Павел Васильев - Из пыли времен (СИ)

Он хотел представить ее, но девочка громко зашептала:

— Отпусти, отпусти меня! — и соскользнув с рук, поклонилась. — Принц Летар, эрфинг Ваин. Для нас честь принимать вас.

Голос прозвучал так официально, что губы Марена невольно растянулись в улыбке. Детская преувеличенная серьезность так напоминала Дею.

— Natt godeo, юная принцесса, — низко поклонился принц Летар.

И девочка зарделась от подобного титулования из уст принца крови Королевского Дома.

— Илана, иди в дом, — Кинеа подтолкнула дочь за плечи. — Холодно.

— Но мама… — начала дочь, но остановилась, видимо, передумав спорить при посторонних. — Хорошо мама.

Босые ноги протопали по крыльцу и скрылись за порогом.

— Вы тоже, проходите, — женщина нагнулась за рассыпанными дровами.

— Позвольте помочь.

— Нет-нет, — запротестовала она.

Но Марен уже поднял несколько поленьев.

— Пойдемте, эрфинг, я покажу стойло, — обратился Твеир к Кригару.

Альтран довольно фыркнул, словно понимая, что настало, наконец, время отдыха.

…Ни сам дом, ни его убранство, не выделялись особой роскошью. Обычный, двухэтажный, ни чем не примечательный, сложенный из бруса местных деревьев. Если закрыть глаза на разницу в оформлении, он выглядел таким же, как и большинство домов Перворожденных.

Но, когда Марен вошел внутрь, что-то шевельнулось в груди.

Он вспомнил заботу, какую чувствовал в родном Мелестане. Вспомнил, как Дарс Летар учил их с Колленом держать меч, как рассказывал истории из жизни Мира, мифы о Богах и Крылатых Змеях, и, конечно, легенды о Великом Воине. Вспомнил темные подземелья замка, где они с кровным братом пропадали — часто, от рассвета до заката, — представляя себя близнецами Элкеромом и Раэнсиром. И вспомнил, как появилась Деа — о ней он всегда заботился с особой нежностью… С самых ранних лет, еще, когда девочка не умела ни ходить, ни говорить, стоило принцу взять ее на руки, как вся тяжесть, давящая на плечи, оставляла — фиалковые глаза забирали всю щемящую пустоту.

Всплыли и краткие воспоминания о матери с отцом…

— Присаживайтесь к столу, мой принц, — сквозь мысли пробился голосок Иланы. — Будем ужинать.

На белой скатерти уже красовалась ваза с фруктами и кубки для напитков. Девочка прибежала в очередной раз, разложив приборы, и вновь скрылась на кухне.

Принц сложил дрова у камина, подбросил несколько поленьев в огонь, и занял место напротив главы стола, как того требовала традиция. Вскоре появились и Кригар с Твеиром.

За ужином разговор шел в основном об Атеом: мать расспрашивала сына, а он рассказывал про обучение. Иногда истории поддерживали и принц с наследником.

И все же оба юноши старались не мешать матери и сыну.

В дорогу юноши собрались затемно, чуть задержавшись на конюшнях. Хозяин недолго поворчал, сетуя на столь неурочный визит, но сине-белый герб Дома Ваин на плаще Кригара не позволил ему отказать.

Как и большинство коней, выбранный Мареном скакун, принца побаивался, но оказался слишком горд, чтобы демонстрировать это открыто. И потому лишь нервно переступал с ноги на ногу, в отличие от пятившихся четвероногих собратьев. И даже боевой жеребец, который приглянулся Твеиру, напрягался, когда принц оказывался на расстоянии вытянутой руки.

Альтран презренно фыркал на обоих, надменно отворачивая голову.

…Широкий тракт от Феердайна в Латтран змеей полз за горизонт.

Вскоре горы окончательно отступили, и началась равнина. Снег с полей в низине почти сошел, но в ночном воздухе до сих пор чувствовался морозный оскал уходящей зимы.

По правую руку, вдоль тракта медленно бежала река Хегур, которую как раз за медлительность и называли Спокойной. От дороги ее отделяла всего полоса редкой поросли в десяток шагов, что вновь плавно переходила в голый грунт.

Противоположный берег, наоборот, сплошь затянуло зеленью. Лес местами доходил до кромки воды, окуная ветви в неспешно бегущую влагу, местами сменялся подлеском, а иногда и вовсе отступал. На таких полянах часто громоздились валежины, и чернели пепельные следы костров — дело рук рыбаков, предпочитавших ночную ловлю.

И чем дальше юноши удалялись от Феердайна, тем реже встречались подобные поляны. И тем плотнее деревья смыкали ряды. До слуха все громче доносились копошения: и птицы, и звери становились смелей, скрывались все меньше.

Показался форт Соинлег — пограничный пост Латтрана. Небольшая крепость Смертных высилась в стороне от дороги; стражи на башнях проводили юных Перворожденных ленивыми взглядами. Никто не вскидывал арбалетов, никто не кричал, поднимая тревогу: три юноши — это не войско, в конце концов. Да, и мир никто не отменял, несмотря на все старания ордена Нового Света…

— «Бордовые», наверняка, заняли Арнстал, — заговорил Кригар, покачиваясь в седле рядом с Мареном. — Может, стоит появиться более… хмм… официально? Как послам короля, к примеру? А то и эттар Темной Стражи захватить?

— Явись туда Темная Стража и Орден истолкует все в свою пользу, — ответил принц. — Перворожденные не вмешиваются в дела Равнины, если помнишь.

— Помню, — вздохнул наследник. — Только сомневаюсь, что одиноких Перворожденных пустят в город. Как бы мечи обнажать не пришлось… — он усмехнулся. — Потом ведь скажут, что напали со всех сторон под покровом ночи.

— В городе Зверей не осталось. Перейдем Средние горы, осмотримся и… пойдем дальше.

— Дальше? В смысле, в Потерянные земли?

Марен кивнул, глядя на горизонт.

— Только там они могли скрываться так долго.

…Мутный диск солнца только начал восхождение, когда в поле зрения показались: мост и перекресток, где дороги разбегались на все четыре стороны Серого Мира. Западное направление уходило в Латтран, а восточное в Грансен — там темнели горы Стенсваар. Они-то как раз и отделяли владения Ваин от земель Мангерета — еще одного крупного города Смертных, куда вел северный тракт, что дальше, по границе Потерянных земель, огибая Средние горы, поворачивал в Арнстал.

Но северным трактом за Мангеретом пользовались редко. Дурная слава Потерянных земель тысячелетиями отваживала всех желающих. Живых там встретить — чаще всего, себе на беду. Там обитали, в основном, Свободные Охотники — изгои и среди Смертных, и среди Перворожденных. Немало попадалось и безумных Обращенных, что в прежние времена часто тревожили рубежи Королевств Равнины.

В отличие от Кригара, принц еще ни разу не бывал на Равнине и всю дорогу с молчаливым интересом взирал по сторонам.

Но сейчас интерес сменился настороженностью — впереди, чуть ближе развилки и моста через Хегур, царила суета. Свет поблескивал тусклыми зайчиками, выдавая начищенную сталь.