Алеф Элдер - Глазами Странника [СИ]

Завершилось паломничество Дъёрхтарда посещением Длани Матери. У Нилиасэль не было детей, но в то же время ее почитали как проматерь, как воплощение самой жизни. Ее дар Тауру — оттиск руки на камне. Жаждущему он даровал воду, голодному пищу, больному здоровье. Ни в чем этом Дъёрхтард не нуждался и только просил милосердную деву хранить старого пастуха.

Светоч севера, город-легенда, чудесный град, где нет места вражде и злобе, где рождаются со счастьем на устах и умирают без боли в душе и теле. Не копошится в ночи облезлое страдание, украдкой не плачет костлявый голод, милостью трех цветет, как и прежде, народ Таура. Славен Таур. Славой своею он пересекает моря и океаны, достигает других континентов и остается в сердцах людей. Многие жаждут узреть благословенный град, но узнав близко, лишь малая их часть назовет его домом. Здесь нет величественных храмов и дворцов, роскошных пиров и искусных музыкантов. Здесь нет могущественных магов, нет оружейных мастеров, людей ученых и богатых. Девять веков назад на месте Таура существовала старинная деревня под названием Ур — так, по мнению древних людей, журчала протекающая неподалеку одноименная река, переименованная позже в Белый Ихор. Приснопамятные события прибавили к названию деревни первые буквы имени Тавелиана, с кем ныне город и отождествляется. Эти строки Синей книги известны каждому жителю Таура:

Городом Таур называли из вежливости. Смена имени деревни не повлияла на образ жизни ее обитателей. За девятьсот лет Ур почти не изменился: люди здесь все также держали скот, засеивали поля. Они жили в маленьких бревенчатых домиках семьями, в гармонии с природой, окружающим миром не интересовались. Чужестранцы не понимали их, лишь единицы приобщались к тому загадочному счастью, которым лучились глаза таурцев. Таур располагался неподалеку от Великого пасарского тракта, который протянулся от Арнохара на северо-западе Сиридея, до Сафинона на юго-востоке, и порою сюда все же наведывались купцы. Однако жители Таура потребляли только то, что производили сами, у них не было денег для торговли, они могли обменяться вещами, или принять товары даром.

Но кое-чем Таур бесспорно отличался от Ура — верой. Прежние его жители не обладали набожностью, но, когда воочию видишь, как боги вдруг встают на защиту твоего дома, нельзя их не благодарить. Словом ли добрым, мыслью, или возведением храма — детали не так важны. Хранители Таура одновременно являлись местами поклонения и обращения к трем, но для Тавелиана соорудили отдельный храм в центре деревни. Деревянный одноэтажный, как и все постройки в городе, он лишь немного превосходил размерами жилые дома, но во всем мире именно этот храм Тавелиану считался главным. Его соорудили на месте гибели рошъяра, и за девять веков дерево храма не потемнело, не обомшело, не обветшало. Здесь хранятся две реликвии: Гонитель Тьмы и Кровь Праведника. Обе, как считается в городе, сотворил крылатый бог, и именно для того, чтобы посмотреть и, быть может, прикоснуться к ним, сюда приходили паломники.

Идя меж покосившихся домиков, мимо стариков в затертых суконных рубахах, слыша собачий лай и коровье мычание, Миридис не могла быть уверена, что пришла именно в Таур, а не в какую-то другую деревню, столь обычно выглядел легендарный город.

Занималось утро, кричали первые петухи, а женщины в первый раз отправлялись доить коров. В храме оказался только один человек — высокая крепкая теург с зеленоватой кожей, длинным лицом, иззелено-черными волосами и карими глазами.