Ольга Лев - Книга Истины (СИ)

- Не могу поверить, - прошептал поражённый Лонцо. - Они всё-таки разодрали империю. Тагор выжил, но с ума сошли оба?

- Он не только выжил, но и отхватил изрядный кусок, - фыркнул Вирин. - Уверен, что Восточный Лагодол достанется ему.

- …Витард, Ноланд, порты Архарона, просторы Лагги и Дорсе отходят к Лагодолу Западному! - закончил перечисление земель глашатай. - Императором Лагодола Восточного провозглашён Тагор Эро Горуа, старший сын великого Ладана Третьего Блага Вершащего, прославленный герцог Раданский, наречённый Тагором Первым Смелым! Императором Лагодола Западного назван его единоутробный брат Геран Эро Горуа, герцог руэльский, наречённый Гераном Пятым Справедливым! Младший брат императоров Олар Витский уличён в измене императорской короне! Он лишён всех титулов и сослан в Дорсе, откуда может выехать только по приказу их величеств! Слушайте, и не говорите, что не слышали! - глашатай умолк, свернул свиток и спрятал его в футляр с имперским гербом.

Пятеро всадников тронули коней, заставив толпу расступиться, и умчались на север.

- Это дурной сон, - тихо проговорил Лонцо.

- Не только для тебя, - заметил Вирин.

Толпа не расходилась и гудела, как растревоженный улей.

- Это ж теперь и пограничные пошлины установят! - разорялся плотный мужичок лет сорока. - А у меня родня в Лагге!

- И у меня! Да это что ж будет?! - подпел худощавый старичок. - Энто ж Геран не уймется, ему земли-то меньше досталось!

- Ой, как бы он гражданскую войну не развязал! - ахнула полная торговка с корзиной пирожков.

- А ведь она права, развяжет, - тихо проговорил Лонцо, направляя коня к таверне. - Геран не успокоится, пока всё не отхватит. Или пока Тагор его не уничтожит.

- Мы пока ничего сделать не можем. Если только одного из близнецов где-нибудь подкараулить…

- Это вряд ли. Если они сами друг с другом не справились, то нам и надеяться не на что. Знаешь, я не могу сейчас гоняться за фантомной книгой. Я должен для Лагодола что-то делать, - герцог спешился и передал поводья подбежавшему мальчишке-конюху.

- А что ты можешь сделать? Поднять восстание? Ты не хуже меня знаешь, насколько безнадёжны такие мероприятия, - вздохнул Вирин и толкнул добротную дубовую дверь.

Небольшой зал таверны «Привал» постепенно заполнялся людьми. Сперва трактирщик порадовался. Столь популярно его заведение не было даже в праздники. Потом он испугался. То, что говорили посетители, несомненно, было правильным, но и, столь же несомненно, опасным. Подвыпившие горожане, свободная от службы стража, мелкие торговцы и ремесленники - все в один голос твердили о том, что империи Лагодол пришёл конец, и что надо готовиться к худшему. Подавальщиц не хватало, и хозяин сам сновал между столами, изо всех сил стараясь сменить тему разговора. Получалось плохо. Тему не обсуждали лишь двое молодых людей, занявшие место в углу, в полумраке. Они вообще ничего не обсуждали, а только прислушивались. Одеты оба были просто, но у одного из них были изысканные манеры, а у второго - острый испытующий взгляд.

«Прознатчики», - похолодел трактирщик. - «Точно, прознатчики».

- Надеюсь, мы найдем книгу раньше, чем братья Эро разорвут Лагодол на кусочки, - тихо проговорил Лонцо, и в этот момент к столу подошёл хозяин.

- Надеюсь, любезным господам нравится ужин? - проворковал он и поставил на стол только что распечатанную глиняную бутыль. - Это старое харранское. Подарок от заведения.

- Подарок? - парни настороженно переглянулись.

«Узнал и хочет отравить», - подумал Лонцо.

«С кем-то перепутал. Или, не дай Вторая, не перепутал», - подумал Вирин.

- Благодарю, милейший, но нам рано вставать. Сегодня мы пьём только воду, - предельно вежливо проговорил Дорский.

- Я понимаю, эти безумные разговоры никому аппетита не прибавляют, но я ведь не могу их всех вывести, - трактирщик виновато обвёл зал рукой. - Я предан короне, но кто я - один против толпы.

Вирин отвернулся и сделал вид, что закашлялся, чтобы не рассмеяться. Лонцо позволил себе благосклонную полуулыбку. За прознатчика его ещё никто не принимал.

- Милейший, мы передумали. Говорят, харранское, если оно старше десяти лет, имеет прекрасный вкус. А мне доводилось пробовать только девятилетнее, - Дорский лукаво взглянул на трактирщика.

- Господин, прошу простить, - хозяин побелел, потом покраснел. - Но десятилетнего в моих погребах нет. Для моего заведения это слишком дорого. Если господин изволит немного подождать, я пошлю человека в «Королевскую конницу». Тому вину, что стоит на вашем столе, только пять лет.

- Успокойтесь, милейший. Сегодня сгодится и пятилетнее, - снисходительно улыбнулся Лонцо. - И к нему какого-нибудь мяса.

- Сию минуту, господин, - окрылённый хозяин упорхнул едва ли не быстрее своей подавальщицы.

- Попробуем харранское пятилетнее, господин прознатчик? - ухмыльнулся Вирин, когда хозяина скрыла толпа пьющих стоя.

- От чего бы и не попробовать, господин прознатчик? - тоже развеселился Лонцо.

- Да гнильё они, эти близнецы! - выкрикнул один пьяный голос громче остальных. - Ладан для империи много сделал, а вот наследников толковых сделать не смог!

- Верно говоришь! Вот был бы Доло жив!

Лонцо вздрогнул, услышав имя отца, и поставил нетронутый кубок.

- Да уж! Вот у кого было золотое сердце и стальная рука!

- У Доло, видно, кровь почище была, - веско проговорил старец с колоритной горской внешностью. - Я столько герцогов на своем веку повидал, а Локо лучшим был!

- И то верно, - громыхнул молодой вояка. - Вот кабы Локо живого и на трон!

- Слава и память герцогу Локо! - выкрикнул какой-то худощавый юнец, подняв кубок.

- Слава и память герцогу Локо! - громыхнул весь зал, и все кубки и кружки были залпом осушены.

Вирин вернул на стол опустошенный кубок и посмотрел на друга. Лонцо смотрел сквозь пространство невидящим взглядом карих глаз. Его кубок так и остался полным.

- Ты не выпьешь за брата?

Лонцо вздрогнул и перевёл взгляд на музыканта. Тот казался чуть захмелевшим.

- Я выпью за его память только тогда, когда сделаю во имя этой памяти что-то достойное, - твёрдо проговорил Дорский.

Летняя резиденция императорской семьи Лагодола встретила двух путников опущенными решётками и отрядами стражи. Такку друзья проехали ещё затемно, опасаясь, что герцога Дорского здесь могут узнать в лицо. Теперь они стояли у подножия холма, вершину которого венчал старинный замок. Рассветные лучи серебрили покрытую инеем траву и мрачноватый серый камень.

- Что будем делать? - спросил Вирин, глядя, как решётка парадного входа поднялась, выпустив богато одетого всадника, и сомкнулась обратно.

- Можно попробовать через калитку для прислуги. Она, конечно, тоже охраняется, но к прислуге не особенно приглядываются.