Антон Кучевский - Такая разная тьма

— Должно быть нечто с самого начала, — пошевелил пальцами в воздухе старпом. — Так и с Искрой. Если она есть — можешь стать магом. А можешь и не стать — я ведь ушел из Академии.

— Но магом стали, мастер Стефенсон, — криво усмехнулся Граф.

— Большинство серьезных волшебников назовут меня шарлатаном-самоучкой, и отчасти будут правы, — возразил тот. — Посмотри на Тави и взгляни на меня. Если поставить нас друг против друга, она оставит от меня обожженный, искалеченный кусок мяса. Все дело как раз в корпении над книгами и записями лекций выдающихся профессоров. Ну и в практике, бесспорно.

Бесспорно, несомненно… они что, от Ажоя набрались?

Я ухмыльнулась:

— Так вот как удержать команду в подчинении. Поставлю Джада на ют, и пусть вещает, проповедник чертов. Бойтесь страшной магии!

Мечник только приподнял уголок губ. Смешно, да не настолько. К тому же, явно заметно, что его мысли занимает наша общая беда.

— Тави… то есть, капитан…

— То есть — Тави. Ульгем, ты принципиально необучаем, — вздохнула я.

— Я просто стараюсь сохранить хоть какие-то манеры, в отличие от большинства наших товарищей, — надменно заметил он. — Что будем делать с тем кораблем?

— Пытаюсь придумать. Веришь, в голову лезет только всякая чушь. Вроде «Подобраться под покровом невидимости и перебить двести человек без всякой магии». На их корабле, где они знают каждую лазейку.

— Можно было бы подговорить кого-то, — предложил Джад, почему-то оглядываясь по сторонам.

— Кого? Наемников Беркли?

— Нет. Другие… корабли. В конце концов, обратиться к Фастольфу, сказать: так, мол, и так, есть пиратский корабль недружественного государства, невероятной мощи, разделает под орех небольшой флот. Чем в данный момент, ваше величество, он и занимается.

— М-да, — хмыкнула я, постучав его костяшками пальцев по твердому лбу. Вроде бы не деревянный. — Пираты жалуются королю на других пиратов? Вот уж новость.

— Дык мы ж эти, как их — верноподданные теперь, — возразил Джад.

— Весь военный флот Рид Ойлема — с десяток изрядно устаревших галеонов и вдвое большее количество фрегатов. Рейдер из Аргентау пройдет через них, как раскаленный нож сквозь масло, да еще и новых рабов наберет. Магия, как вы видели, не помощник.

— Численное превосходство противника во всех войнах обычно гасилось либо магией, либо какими-то разрушительными штуками из разряда механики, — задумчиво сказал мечник, перебирая веревки на перевязи своей оглобли. — Только вот проблема — магия, как мы все видели, не работает, а численное превосходство и разрушительные штуки как раз у них.

Я вздохнула:

— Именно поэтому я ничего лучше и не придумала, кроме как поехать в Телмьюн. Ажой сможет завершить работу над Призрачным Танцором, а я навещу единственного знакомого человека с патентом механика.

— Да уж. Семью иногда навестить полезно, — усмехнулся Джад.

— Не сказал бы, — возразил Ульгем, навсегда изгнанный из рода Рьюманостов.

— Джад, отправляешься с остальными к «Храпящему». По возможности, постарайтесь перетащить его в новое место, если парни уже справились с ремонтом. Я… поищу что-то, что поможет нам справиться с металлическим монстром. С живыми уже научились, хоть и не без крови. В столицу не суйтесь, даже если меня загребут.

— По крайней мере, мы теперь знаем, что ты задумала, — кивнул старпом, затем поднял руку и хлопнул меня по плечу. Даже не хлопнул, а просто опустил ладонь со словами:

— Ты не особо доверяй старику. Нас-то рядом уже не будет, некому подстраховать.

— А кому тогда доверять? — невесело пожала плечами я.

— Никому, — с таким выражением лица, будто доносит до моих ушей очевидное, произнес Джад.

Они знают, что я задумала.

Осталось только понять — а знаю ли я?

Телмьюн, сердце империи Грайрув, встретил нас с Ажоем промозглым ветром и холодным дождем, неустанно стучащим по мостовой. Даже не досмотрели, чучелы заводные. С другой стороны, в повозке все чинно, а всяких хитромудрых линз у обычной стражи нет. Жрец поселился в простой, но добротной комнате известнейшей ночлежки «Гормунд», не преминув заметить, что гранильный зажим у него с собой тоже имеется.

Оказывается, призме необходимо было придать какую-то специальную форму. Если артефактор где-то ошибся в количестве граней или их расположении — все, пиши пропало. Посему комната, любезно снятая мной для жреца, находилась в подвальном помещении. Меньше головной боли соседям, меньше вопросов к Ажою, хозяина постоялого двора мы честно предупредили, что беспокоить того стоит только в случае пожара.

Да и то… честно говоря, сомневаюсь, что пожаром можно напугать такого старикана. Если уж проткнутое когтями насквозь тело кое-как сохранило жизнь, обычные методы нанесения смертельных увечий не годятся. За долгую жизнь Ажой Бо Скаррав явно научился методам защиты, отличающимся от привычных остальным людям.

А еще, как только он приступил к работе, посыпались намеки, что неплохо будет и туда заглянуть, и у того мастера крепления взять, а на улице Уховарок, как он прознал, делают отличнейшие медные пластины для нужд алхимии. В общем, денег вынь да положь, да еще вынь. Одно могу сказать. Я почти час молча наблюдала за его работой, и вопросов к жрецу больше не имею. Да, он странный, но в ремесле показывает такую ловкость рук и сноровку, куда там опытному карманнику браться.

Поэтому я без тени сомнения оставила на расходы едва ли не треть сохранившихся денег. Он оценил срок изготовления в целых три декады, однако сделка есть сделка. В то же самое время, если вообще существует способ уничтожить таинственный рейдер, я не собираюсь сидеть сложа руки.

Особняк с зеленой угловатой крышей на улице Тиламана Страбского не смотрится, как дом очень богатых людей. Впрочем, мои родители, если сравнивать с доброй четвертью обитателей столицы, зажиточными и не являются — так, богатеи средней руки, которых тут полно. Телмьюн он и есть Телмьюн — крупнейший город Кихча шестого тысячелетия, если считать от момента основания империи Серого Жемчуга, она же Грайрув.

Так вот, дом как дом. Стены выложены белым камнем, образующим подобие колонн по углам, остальная отделка в бледно-коричневом цвете. Массивные окна с полукруглыми арками, такая же толстая и увесистая дверь, к которой ведет извилистая дорожка из гранитных плиток. Ответвления тропы ведут в сад, полный цветов и фруктовых деревьев, к мастерской, которой пользуется отец и слуги, а также на конюшню, что в самом дальнем углу земельного владения.