Елена Ершова - Поцелуй василиска

— Спасибо, Шэн, — растроганно поблагодарила я, не заметив, что назвала его так же, как недавно назвал Дитер. — Я буду хранить ваш подарок. Но мне совершенно нечего дать взамен.

— Вашей дружбы будет достаточно, — поклонился Ю Шэн-Ли, и в этот самый момент знакомый голос вкрадчиво произнес над ухом:

— Любезничаем?

Я вихрем обернулась и возмутилась:

— Разве можно так пугать фрау?

— Никак нет, — бодро ответил генерал и обратился к альтарцу: — Шэн, друг мой, позвольте украсть у вас эту красавицу?

— Пусть солнце освещает ваш путь, — поклонился Ю Шэн-Ли.

Дитер поклонился в ответ, прижав ладони к груди, взял меня под локоть и потянул в сторону.

— Как прошел разговор с королем? — спросила я. — Или, лучше сказать, с королевой?

Генерал сдвинул брови, отчего над переносицей пролегла вертикальная складка.

— Не знаю, что передавала ее величество послу Тураону, — тихонько ответил он, — но кентариец жив и здоров, разве что надрался сверх меры.

— Не без вашей помощи, я так думаю? — подколола я.

— Меня еще не перепил ни один гвардеец и ни один матрос, — хвастливо сказал генерал. — Слуги отнесли его в отдельные покои, а его величество передвинул совещание на завтрашний день.

— Еще один день! — воскликнула я огорченно. — Как мне пережить?

— Как обычно, пичужка, насвистывая песенки и порхая по бальной зале. Только не прыгайте в клумбы, у здешних роз острые шипы.

— Какой вы злой. — Я сердито поджала губы.

— Ну-ну! Не сердитесь, — миролюбиво отозвался Дитер. — Когда вы сердитесь, то напоминаете капризную девчонку, и я не знаю, чего мне хочется больше, отшлепать вас или поцеловать.

Я вскинула подбородок, заливаясь краской возмущения и намереваясь ответить, но звучный голос дворецкого вдруг оповестил:

— Господа и дамы! Пожалуйте на балконы, сейчас будет салют!

Неподалеку стоящие девицы завизжали от восторга, и я зажала ладонями уши. Потом меня толкнула престарелая фрау, ковыляющая под ручку с мужем, мимо пронеслась парочка влюбленных, вскоре гости спрессовались в один сплошной пестрый поток, и Дитер вовремя подхватил меня под руку и потянул с прохода.

— Вот так лавина, — сердито проговорил он. — На поле боя и то не случается такого столпотворения.

— Люди всегда охочи до зрелищ, — заметила я.

— А вы нет? — В очках сверкнули и закружились лукавые огоньки.

— Внимание приятно лишь поначалу, — буркнула я. — Потом начинает раздражать.

— И в этом наши вкусы совпадают, — кивнул Дитер и потянул меня за руку: — Идемте.

— Куда? — растерялась я, заметив, что генерал идет совершенно в другую сторону, навстречу толпе.

— Смотреть салют.

— Но мы идем в обратном направлении…

— Вы проницательны, Мэрион. Я знаю одно место, откуда откроется потрясающий вид.

— И что же это за место? — спросила я.

— Крыша королевского дворца, — совершенно серьезно ответил Дитер.

Сначала, правда, мне показалось, что генерал шутит, и я шла за ним из чистого любопытства. Винтовые лестницы вели нас наверх, и казалось, что Дитер знает здесь каждый закоулок. Лакеи почтительно распахивали перед ним двери, словно это был Мейердорфский замок, а не дворец короля, и постепенно азарт захватывал и меня. На самых крутых лестницах Дитер брал меня за руку и вел медленно и осторожно, подшучивая в своем стиле и называя пичужкой, к чему я уже привыкла. А потом вдруг остановился и потребовал:

— Теперь закройте глаза.

— Снова шуточки? — с подозрением нахмурилась я.

— Никаких шуток, — качнул он головой. — Закройте же.

Я послушно зажмурилась, и он прикрыл мне лицо ладонью. Я взволнованно задышала, чувствуя лишь стук сердца и шорох платья по мрамору. Потом заскрипела дверь.

— Тут осторожно, — шепнул генерал мне на ухо, и его дыхание оказалось горячим и щекочущим. — Пригните голову, Мэрион. Вот так. А теперь смотрите!

Ладонь скользнула по лицу, будто лаская. И я увидела небо.

Оно обрело насыщенный темно-синий цвет, бисерные звезды рассыпались по небесному бархату, и прямо над головой, зацепившись за дворцовый шпиль, висел двурогий серп. От него отходило полупрозрачное свечение, точно в небе зажгли серебристый прожектор, и в этом белесом свете тонули королевские сады и фонтаны.

— Не глядите вниз, — прошептал Дитер, придерживая меня за талию. — Может закружиться голова.

Я все-таки не послушалась и глянула. Серебряный свет хлынул потоком, расплескался о мостовую, разлетелся брызгами фонтанов, выбелил свернувшуюся змею лабиринта, я ахнула и вцепилась в китель мужа.

— Давайте присядем, пичужка, — успокаивающе сказал он. — Вот тут.

Дитер сбросил китель, оставшись в белой рубашке, постелил его прямо на крыше и сел первым, увлекая меня за собой. Я плюхнулась рядом, с удовольствием вытянув гудящие после танцев ноги.

— Смотрите, — сказал Дитер, указывая в небо. — Видите эту извилистую белую полосу?

— Похожую на Млечный Путь? — уточнила я, запрокидывая лицо.

— Да, белую, как молоко, — согласился генерал. — Моя матушка говорила, что это и есть Небесный Дракон, создавший землю и весь род людской. У него тысяча глаз, поэтому Небесный Дракон видит все, что происходит внизу, все хорошее и дурное. Иногда он отмечает избранных, но дары Небесного Дракона не всегда приносят счастье. — Дитер мельком пригладил седую прядку и вздохнул. — А вон там, — он переместил руку правее, — распускается Звездная Роза. Это за ней движется Небесный Дракон, его влечет запах и красота розы, но она каждый раз ускользает, как только дракон приблизится к ее лепесткам.

— И они никогда не встретятся? — спросила я, разглядывая влекущую бриллиантовую россыпь.

— Возможно, когда-нибудь, — ответил генерал. — Ведь чудеса случаются.

Внизу грохнуло. Я вздрогнула и инстинктивно приникла к Дитеру.

Небесный бархат вспыхнул и озарился огнем, золотые и алые звезды полыхнули в полнеба, а потом потоком искр осыпались вниз. Снизу донеслись восторженные возгласы и свист. Бахнуло снова и косым штрихом перечеркнуло Небесного Дракона, оставив на его бледном теле рваную рану. Один за другим загорались огни, сад и крыши озарялись разноцветными сполохами. Вот новый залп — и прямо над головой из бутона начала распускаться гигантская алая роза. На ее лепестках дрожали капли росы, стекали вниз и таяли во тьме. С новыми залпами вокруг нее запорхали ярко-голубые и белые бабочки, одна из них порхнула прямо надо мной, волоча следом раздвоенный огненный хвост, я ахнула и уцепилась за Дитера. Он приобнял меня за плечи и подтянул к себе.

— Что вы, пичужка! Испугались?

— Вовсе нет, — с восторгом ответила я, провожая взглядом стайку бабочек, постепенно тающих в ночи. — Красиво, Дитер.