Карина Пьянкова - Тихоня в змеиной яме

— Ты справишься? — спросила Скотт у друга детства.

Она старалась держаться, честно старалась, и даже получалось. Слава богу, хотя бы она все еще дееспособна.

— Выбора нет, Луна моя, — ухмыльнулся Полоз и на мгновение начал оседать на пол. — Быстрей, леди, быстрей…

Легко ему говорить…

Никогда бы не подумала, что от преподавательского общежития так далеко идти до музея…

Стоило нам добраться до места назначения, как тут же вспомнилось, что добраться до Писания так легко не получится: оно защищено чарами.

— Вперед, — скомандовал без тени сомнения Фелтон. — Защита должна была отключиться вместе с электричеством.

Я начала тихо и отчаянно ругаться под нос. Ведь не только мы могли без проблем добраться до артефакта. Преступник — тоже. И вдруг именно сейчас он подходит к Темному Писанию? При мысли о такой вот невеселой перспективе я даже начала тащить Полоза с удвоенными усилиями.

Ребекка задышала тяжелей, но жаловаться не стала, пусть Луна явно и не была создана для того, чтобы перетаскивать на себе мужчин. Скорее наоборот.

— Видишь, рыжая, — хрипло рассмеялся Фелтон, — даже в маленьком росте есть свои плюсы. Будь я ростом с Эндрю, вы бы меня просто не дотащили.

Кому-то чувство юмора не откажет даже на смертном одре.

Дверь в музей оказалась открытой. И я сразу перестала надеяться на лучшее. Да вообще, бесполезно надеяться на лучшее, если в деле замешан Кассиус Фелтон.

Стоило только нам войти внутрь, как раздалось грозное «Стоять!», и… и я с облегчением выдохнула. Не неизвестный преступник. Декан. Если рядом Киран Бхатия, то шансы на благополучный исход все еще есть.

— Осторожней! Не убей детей ненароком! — раздался голос леди Гринхилл. — Я же говорила, явятся.

Я сотворила магический светлячок и в его дрожащем свете разглядела и профессора Бхатию с неизменной тростью, и сидящую на полу женщину, которая выглядела не лучше Полоза. Тут же возник вопрос: а она-то так добралась? Хорошо, с ней вместе наш декан, но ведь он сам еле ходит! Сложно представить, будто калека с тростью мог дотащить до места назначения леди Гринхилл, которая, как по мне, была едва ли не крупней кузена.

— Что ж, как ни странно, но я рад вашему появлению, молодые люди, — произнес профессор с явным облегчением. — Нам нужно довести обоих Фелтонов до Писания. Это единственный шанс…

То, что одной из нас придется помогать Дафне Гринхилл, стало очевидно.

Я прикинула свои силы, посмотрела на совсем уж тоненькую, практически прозрачную Скотт, и пришла к выводу, что тащить инспектора придется именно мне. Я была физически куда более сильной.

— Показывайте дорогу, профессор, — кивнула я и помогла подняться женщине.

Дафна Гринхилл была бледной, очень бледной, но в глазах горел тот же непримиримый огонь, который я так часто замечала во взгляде Полоза. Она будет драться до конца, тут сомнений быть не могло. Вот же чертова порода, эти Фелтоны.

Бхатия поковылял вперед, тяжело опираясь на трость, а всем нам оставалось только брести следом…

Леди Гринхилл действительно оказалось более тяжелым грузом по сравнению с Полозом, ну, или я просто настолько сильно устала. Пока мы шли по темному коридору, меня так и подмывало обернуться и проверить, не идет ли кто-то за нами. Но… было страшно. А вдруг, и правда, увязался кто-то?

Инспектор всеми силами старалась помочь мне и пыталась, но получалось у нее… Словом, зачет за старание, но не более. Ребекка натужно пыхтела. Подозреваю, сейчас бы она только обрадовалась, окажись Фелтон еще меньше и легче.

— Вы сможете успокоить Писание еще раз? — неуверенно спросил профессор Бхатия то ли у леди Гринхилл, то ли у Полоза, то ли у них двоих сразу.

Инспектор как раз споткнулась обо что-то, и мы с ней едва на пол не полетели, но в последний момент удалось удержаться на ногах. В любом случае, ответ мой декан получил спустя некоторое время.

— У нас нет выбора, Киран. Дядя Гарольд в любом случае не успеет. Даже для активации порталов требуется время… Поэтому вперед!

Легко ей говорить «вперед». Корячиться-то не ей…

Пришлось поднапрячься…

Мы прошли через залы, дошли до служебных помещений и профессор Бхатия повел нас вниз по лестнице. Я испытала самое сильное разочарование в моей короткой жизни.

Мне почему-то казалось, будто Темное писание должно храниться в каком-то особенном месте, которое выглядит… ну, именно так, как должны выглядеть таинственные магические места, где хранятся древние артефакты. А вокруг были только чистенькие оштукатуренные стены, новая плитка на полу… И пусть магический свет превращал это обыденное окружение в нечто более таинственное… все равно казалось, будто меня надули.

Если еще и Писание обнаружится в обычном сейфе, то будет ну совсем обидно.

Я, конечно, не Хельга, и не настолько люблю всяческие ужасы, но… Но хоть чуть- чуть атмосферы могли бы дать!

Сам артефакт, как оказалось, находился за тяжелой металлической дверью, которой самое место было в банке. На ней наверняка имелись и защитные чары, но, как с нервным смешком пояснил декан, подпитывались они от самого же Писания. Которое начало дурить. Соответственно, магическая охрана накрылась медным тазом, по которому кто-то (может быть, и наш таинственный злодей) с огромным удовольствием постучал,

— Мне одному кажется, что замыкать контур на охраняемый же объект было несколько… неразумно? — мрачно поинтересовался Фелтон, упорно пытающийся стоять прямо без поддержки в виде замаявшейся Ребекки.

Мрачно хохотнула леди Гринхилл. Кажется, ей приходилось несколько хуже, чем Полозу, но жаловаться полицейская даже и не подумала. Вот уж точно не трепетная фиалка. А ведь ее наверняка растили так же, как ту же Скотт. Но выросло что-то… не то что-то выросло.

— Давай уж откровенно, Касс, большего идиотизма представить себе сложно.

Профессор Бхатия одобрял слова леди Гринхилл, пусть и молчаливо…

Ключи от двери у декана обнаружились, хотя при желании вынести этот кусок металла к чертовой матери могли все присутствующие. Даже Луна. Мы бы так и сделали, хотя бы чтобы спустить пар, но ведь за порчу университетского имущества наверняка придется платить…

Писание обнаружилось в простом стеклянном саркофаге. Выглядел который так же, как и все прочие витрины в музее. Чертов стеклянный саркофаг. А в нем лежит книга. Да, старинная, да в каком-то жутко ценном переплете, но книга. Декан пояснил, что стекло какое-то там особенное, непробиваемое и прочее, и прочее, и прочее… Но все равно у меня начался нервный тик.

Просто книга. Просто книга под стеклом… Байки Хельги о замурованном колдуне по сравнению с этим казались чем-то поистине чудесным.