Лиан Таннер - Музей воров

Как только Голди вышла из Дома Покаяния, ее ударил Ветер. Дождь хлестал по лицу, а вокруг клубилась темнота. Она почти сразу же потеряла остальных из виду. Единственное, что было видно, это ярко освещенный купол Муниципалитета.

Она с трудом шла по дороге, отвоевывая у ветра каждый сантиметр своего пути. Рев плотин становился все громче. Она перешла Лодочный мост и пошла вверх по Храмовому каналу, к тем домам, которые назначили ей офицеры.

В первом доме на ее отчаянный стук ответил мужчина с фонарем. Она смотрел на Голди через узкую щель между дверью и стеной, бледный и испуганный.

— Плотины скоро рухнут, херро! — крикнула Голди. — Идемте со мной!

Глаза мужчины удивленно расширились.

— Голди Рот? Это ты?

— Херро Остер!

Это и вправду был отец Джуби. Буря сбила Голди с толку, и она не узнала их дом.

Теперь же фроу Остер оттеснила мужа, причитая:

— Голди Рот? Не может быть! О, твои несчастные родители! Мы пытались помочь им, но Благословенные Хранители…

— Тебе нельзя войти, — резко перебил жену херро Остер. — Мы не можем взять на себя такой риск.

— Но где ты была? — продолжала фроу Остер. — Мы думали, ты умерла!

— Нет времени объяснять! — крикнула Голди. — Идемте со мной! Я отведу вас в безопасное место!

Лицо херро Остер стало еще более бледным.

— Уйти с беглянкой ? Благословенные Хранители сожрут нас на завтрак!

— Кроме того это слишком опасно! Здесь мы будем в больше безопасности!

— Нет! Старый квартал затопит! Вы должны идти! По приказу Протектора!

Херро Остер покачал головой и стал закрывать дверь. За ним кто-то сказал:

— Что происходит, па?

— Вернись в дом, Джуби! — прикрикнул на него херро Остер. Но было слишком поздно.

— Голди? — удивился Джуби, проскакивая под рукой отца. — Где ты была? Как ты? Ты сама по себе?

— Вот видишь, что ты наделала! — зло сказал херро Остер.

— Послушайте, херро! — сказала Голди. — Послушайте бурю. Если вы останетесь здесь, вы утонете!

Раздался звон разбитого окна. Гнев херро Остера, казалось, испарился, и он снова начал дрожать от страха. Как и все в Джуэле он с самого детства был защищен от всех опасностей. Не было ничего, что бы проверило его мужество. Ничего, что бы научило его тому, когда надо давать отпор, а когда надо убегать. Теперь же, он и фроу Остер были парализованы страхом. Они боялись оставаться и боялись идти куда-либо.

Но Шинью был прав. Некоторая часть дикости уже вернулась в город. И когда херро Остер попытался закрыть дверь, Джуби протиснулся через узкий проход. Голди схватила его руку, и они вдвоем побежали по улице.

К тому времени, когда его родители догнали их, Джуби стоял посреди хаоса.

— Посмотри, папа! — крикнул он. — Посмотри на наш дом!

Херро и фроу Остер оглянулись. Стены их дома ходили, словно бока вздыхающего животного. Стало ясно, что если и есть в городе безопасное место, то явно не здесь.

Фроу Остер показала на огни Муниципалитета.

— Там горит свет! Там мы будем в безопасности!

Голди покачала головой.

— Нет. Надо подняться выше!

Джуби поежился и согласно кивнул. Его родители изумленно посмотрели на него, а затем тоже медленно кивнули.

Голди потащила их к следующему дому, затем к квартирам, затем еще к одному дому.

— Быстрее! Быстрее! — кричала она в испуганные лица, что смотрели на нее. — Плотины вот-вот рухнут!

Каждый раз первыми на темные улицы выбегали дети. Их родители шли следом, пытаясь застегнуть на запястьях своего сына или дочери охранные цепи. Но потребовалось бы нечто более сильное, чем серебряные цепочки, чтобы защитить детей этой ночью.

Голди нашла Плам и Глори с их семьями, и они изумленно смотрели на нее, прежде чем пошли следом. Она нашла Форт и множество других детей. И все они шли с ней. А также их родители, бабушки и дедушки, дяди и тети.

Больше она не стучала в двери одна. Те дети, которым родители не смогли прицепить охранные цепи, бегали от дома к дому и кричали:

— Скорее! Скорее! Осталось мало времени! Скорее! — и кричали до тех пор, пока испуганные люди не выходили в ночь.

Наконец он дошли до родной улицы Голди. Вокруг ревел ветер, а по улице и ей в голову летели банки, мусорные урны, части заборов и ветви деревьев. Голди бросилась к двери Фэйвор.

— Фэйвор! — крикнула она, стараясь перекричать бурю. — Херро Берг! Фроу Берг! Это я!

Когда херро Берг открыл дверь, то посмотрел на Голди так, словно она была приведением.

— Г-г-голди!

Из дома донесся крик, и выбежали Фэйвор и фроу Берг. Фэйвор обняла и поцеловала Голди. Но на разговоры не было времени. Все кричали:

— Скорее! Скорее!

И желанию спешить невозможно было противостоять.

Но теперь Голди была так вымотана, что едва могла стоять. Она брела вперед, ведя за собой взрослых и детей, словно огромную испуганную гусеницу. Она хотела отдохнуть, но рев плотин вел её вперед. Скорее! Скорее!

Повернув за угол, она столкнулась с Тоудспитом. Он весь промок, на его лбу алел свежий порез. За ним тянулась длинная вереница людей.

Когда он увидел Голди, то склонился к ее уху и крикнул:

— Я только что говорил с одним из офицеров. Они забрали всех из Приюта и остальных частей Старого Квартала! Нам надо в музей. Идем!

Казалось невозможно, чтобы буря стала еще сильнее. Но когда Голди и Тоудспит направились к Старому Арсенальному Холму, ветер стал завывать еще громче. Дождь накинулся на них, словно солдаты из-за Грязных ворот вырвались на волю и теперь нападали. Голди слепо брела через этот кошмар. Через Моровой мост. Через штаб ополчения. К безопасности музея.

До холма осталось всего несколько шагов, когда из темноты выбежала маленькая фигурка и бросилась к Тоудспиту. Он дернулся. Но затем его лицо словно засветилось, и он вытянул руки.

— Бонни!

— Тоудспит! — выкрикнула Бонни. — Тоудспит! Тоудспит! Тоудспит !

Она бросилась к брату, плача и смеясь. Дождь и слезы стекали по лицу Тоудспита. Не обращая внимания на бурю и звук рушащихся плотин, он обнял свою младшую сестренку и крепко прижал к себе. Остальные дети из Приюта спешили мимо, подгоняемые ополченцами.

— Бонни! Тоудспит! — крикнула Голди. — Нам надо идти !

Они перешли через мост, ведя за собой длинную вереницу людей, и стала подниматься на холм. Пройдя чуть-чуть вперед, Голди услышала звук, который заставил ее остановиться. Металл терся о металл. Рев плотин перерос в визг.

Тоудспит отпустил Бонни.

— Беги! — крикнул он и подтолкнул к возвышенности. Затем он и Голди развернулись к людям и закричали изо всех сил:

— Это плотины! Бегите! Бегите, если хотите жить!

Ветер унес слова. Но это не имело никакого значения. Все знали, что значит этот звук. Но они не могли шевельнуться. Они беспомощно стояли, вцепившись в свои семьи. Ночь взяла свою плату.