Александр Басов - Травинка на холодном ветру (СИ)

Возле кострища Милена застала только Свейна, пытавшегося откопать из-под слоя пепла ещё горячие угли и раздуть из них пламя. Искоса взглянув на девушку, он указал ей на котёл с остатками пригоревшей каши:

— Отмой это и набери свежей воды.

— Руки не хочу пачкать. Сам отмоешь.

Свейн закашлялся от попавшей в горло пепла, вскочил на ноги и угрожающе произнёс:

— Ты за кого себя принимаешь, тварь болотная?

Он сорвал с головы видавшую виды шляпу, и Милене впервые представилась возможность хорошенько его рассмотреть. У Свейна был совсем узкий лоб, отчего лицо казалось сильно вытянутым книзу. Этот эффект усиливали широко расставленные глаза, впалые щёки и острый скошенный подбородок. Выглядел он комично, но, пытаясь придать лицу свирепое выражение, старательно таращил глаза.

— Ой, как я испугалась, — Милена приложила руку к сердцу, — у тебя же сейчас глаза наружу вылезут, будут как у рака, на стебельках.

Свейн зарычал, нагнул голову и бросился вперёд. Топот его шагов вызвал у девушки воспоминания, связанные с занятиями в танцевальном зале.

"Раз, два, три!" — мысленно отсчитала она и, крутнувшись на одной ноге, сделала шаг в сторону. Проносящемуся мимо Свейну Милена придала дополнительное ускорение рукой, отчего он с размаху влетел под навес. Оттуда раздались два вопля, на самой высокой ноте слившиеся в один, а потом снова разделившиеся на два голоса.

— А-а-а!!! Что это?!, — вопил Пипер.

— А-а-а!!! Тва-а-а-рь!!!, — рычал Свейн.

— Ты мне чуть рёбра не сломал!, — заныл Пипер.

— Чего ты здесь разлёгся, когда все делом заняты?, — огрызнулся Свейн.

Он вылез из-под навеса, пинками выгнал оттуда Пипера и вручил ему грязную посудину:

— Сгоняй на берег. Песком отчистишь котёл, потом наполнишь его водой. Пошевеливайся!

Выпачкав руки в саже, парень брезгливо поморщился, и тут его взгляд упал на стоявшую неподалёку Милену.

— Даже не думай, — сказала она, на корню пресекая зарождавшуюся в голове Пипера идею.

Парень вздохнул и уныло поплёлся к воде. Проводив его взглядом, девушка вспомнила, что не видела Кентона с того момента, как покинула шалаш.

— А где Кентон?, — спросила она у Свейна.

— Вы сговорились, что ли?, — сквозь зубы процедил Свейн. — Он, как только поднялся, про тебя давай спрашивать. Успокоился, когда Броуди сказал, что видел тебя у воды.

— Где он сейчас?

— Броуди? Сети проверяет. Какой-то он сегодня странный.

— К дьяволу Броуди! Кентон где?

— Не знаю. Он не предупреждает, когда уходит.

Больше Милена не стала расспрашивать Свейна. Она решила немного прогуляться по окрестностям, пользуясь уже протоптанными тропинками. Пейзаж не отличался особым разнообразием. Заболоченные участки чередовались с редкими островками, поросшими кустарником и невысокими деревцами. Вскоре девушка поняла, что она тоже находится на острове, границы которого терялись среди густых зарослей высоких трав. Милена могла только догадываться, почему она оказалась в этом странном месте. Чем руководствовалась тётушка Ада, отправляя сюда свою ученицу, узнать было уже невозможно. Оставалось предполагать, что основными критериями выбора были безлюдность и удалённость от столицы.

"Позволю себе заметить, — вмешался Кот, — что тётушке Аде не хватило сил на завершающем этапе. Согласно её плану, вы должны были миновать болото и оказаться возле деревни".

"Почему ты раньше мне этого не сказал?".

"Вы не спрашивали".

"Я и сейчас не спрашивала".

"Прошу прощения. Видимо, я плохо вас понял, госпожа".

"Ты следишь за каждой моей мыслью? Зачем?".

