очереди раскрывать. Слева направо. Да ну его, черепаху неповоротливую! У меня тут лепешки, мясо, чай… Мммм… Лу молодец, постаралась. Готовит она замечательно, тут у нее не отнять. Почти как Илий. Это так одного моего парня звали, он в «Розовой жемчужине» работал. Лет тридцать назад такой ресторанчик на Второй Морской был. Он за мной ухаживал — не ресторанчик, конечно, а Илий. Нашел путь к моему нежному женскому сердечку и уверенно шел по нему: кормил меня всякими деликатесами собственного производства! Ах, как он карасей в пивном кляре жарил! А какая у него уха по-эльфски была! Он и не только рыбу умел виртуозно приготовить, у него и зажаренные перепела очень получались, а уж как он свиную шею запекал, у! Пальчики оближешь! Я тогда в него через эту шею и влюбилась. Жаль, не получилось у нас ничего. Ну, как не получилось… До постели дошло, но там-то все и закончилось. В самый ответственный момент я его в щеку лизнула. Ага, полуметровым языком. А когда он отдернулся от неожиданности, ничего умнее не нашла, как за пояс дополнительными лапками обнять. Чтобы успокоить, да. Дура. Ну и все. Кончилась любовь. Со мной такие вещи постоянно происходят, Илию еще повезло, что у него на глазах я чего пострашнее не выкинула. А то бывало, от меня в окно сбегали, прямо в чем мать родила. Илий-то хотя бы без этого обошелся. Правда, заикаться слегка стал. Сколько я потом не извинялась и не объясняла, что в такие моменты себя не вполне контролирую, он больше со мной дела иметь не захотел. Ах, как жаль! А заикаться со временем перестал — это у него прошло. Вдвойне жаль.

Кстати, а не пойти ли мне этим путем с Эни? Нет, я не про то. Не про постель! Еще чего… Я к тому, что вот попробует он что-нибудь подобное выкинуть с поцелуем, как сегодня, а я возьми и лицо жабье сделай. Это я могу, есть у меня жабьи генетические цепочки. Пару раз так — и он забудет, как с поцелуями лезть. Жестоко? Ну а кому сейчас легко?

А Квун уже свиток и вдоль, и поперек обсмотрел, теперь морщит лоб, брови хмурит и бородку приглаживает своей потной ладошкой.