Рианнон Томас - Долгих лет царствования

— Но как? — выдохнула я. — Я не хочу убивать ни его, ни его людей. Даже если б мы их отравили… Вот уж понятно, что яд вызовет у людей при свете прошедших событий восторг! — я запнулась. — Быть умной, — пробормотала себе под нос, — сыграть на собственной силе…

Моя сила — это наука, эксперименты… Но так мало времени!

Сыграть на собственной силе. Думать.

Я осмотрела комнату, скользнула взглядом по бутылочкам и банкам, которые использовала при попытке обнаружить яд, по хрусталю и записным книжкам, преисполненным свидетельств моих успехов и проигрышей.

— Что делать? Ставить на них научные эксперименты, пока не признают, что я королева?

Наоми заулыбалась, глядя на меня.

— А важно не то, какие ты эксперименты проводишь, а то, как это примут люди.

Я нахмурилась, стараясь не позволить надежде разгореться раньше времени.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты не можешь сражаться с силой Стэна, — вздохнула Наоми, — значит, должна сделать так, чтобы его сторонники выступили на твоей стороне. Как избранной Забытыми, например.

— Некоторые считают это ересью, — вздохнул Фицрой.

Люди хотят доказательств. Вот как говорила та густавитка. Они хотят верить — но им нужен толчок к действию. Визуализация.

Я вновь осмотрела лабораторию. Взрывы от экспериментов, манипуляция светом… Да, наука — моя сила, особенно если учитывать то, как мало людей в ней что-то смыслит. Никто, в конце концов, не ожидал, что я на что-то способна.

Сыграть на этом. Перевернуть их предположения.

Я взяла один из кристаллов, позволяя ему засветиться.

— Я помню, как его сделать, — выдохнула я. — И знаю, что мне нужно.

…Холта я, казалось, не убедила.

— Ваше Величество, — его голос звучал немного несмело. — Это опасный план. Если это вызовет недовольство Забытых…

— Вы сказали мне, что полагаете, будто они меня избрали. Даже если что-то пойдёт не так, они, разумеется, не станут спорить с тем, что я хочу оставить себе трон. Они не могут не одобрить меня, если я воспользуюсь мозгами, чтобы себя спасти, если выбрали меня за это.

Даже сейчас, произнося это, я чувствовала лёгкую дрожь. Если Забытые существовали, если были б недовольны…

Ну, это точно не будет хуже чем то, что для меня запланировал Стэн.

Я повернулась к Норлинг.

— Как вы думаете, мы можем приготовить всё до атаки Стэна?

— Да, — кивнула она, — но, Ваше Величество, столько всего может пойти не так! Если они увидят…

— Если они увидят это, то я буду мертва точно в такой же степени, как и в том случае, если мы даже не попытаемся. Если так случится — сдадитесь ему и скажете, что ошибались. Он вас казнить не будет. Так или иначе, другого плана у нас нет.

— Но, Ваше Величество, — Холт тщательно подбирал слова, — этот план очень сложен для исполнения. Вам придётся хорошо говорить, а вы…

— А я не умею разговаривать?

— Вы становитесь лучше, Ваше Величество! — быстро заявил он, — и ваша страстность не вызывает сомнений. Но не знаю, будет ли этого достаточно.

Да, это было правдой — вопреки всем сложностям своего плана, эта часть пугала меня больше всего — но она была ключевой. Я должна сыграть свою роль.

Иметь дело с людьми было страшно — но оставаться честным… Я должна была заставить их поверить. И могла перевернуть истину так же, как и своё естество.

— Я смогу это сделать, — я должна.

От этого зависела моя жизнь.

Холт долго смотрел на меня, а после коротко кивнул.

— Мы подготовимся должным образом.

Стэн разбил лагерь в пределах видимости городских стен, как и предсказывал Фицрой, а после отправил гонцов, требуя мою капитуляцию. Посему, как только стемнело, я отправилась туда, куда собиралась, вместе со своей стражей. Была одета просто, как для королевы — небесного цвета шёлковое платье, никаких драгоценностей, лишь диадема, не позволявшая волосам падать на лицо, и пылающая на шее звезда. Простота — лучшее, как говорила Мадлен. Я должна казаться самой собой.

— Кто идёт? — прокричал один из стражников Стэна, когда мы приблизились к его лагерю, и Мила шагнула вперёд, вскидывая факел.

— Поприветствуйте королеву Фрею! Мы хотим поговорить с Торстэном Вольфом.

— Надеюсь, пришли признаваться, — хмыкнул стражник. — Сдайте оружие!

Моя стража демонстративно бросила свои мечи на кучу, и мужчины Стэна шагнули вперёд, чтобы обыскать их — и замерли, увидев меня.

— Ваше Величество, — проронил стражник. Я ждала насмешек относительно своего глупого путешествия, но он промолчал. Да, люди могли не верить в меня — но уважали корону. И я замерла, заставляя себя улыбнуться.

— Сир, — я почтительно склонила голову, как это делала Мадлен. — Может быть, продолжим? Ночь не так уж тепла.

На самом деле, я пылала — кровь разливалась лавой по жилам, — но слабость была лучшей отговоркой. Стражник поклонился и шагнул в лагерь, не тронув нож, спрятанный под платьем. Я не ждала, что Стэн нападёт на меня или на моих людей — ведь это дело чести! — но не хотела доверять ему свою жизнь.

Лагерь казался странным скоплением криков и скульптурного хаоса. Мужчины восседали у костров, разложенных рядом с наспех возведёнными палатками, а в воздухе будто бы чувствовался приключенческий дух. И никакой последовательности. Кто-то сжимал в руках стрелы рядом с коллекцией револьверов, у кого-то был лук, короткий, явно спешно вырезанный, а у кого-то — настоящее произведение искусства, впрочем, не способное выстрелить и на несколько метров. Что-то слишком старое, что-то слишком многое. Разнообразные мечи, доспехи — начиная от стали, заканчивая кожей, — всё сброшено в одну кучу этого громадного лагеря посреди царства, что забыло о том, как воевать.

Стражник провёл нас в центр лагеря, и я, расправив плечи, впервые радовалась своему росту. Моя стража немного расступилась — и теперь меня мог видеть каждый. За нами волной скользил шепоток, но я заставляла себя идти уверенно, твёрдо, с лёгкой доверчивой улыбкой на губах. Сердце колотилось — но паники не было. Мир, казалось, слишком жесток — а сегодня это в мою пользу. Просто надо сосредоточиться.

Стэн вышел из большой палатки, когда мы приблизились — ну что ж, как замечательно. Чем больше на нас смотрит, тем лучше.

— Фрея, — промолвил он, когда я подошла ближе. — Ты пришла сдаться?

— Торстэн Вольф, — назвать человека, чтобы он чувствовал себя оглашённым. Мадлен говорила — это помогает людям, но может и вселить тревогу. — Я пришла на переговоры.

— Я не устраиваю переговоров с убийцей.

— Ну что ж, в таком случае, как хорошо, что я не убийца. И ты, думаю, тоже. Прекрати, Стэн, прежде чем погибнут люди.

— Если они и погибнут, то только из-за тебя, — Стэн сделал шаг вперёд. Костёр бросал на его тени, подчёркивая остроту скул. — У нас численное превосходство — ты всё ещё хочешь бороться?