Александр Басов - Союз Верных — Остгренц (СИ)

Разговаривая с Клеменсом, архиепископ попросил его оценить деятельность аналитического отдела. Монах смутился и ответил осторожно, тщательно выбирая выражения. Общий смысл его слов сводился к тому, что анализ поступающей в отдел информации происходит по слишком примитивному алгоритму, слабо учитывающему вероятность наступления тех или иных событий в будущем.

— Если я правильно понял, брат, — сказал Берхард, — вы больше тяготеете к прогнозированию?

— Да, — подтвердил Клеменс. — Хороший аналитик должен предоставить несколько вариантов развития событий, а не пересказывать вкратце донесения агентуры.

— Не могу не согласиться. Кстати, по поводу агентуры. Как вы относитесь к такой работе?

— Мне это всегда нравилось, ваше высокопреосвященство. Считаю, что агентам просто необходимо аналитическое мышление. Это позволит сделать их работу максимально эффективной.

— Неплохие идеи. Можете идти, брат.

— Если я правильно понял вашу заинтересованность, монсеньор, — сказал после ухода монаха секретарь, — то в лабораторию к Витусу вы хотите внедрить именно этого молодого человека.

— Почему бы и нет, брат Изидор. Мне не нужно напоминать о полном отсутствии у него опыта агентурной работы. В данном случае это не слишком большое препятствие. С придуманной мною легендой должен легко справиться любой неглупый человек. Пускай Клеменс пройдёт ускоренный курс обучения в агентурном отделе. Если у него, ко всему прочему, окажутся крепкие нервы, то и устранение Витуса, в случае крайней необходимости, ему можно будет поручить.

На столе осталось последнее досье с надписью "Йохан. Научный отдел".

"Как причудливы пути, которые выбирает судьба, — подумал Берхард. — Только вчера я посещал могилу его деда. Видимо, Боги неспроста свели нас сегодня в моём кабинете".

Последний из приглашённых для разговора монахов был старше остальных, но выглядел, словно мальчишка. Тому виной был курс полной регенерации, который пришлось пройти брату Йохану после тяжёлых травм, полученных во время экспедиции Ордена по Дикому лесу. В то время монах был приписан к Исследовательскому отделу, изучавшему чуждые человеку формы жизни. Та экспедиция почти в полном составе погибла, пресекая массированную атаку демонов, внезапно вырвавшихся через пролом в Белой Стене.

Брата Йохана, получившего отравление и обширные химические ожоги, сумели спасти солдаты из гарнизона Кифернвальда. Монаха и ещё двоих, находившихся в тяжёлом состоянии членов экспедиции незамедлительно отправили в Остгренц. Выжил брат Йохан только благодаря вмешательству Берхарда, позаботившегося о том, чтобы его первого поместили в регенерационную камеру. Тех двоих спасти при помощи обычного медикаментозного лечения не удалось. Под благовидным предлогом архиепископ перевёл брата Йохана в Научный отдел, где работа была не связана с риском для здоровья. По всему выходило, что спокойная жизнь не пошла ему на пользу, послужив причиной возникновения критических замечаний в адрес руководства Ордена.

"Регенерация не в лучшую сторону изменила черты лица, доставшиеся ему от деда, — думал Берхард, разглядывая стоявшего напротив него монаха, — а крепким телосложением он и так не отличался, видимо, пошёл в мать. Что-то не припомню, как её звали. Папаша Йохана был большим специалистом по женской части. Доподлинно неизвестно, сколько отпрысков осталось после него по всему Восточному герцогству. В этом он мог дать фору даже своему отцу — Клаусу, да смилуются над ним милосердные Боги. А интересно, что бы сказал мой приятель, глядя сейчас на собственного внука? Скорее всего, решил бы, что Йохан рос чересчур болезненным ребёнком и поэтому остался таким хилым".

— До меня дошли слухи, брат, — обратился к монаху Берхард, — что у вас есть собственные соображения по поводу внешней политики Ордена. Можете ли вы их здесь озвучить?

— Я не скрываю своих взглядов, — ответил брат Йохан, — если вам будет угодно меня выслушать, извольте.

Архиепископу понравилось, что он сразу перешёл к делу, принявшись критиковать и его самого и весь Совет Ордена Зрячих. Брат Йохан считал, что Орден должен отойти от пассивно-созерцательной позиции по отношению к Западному герцогству.

— Насколько я знаю, мы контролируем каждый шаг герцога Кэссиана, — сказал монах. — Это большая заслуга Ордена и умалять её значение с моей стороны было бы неуместно. Но этого явно недостаточно.

— Боюсь, что вы преувеличиваете наше влияние на правителя Западных земель, — заметил Берхард. — Если бы это было действительно так, то перед нами не стояло бы столько проблем.

— Проблем действительно хватает. Это потому, что Орденом не предпринимается никаких активных действий, которые могли бы обострить конфликт между нашими политическими противниками, и направить его в нужном направлении.

"Нагловатый молодой человек, — подумал секретарь. — И как монсеньор всё это терпит? Я помню его скучающее лицо во время вчерашнего доклада. Ситуацию на Западе он представляет себе лучше, чем кто-либо другой. Мне не совсем понятно, зачем монсеньору Аналитический отдел, работой которого он никогда не бывает доволен. А тут один из младших братьев осмеливается высказывать свои собственные суждения. Такое впечатление, что я не всё знаю об этом Йохане".

— У меня вопрос, брат Йохан. — сказал архиепископ. — Как вы себе представляете нужное направление?

— Конфликт необходимо локализовать, чтобы он не выплеснулся за пределы Западного герцогства. Среди тамошнего дворянства очень сильны сепаратистские настроения. Если позволить событиям развиваться бесконтрольно, то мы можем получить в итоге ещё одну Войну Сеньоров.

— Не только дворянская знать желает развала Союза Верных. Если вы ослабите придворную партию, то значительно усилятся торговые и ремесленные гильдии, бороться против которых будет очень непросто. У них достаточно средств, чтобы снарядить несколько армий. Их сдерживает только отсутствие серьёзных властных полномочий.

— Вы совершенно правы, ваше высокопреосвященство. Мой план как раз и заключается в том, чтобы постепенно ликвидировать пережитки в виде сословного неравенства. Это будет способствовать прогрессу общества в целом, ограничит власть воинственного дворянства и позволит торговцам заниматься их любимым делом — получением прибыли. Война всегда рискованное мероприятие, и они, скорее выберут мирную торговлю, чем финансирование боевых действий против Востока.

— Допустим, меня заинтересовали ваши идеи, брат. Что конкретно вы хотите сделать?

— Найду слабое место у каждого из моих противников, своеобразную болевую точку. Надавлю на неё, а потом заставлю думать, что они слабее, чем есть на самом деле. Пытаясь защититься, противники позабудут об атаке. Они станут искать для себя союзников. Часто это делается по принципу "враг моего врага — мой друг".