"Хозяин направил меня в ваше распоряжение. Слуга должен чувствовать потребности госпожи, чтобы вовремя отреагировать. А хороший слуга отличается тем, что способен предугадывать желания, даже если они были выражены в неявной форме".

"О! И чего же я хочу в данный момент?".

"Вы сейчас ожидаете завтрак, затем хотите поиздеваться над Броуди, дождаться Кентона и выяснить, что заставляет его и всех остальных торчать на этих проклятых болотах. Пока всё".

"Блестяще!, — усмехнулась Милена. — Когда я не смогу определиться с желаниями, то обязательно спрошу у тебя".

"Рад служить вам, госпожа".

Девушка вернулась к костру и, помимо Свейна, застала там Броуди. Увидев её, он втянул голову в плечи и отвёл взгляд в сторону.

— Доброе утро. — поздоровалась с ним Милена. — Как восхитителен рассвет на болоте, не правда ли?

Не поднимая глаз, Броуди мелко затряс головой в знак того, что согласен.

— Эй, что с тобой?, — нахмурившись, спросил Свейн. — Что-то случилось?

Глядя, как трясётся лысеющая макушка Броуди, он повернулся к девушке:

— Я ещё никогда таким его не видел. Признавайся, твоих рук дело?

— Представь себе, никаких рук!, — засмеялась Милена. — Я даже мизинцем его не касалась.

— Тогда, что с ним произошло?

— У него и спрашивай! Чего ко мне пристал?

Свейн бросил потрошить рыбу, подсел ближе к Броуди, заглянул ему в лицо и, почти с нежностью, спросил:

— Что с тобой случилось, приятель?

И тут произошло такое, чего девушка никак не могла ожидать. Много чего повидавший за свою жизнь старик взял и заплакал, словно маленький ребёнок. Слёзы катились из его глаз и падали прямо на рыбину, которую он держал в левой руке.

"Наверное, достаточно", — подумала Милена и, добавив голосу особые интонации, произнесла:

— Броуди… Очнись, Броуди… Ты начал рассказывать нам свой сон. А что было дальше?

Старик несколько раз прерывисто вздохнул, провёл ладонью по лицу и удивлённо заметил:

— Чего это я реву, будто меня мордой в миску с резаным луком окунули? Или всё-таки окунули?, — он подозрительно посмотрел на Свейна.

— Так что там дальше в твоём сне случилось?, — напомнила ему девушка.

— Дальше началось самое интересное!, — оживился Броуди. — Из воды вылезло чудовище, страшнее которого в подводном мире никого нет. Зовётся оно — гидра. Верхняя половина туловища у ей, как у обычной девки. Вот как у неё — он ткнул пальцем в Милену, — только у той есть за что подержаться. А там, где у нормальной девки задница, у гидры растут змеи. Цельный пучок. — Броуди растопырил кривые пальцы и, для убедительности ими пошевелил. — Когда гидра по пояс высунется из воды, то от девки её не отличить. Но стоит только к ней подойти, как выскочат на поверхность змеи, схватят человека, разорвут на части и утащат в пучину. Видел всё это, как наяву. Аж во сне меня пот прошиб.

— Ох и напугал ты меня. — облегчённо вздохнул Свейн. Похлопал Броуди по плечу, но взгляд, который он адресовал девушке, иначе, как подозрительным, назвать было нельзя. — Можно тебя на пару слов, Магдалена?

— Пожалуйста. — Милена отошла в сторону.

— Я много чем занимался в жизни, — сказал Свейн, отряхивая руки от рыбьей чешуи. — Даже у лекаря в учениках ходил. Повидал всякого. Встречал знахарок, которые любым человеком могли вертеть, как захотят. Скажут ему — огонь, так он руку отдёрнет, а на пальце ожог останется. Скажут — замри, встанет человек, будто столб и может так весь день простоять. Знахарки те старухами были и рассказывали, что всю жизнь своему ремеслу обучались. Видать, ты, Магдалена, из ведьм самая наипервейшая, если в таком возрасте чудеса творишь.