Ольга Лев - Книга Истины (СИ)

Капитан неохотно перебрался через остатки стены и рассмотрел находку подбежавшего солдата.

- Прекратить поиски! - вдруг рявкнул он. - Ничего не трогать!

- Сработало, - усмехнулся музыкант, выводя лошадь из толпы.

- Похоже, через пару десятидневок в Дорсе будет траур, - каким-то не своим голосом проговорил Лонцо.

Он вдруг почувствовал себя невероятно легко и свободно. Словно вместе с именем герцога Дорского умерло и его прошлое, и его боль.

- К вечеру будем в Радане, - с улыбкой проговорил Вирин, вырвавшись, наконец, из толпы и забравшись в седло.

- Значит, не будем тратить времени, - Лонцо тоже чему-то улыбнулся и послал коня вперёд.

Миновав ворота и широкий, выгнувшийся каменным хребтом мост друзья оказались на просторном пыльном тракте. Далеко слева виднелись пышные леса, впереди - ровная, как стол, желтеющая степь, усыпанная деревушками и хуторами.

- Чувствую я, мы опять вымокнем, - проговорил Вирин, с опаской глядя на тяжёлое, набухшее небо.

Редкие встречные крестьяне и торговцы тоже оглядывались на тучи и торопили коней. С невидимого вдалеке моря дул промозглый северный ветер.

- Подумаешь, промокнем. Не растаем же, - Лонцо плотнее закутался в теплый плащ. - Кстати, я надеюсь, в Морск мы соваться не будем?

- А на кой нам раданская столица? Тебя там, наверное, в лицо каждая собака знает.

Дробный стук копыт позади заставил друзей обернуться. Их догнал и галопом промчался мимо юноша на великолепном вороном. Всадник был одет в цвета комендатуры Алха - серый и синий.

- Спорю на что угодно, это гонец. Кто-то в Алхе обогатится на семьсот лотов, - музыкант проводил взглядом верхового.

- Не думаю, что казна расщедрится. Придерутся к тому, что от меня мало осталось, - мрачно усмехнулся Лонцо.

Через пару часов друзья столкнулись с патрульными, но те даже не взглянули на путников, увлечённо обсуждая какую-то новость.

К вечеру Лонцо и Вирин добрались до большого села, уже претендующего на звание маленького города. Крепостную стену до поры успешно заменял деревянный частокол, местами сменяющийся живописным плетнём. Впрочем, постоялый двор в Бобрах был очень даже неплохой. Добротное двухэтажное деревянное строение было чистым и опрятным. В Бобры друзья прибыли уже затемно, и в общем зале, больше подходящим под звание «комната», уютно пылал очаг. Освещение ограничивалось только его пламенем и светом закопчённого уличного фонаря, подвешенного над стойкой. Хозяин оказался под стать своему заведению - опрятный, полный, но не поплывший мужичок лет сорока восьми. Он с одинаково вежливой улыбкой привечал и простых ремесленников, и молодого дворянина, расположившегося в углу у очага. Двое молодых людей, вошедших в теплый зал и оставивших за спиной разбушевавшийся к вечеру дождь, не вызвали у мэтра Борика ни удивления, ни вопросов.

- Комнату на ночь и стол поближе к очагу? - приветливо осведомился он, пока худой нескладный мальчишка принимал тяжёлые от воды плащи.

- Вы прямо читаете мысли, - улыбнулся и Лонцо. - А ещё…

- Подогретого вина со специями и барашка на углях, - закончил за него трактирщик.

- Ваша проницательность достойна генерала тайной королевской службы, но не содержателя столь греющей душу и тело харчевни, - бывший герцог Дорский вложил в плотную руку несколько серебряных монет, которых хватило бы ещё человек на пять.

- Едва ли генералам тайных служб их проницательность приносит столько пользы, - хохотнул Борик, весело звякнув монетами.

Вскоре двое друзей уже сидели на широкой скамье, блаженно вытянув ноги. На редкость холодный осенний дождь остался по ту сторону толстых стен. По эту были еда, тепло и огонь. За соседним столом два богатыря с красными лицами и в кожаных фартуках спорили о достоинствах харранской стали. Один из них, наконец, не выдержал.

- А, что с тобой говорить! - он с досадой ударил кулаком по столу, от чего дубовая доска толщиной в три пальца жалобно хрустнула. - Харранская сталь лучше дасажинской! Вон и личные посыльные комендантов её носят!

- С чего эт ты взял? - недоверчиво пробасил второй.

- Дык нонче в обед гонец был от самого коменданта Алха. Это тебе не мальчик на побегушках, а особо важный адъютант. Он с важным донесением ехал. Так вот кинжал у него был харранский!

- Да Седьмая с ним, с кинжалом! Чего за донесение то было? - подался вперёд второй кузнец. - И откель ты знаешь, что он с донесением?

- Конь у него подкову потерял. Вот он ко мне и завернул. Уж как торопил, уж как ругался!

- От развилка-то он в Морск свернул?

- Не угадал. Прямиком к студгородскому тракту.

- Ну ты хоть его расспросил?

- Расспросишь эдакого… Да он сам проболтался. Рычал на меня, мол, быстрей, дело моё отлагательства не терпит, оно семьсот лотов стоит.

- Стало быть, в Алхе Дорского отыскали? - помрачнел второй кузнец.

- Стало быть, - помрачнел и первый.

- Жаль мальчишку.

- Жаль. Выпьем?

- Выпьем.

Вирин и Лонцо переглянулись.

- А ты говорил, зачем. Работает, - прошептал музыкант, не отрывая губ от кубка.

- Главное, чтоб все клюнули, - отозвался Лонцо и, чтобы заглушить странное, щемящее чувство, пригубил пряное вино.

Для большого села оно оказалось весьма неплохим.

- Клюнут, куда они денутся.

- Я не собираюсь расслабляться. Зная Герана, могу предположить, что он всё равно, если и ослабит поиски, то совсем не прекратит.

- Ослабит - и то хорошо, - Вирин зевнул. - Я тебе расслабляться и не предлагал.

Восемь дней спустя друзья выехали на студгородский тракт. Осень завладела Раданой в полную силу, оборвав с кустов последние листья и к вечеру подняв с болот тяжёлый холодный туман. Вирин и Лонцо, завернувшись в тёплые плащи по самые уши, мрачно встречали мелкий навязчивый дождь.

- Что-то ты сегодня неразговорчивый, - заметил Вирин, устав молчать. - Боишься заболтаться и пропустить поворот на Такку?

- До него такими темпами ещё дней девять ехать. Просто сегодня коронация. Скорее всего, она уже состоялась. И это совершенно не пробуждает во мне радостного болтливого возбуждения. У меня стойкое чувство, что происходит что-то не то.

- Конечно, не то. Вот если бы тебя короновали…

- Глупостей не говори, - резко оборвал друга Лонцо. - Мне корона не нужна. Если ты забыл, герцог Дорский сгорел в Алхе. Остался только жаждущий мести призрак.

- То есть, получив в руки ключ к знаниям Дараана, ты не пожелаешь взять власть в свои руки? Брось, так не бывает, - Вирин даже выглянул из-под капюшона.

О чём, впрочем, тут же пожалел. По лицу потекла холодная дождевая вода.

- Мне не нужна власть. Мне нужны знания, - герцог окинул взглядом опустевший к вечеру тракт.

Лента дороги тянулась меж однообразных невысоких холмов Большого Болота, и никакого намека на трактир не наблюдалось. Наблюдались только чахлые деревца, одиноко чернеющие в сумерках.