Геннадий Борчанинов - Удача мертвеца (СИ)

Матросы радостно скалились и вполголоса обсуждали эту сцену, а я внезапно почувствовал себя самым одиноким человеком на свете. Я повернулся к команде, прорычал что-то невнятное, чтобы они заткнулись, и пошёл к пассажирской каюте, объясниться с Алисией, но у самой двери остановился и не смог заставить себя постучать.

Я стоял у двери, а мою душу грызли сомнение и страх. Я горько рассмеялся, понимая, что боюсь всего лишь постучать в дверь, хотя не боялся первым вступить в бой или выйти в море в самый жуткий шторм. Я грохнул кулаком по переборке, развернулся и широким быстрым шагом пошёл в капитанскую каюту.

— Капитан-то, кажись, втюрился, — услышал я обеспокоенный шёпот, но мне было плевать.

Я сел за стол, порылся в ящике, достал из тайничка бутылку шотландского виски, которую хранил для особых случаев, и жадно присосался к ней. Ячменный спирт обжёг горло, но я продолжил пить благородный напиток как простой дешевый самогон.

— Дьявол! — рявкнул я, грохнул полупустой бутылкой об стол и откинулся в кресле.

Открытый тайник, ящик стола с двойным дном, то ли не найденный Филиппом, то ли попросту не тронутый, привлёк моё внимание. Тайные английские документы так и лежали, дожидаясь своего часа. Я взял пакет, покрутил в руках и поднёс к свечке. Внезапно в голову пришла другая идея. Если я отдам эти документы Мэдифорду, губернатору Ямайки, возможно, меня наградят. А присутствие леди Монтгомери защитит меня от совершенно логичной попытки схватить меня как испанского шпиона и повесить в назидание остальным.

Конечно, эти секреты делали меня опасным для всех губернаторов английской Вест-Индии. С другой стороны, они же делали меня полезным. Я рассмеялся, переоделся в богатое дворянское платье — расшитый камзол, шёлковые чулки, кожаные ботфорты, шляпа с пером; сунул документы за пазуху, и вышел на палубу, хищно улыбаясь от предвкушения будущих сражений во славу английской короны, которые могли сделать меня благородным сэром Эдвардом Картером.

«Мститель» подходил к гавани, и на берегу, как обычно, уже собралась небольшая толпа. Праздные гуляки махали нам руками, юные барышни смущённо отводили взор, когда на ванты взбирался один или другой полуголый матрос, рабы и докеры равнодушно смотрели. Торговцы подплывали к борту на своих утлых лодчонках, наперебой предлагая своё барахло, которое через две улицы от порта можно было купить в три раза дешевле.

Барк пришвартовали быстро и сноровисто, спустили трап, и мы, наконец-то, сошли на твёрдую землю. Моряки разбежались, как тараканы из-за печки, в поисках выпивки, Филипп отправился за припасами, а я оказался предоставлен самому себе.

Леди Монтгомери стояла на трапе, растерянно озираясь по сторонам. На этот раз встречать её с корабля никто не вышел. Я посмотрел на неё, улыбнулся, и вызвал кэб.

— Прошу вас, — произнёс я, открывая дверь кареты.

— Хороший приз взяли, капитан? — прошамкал беззубый кучер, рассчитывая на вознаграждение.

— В резиденцию губернатора. И не вздумай катать нас по городу, я знаю, где она находится, — ответил я, бросая ему дублон.

— Понял, сэр, — вздохнул кучер.

Алисия забралась внутрь, придерживая юбки, я сел напротив, захлопнул дверь, и мы поехали в старый город, к поместью Мэдифорда.

Кучер, видимо, привыкший возить высокопоставленных гостей города, принялся рассказывать о немногочисленных достопримечательностях.

— Вот здесь, на углу, самый лучший в городе питейный дом, — произнёс он, наверняка получая плату за то, что рассказывал об этом всем пассажирам.

— Враньё, — ответил я.

Алисия недоуменно посмотрела на меня.

— Разбавляют до неприличия, — объяснил я, а кучер в ответ только неопределённо хмыкнул.

Мы ехали в приятной тени, скрытые от тропической жары, а за окном неторопливо проносились дома, кабаки, бордели и торговые лавки. Леди Монтгомери старательно делала вид, будто её это не интересует, но я всё-таки заметил, как она изредка посматривает в окно. Особенно, когда извозчик объявлял об очередной достопримечательности.

— Вон там, на холме, дом сэра Генри Моргана, — с неподдельной гордостью сказал кучер.

— И чем же он так знаменит? — спросил я, не скрывая сарказма.

— Панамой, Маракайбо и Портобелло! Он — самый известный капер в этих водах, самый богатый и благородный! — с раздражением ответил кучер.

Я фыркнул, втайне завидуя старому адмиралу.

— Приехали, — сказал извозчик.

— Благодарю за экскурсию, — сказал я, дал ему ещё несколько песо, и подал руку леди Монтгомери.

К моему удивлению, руку она взяла, но, спустившись со ступеньки кэба, отпустила.

Перед нами возвышался трёхэтажный особняк генерал-губернатора британских колоний, и в каждой колонне, в каждом мраморном листочке виноградной лозы на фасаде, в каждом узоре чувствовались богатство, роскошь и сила.

В приёмной нас встретил секретарь в накрахмаленном парике. При виде Алисии в простом платье, взятом с чужого плеча, из запасов награбленного, он хмуро сдвинул брови.

— Чем могу служить вам, сэр? — видимо, он принял меня за благородного, а леди Монтгомери за простую спутницу, что выводят в свет для поддержания статуса.

— Я — капитан Эдвард Картер, а это — леди Алисия Монтгомери, — произнёс я.

Секретарь взглянул на неё, и неторопливо поклонился. С парика посыпалась белая пыль.

— Нам необходимо встретиться с генерал-губернатором, — сказала Алисия.

— Я могу записать вас, — сказал он, подошёл к столу и раскрыл толстую бухгалтерскую книгу. — Ближайшее время — через два с половиной месяца. Вам желательно до обеда или после?

— Нам желательно сейчас, — рыкнул я, но никакого результата это не принесло. Секретарь давно привык к разъярённым посетителям, и мы оба знали, что ни угрозы, ни побои результата не принесут.

— Боюсь, это невозможно, — улыбнулся он.

Порой секретари могут быть не менее влиятельными, чем их начальники.

— Сколько? — спросил я.

— За кого вы меня принимаете? — хитро улыбаясь, спросил он.

— За очередную продажную крысу на хлебном месте, — произнесла Алисия, и её слова повисли в наступившей тишине.

— Я могу позвать солдат, чтобы вас выкинули отсюда.

— Миледи, не стоит накалять ситуацию, — сказал я.

— Действительно, миледи, послушайте капитана, — мило улыбнувшись, произнёс секретарь.

— Мой отец… — начала девушка, но секретарь её грубо оборвал.

— Ваш отец в Лондоне, и вряд ли приедет сюда, — сказал он. — Даже если вы в самом деле из семьи лорда Монтгомери.

— Сколько? — повторил я.

Он с видом победителя тряхнул белым париком, на мгновение напомнив мне гордого петуха в курятнике, обмакнул перо в чернильницу, и на полях бухгалтерской книги вывел сумму. Сначала для меня, а затем и для неё.