Александр Басов - Союз Верных — Остгренц (СИ)

— Надо было на помощь позвать!

— Ишь, ты умник, какой выискался! Полный рот крови от прокушенного языка, в голове гудит, вздохнуть не могу. Где уж тут на помощь звать.

— Хорошо, что до смерти не забили.

— Да, чудом жив остался. — признался потерпевший. — Я давно говорил его милости, что нам посерьёзнее оружие надо иметь, чем эти дубинки.

— А сколько их было?

— Не считал. Думаю, четверо, не меньше. С троими я бы точно справился. — надзиратель вздохнул и расправил остатки некогда роскошной одежды. — Испортили мне мундир, висельники. Рукав начисто оторвали. Я этот мундир в бою добыл… Жизнью рисковал…

— Отомстили тебе за что-то, — предположил кто-то из надзирателей.

— Эти отщепенцы из благородных всех нас люто ненавидят! Вот увидите, если не дадут нормальное оружие, то всем нам тогда могила.

— Эй, Уотан!, — воскликнул сопровождавший меня надзиратель. — Вот тебе лекарь.

Побитый тюремщик повернулся в нашу сторону, и я увидел, что его левый глаз совсем заплыл после хорошего удара кулаком.

— Что же это творится, святой отец, — плаксиво протянула жертва нападения. — Вы, хотя бы урезоньте преступников. Нельзя же кидаться на людей просто так, без причины. Ничего я им плохого не сделал. И службу несу, как и остальные, не притесняю заключённых попусту.

Он выглядел весьма комично, и пришлось прилагать усилия, чтобы не рассмеяться. Я даже нахмурился и стал кивать головой, будто соглашался с его нытьём. Моя молчаливая поддержка воодушевила Уотана, и в нём неожиданно проснулось красноречие:

— Люди должны жить друг с другом в мире по завету милостивых Богов, а не бить в ухо первого встречного. Вы согласны, святой отец? Преступники должны искупать здесь свою вину, а они мало того, что не раскаялись, так ещё и новые злодеяния совершают. Вы согласны, святой отец? Их осудил справедливый суд, а они творят беззаконие!

— Давайте, обработаю ваши раны, — предложил я, чтобы не слышать истеричных возгласов.

— Хорошо, — почти всхлипнул надзиратель. — Спасибо за вашу доброту.

В тот же вечер мне передали рукав от мундира. На нём были узоры, выложенные из золотой проволоки, и её хватало для реализации моей идеи.

— Мне почудилось, или ты действительно ожидал увидеть этот рукав?, — поинтересовался Маркус.

— Ожидал. Я сегодня оказывал помощь тому надзирателю. Он был очень огорчён случившимся и уверял всех, что не заслужил подобного обращения.

— Это он-то не заслужил?, — вступил в разговор повстанец по имени Хейлгар. — Гадкий тип. Верный пёс Армана. Выслуживается, аж из кожи вон лезет. Доносит даже на своих. Я уверен, что если бы кто-нибудь из тюремщиков увидел, что его бьют, то помогать бы не стал.

— Уотан говорил, что на него напали четверо, — сказал я, вспомнив слова надзирателя.

— Что?, — засмеялся Маркус. — Четверо? Ты слышал, Хейлгар?

— Жаль, нельзя рассказать ему, как всё было на самом деле, — произнёс повстанец. — Этого дурачка сбил с ног и слегка потрепал Малыш Эб. Нам даже пришлось предупредить его, чтобы сильно не усердствовал.

Я знал повстанца с таким прозвищем. Невысокого роста, щуплый с виду мужчина, состоял, казалось из одних мускулов, и мог двигаться с необыкновенным проворством. Малыш Эб неизменно выходил победителем любой драки, даже против людей, превосходивших его по росту и весу. Своему кулаку он добавлял движение всего тела и в результате получал ощутимый прирост силы удара. Казалось, ничего сложного в этом не было, но повторить подобный трюк удавалось единицам из десятков пытавшихся.

— Спасибо, — сказал я Маркусу. — Теперь у меня есть всё необходимое. Осталось только собрать нужное приспособление.

— Ты так и не расскажешь, что мы ещё должны достать?, — спросил лидер повстанцев.

— Не сейчас.

Добравшись до своей камеры, я сразу же принялся за изготовление источника питания для браслета. Для этой цели предполагалось использовать небольшие глиняные горшочки из-под лечебных мазей, сохранившиеся у меня ещё с приюта. С помощью толстой штопальной иглы проковырял дырочку в каждой монете. Затем соединил каждый медный кругляш с цинковым отрезками золотой проволоки, после чего получилось десять пар соединённых между собой монет. Глиняные горшочки наполовину наполнил землёй и погрузил туда медно-цинковые пары таким образом, чтобы соединённые проволокой монеты оказались в разных горшочках. Осталось только заполнить ёмкости землёй доверху и провести два длинных отрезка проволоки от крайних горшочков для подключения к браслету. В последний момент я вспомнил, что землю не мешало бы увлажнить, и желательно солевым раствором. Соли под рукой не оказалось, да и в это позднее время взять её было негде. Пришлось использовать содержащую различные соли жидкость, которую ежедневно выделяет из организма любой человек.

— Ух, ты!, — раздалось за спиной. — Я тоже хочу поглумиться над изображениями герцога Герберта.

Я вздрогнул, и струйка предательски вильнула в сторону, оставив последние три горшочка неорошёнными.

— Как ты меня напугал, Клаус!

— Двери надо закрывать, — посоветовал мой приятель.

— И давно ты здесь стоишь?

— Успел заметить, как ты похоронил монеты и принялся на них мочиться. — усмехнулся Клаус и подмигнул. — Хорошо, что сюда зашёл я, а не кто-нибудь из тюремщиков. За такое легко можно схлопотать обвинение в чёрном колдовстве, или того хуже — оскорблении его светлости.

— Клаус, разве меня можно принять за колдуна?

Мой приятель вмиг перестал улыбаться и стал совершенно серьёзным.

— Ты всегда был особенным, Берко, — без тени улыбки произнёс он. — Не таким, как все остальные люди, которых я знаю. Великая Мать отмечает только особенных. Я пойду за тобой, куда ты скажешь и сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебе помочь.

Я не ожидал от него такое услышать и в первый момент не нашёлся, что сказать в ответ. Произнесённые Клаусом слова напоминали присягу на верность, хотя необходимость в этом отсутствовала. Внезапно я сообразил, что он так и не ответил на вопрос, можно ли меня принять за колдуна. Приятель дал понять, что это ему совершенно безразлично и обсуждать мои действия он не собирается.

— Спасибо, Клаус.

— Так мне можно поучаствовать в глумлении над физиономией его светлости?

— Участвуй, — разрешил я. — Надо, чтобы в этих горшочках земля хорошенько увлажнилась.

Клаус быстро и качественно справился с задачей, попутно пройдясь и по остальным ёмкостям. После этого я столкнулся с проблемой, о которой не задумывался перед тем, как взялся за изготовление источника постоянного тока. Конструкция получилась громоздкой и, к транспортировке за пределы камеры, малопригодной. Взять в руки батарею из горшочков так, чтобы не повредить золотую проволоку и не выдернуть монеты из земли оказалось невозможно. Клаус это тоже понял и предложил свой путь решения проблемы: