Somber - Fallout Equestria: Project Horizons

Добравшись до комнаты ожидания он сел и закрыл глаза. Я откопала свой учебник по магии для начинающих и разложила его на кушетке. Сосредоточившись на переворачивании страниц, я смогла отвлечься от мыслей о Скотч... но не о П-21. Я ничего не знала о наркотической зависимости! Глори как-то пыталась поговорить со мной об этом, но для меня это свелось к тому, что химия разрушает твоё тело, так что связываться с ней - плохо. Я никогда не думала, что из-за этой химии у пони могут измениться мысли и поведение. Они должны были быть... как зажевал Фиксера, и ты в порядке.

Неужели П-21 действительно так долго испытывал боль? Была ли это реальная боль, как от травмы, или это было что-то в его голове? Это звучало слишком серьёзно, чтобы это можно было исправить просто парой Фиксеров.

В поле зрения медленно прокралась Бу. Я улыбнулась и тихо подзывала её, пока она подбиралась, чтобы я почесала ей гриву. Я выудила слегка помятый тортик Жеребячьей Радости и она счастливо им зачавкала.

Я пыталась сконцентрироваться на вопросе, который я не могла решить, просто листая учебник. Осваивая основы заклятия практического телекинеза, я поднимала и опускала Долг и Жертву. Револьверы были тяжелее Бдительности. По идее, я должна была быть в состоянии контролировать своей магией сразу с полдесятка пистолетов, но в действительности легче было заставить объект бесцельно плавать, чем целиться и стрелять. Мозг должен был буквально жонглировать с одного оружия на другое, чтобы использовать их все, если ты хочешь добиться чего-то большего, чем просто стрельба вслепую. Долг и Жертва немного отличались друг от друга. С некоторым трудом мне удалось поднять их оба и прицелиться. Замысловатый вьющийся орнамент на пятизарядных барабанах изображал магическое пламя. Я практиковалась работать ими в унисон, одновременно взводя курки на воображаемую цель.

Затем я практиковала моё маленькое заклинание света... потому что впервые в жизни я действительно могла творить магию. Бу осторожно наблюдала за маленькой плавающей соринкой, а потом, когда она подлетела ближе, попыталась съесть её и сморщила рожицу, заставив меня улыбнуться. До сих пор магия для меня была чем-то, что делают другие единороги. В этом они были лучше меня и я всегда считала, что так и должно быть. Как бы я ни изворачивалась, я не могла сотворить заклинание сложнее простого телекинеза. Моя магическая пуля была первым моим достижением, да даже тогда это был своего рода телекинез. Но теперь заклинание света... оно заставило меня с удивлением осознать, что есть и другая магия, на которую я способна.

Я подумала о заклинании щита Лакуны. Не будет ли это полезно, учитывая, как часто я попадаю под обстрел? Или исцеляющее заклинание... ладно, наверное это было бы уже слишком. Я не была уверена, будет ли исцеляющее заклинание хоть как-то действовать на меня. Может мне нужно заклинание ремонта... или оба?

— Эй, П-21... не швырнёшь в меня несколько книжек? — он моргнул и чуть нахмурился в замешательстве. — Давай! Я хочу поглядеть, смогу ли я разобраться, как делать ту барьерную штуковину, как у Лакуны — я ухмыльнулась от уха до уха. — Давай. Ты не сможешь испортить мне лицо хуже, чем уже есть. Так что покажи твой лучший бросок.

Знаете, для получившего три дозы Мед-Икс, он весьма сильно швырял журналы и книги через всю комнату ожидания!

После второго десятка, у меня кровил нос, звенело в голове и я ничуть не приблизилась к созданию магического барьера. Может, стоит поговорить об этом с Лакуной? Раньше, наверное, я бы просто сдалась. «Блекджек растяпа, Блекджек не может учиться, брр...» Но теперь я знала, что магия была чем-то большим, чем просто моя неспособность. Конечно, я должна была набить шишки от полдюжины книг, прежде чем я наконец попросила П-21, чтоб он прекратил ими швыряться.

— Ладно, видимо всё же «магический щит» немного сложнее чем просто... воображаемая стена или что-то в этом роде, — сказала я, потирая свой рог.

— Ну, если тебе понадобиться ещё больше книг, летящих тебе в голову, уверен, у тебя не будет недостатка в добровольцах, — ответил он с лёгкой улыбкой.

— Знаешь... я всё удивляюсь, как ты сделал те выстрелы своим гранатомётом? — спросила я, глядя на Аргумент на его бедре. — Я имею ввиду, я знаю, тут многое зависит от мастерства.

— Я не знаю. Наверное это земнопоньские штуки, — ответил он, пожав плечами и глядя на дверь в операционную. — Я не могу творить магию или летать, но скажи мне, куда я должен что-то зашвырнуть и я просто буду знать, как и с какой силой, мне нужно пнуть это, чтобы оно оказалось там, где нужно.

— Серьёзно? Докажи. Забрось по журналу на каждый из тех трёх стульев, — сказала я, указывая через всю комнату ожидания. Он решительно посмотрел на меня и, потянувшись, взял три журнала и забросил их один за другим на все три стула. Я нахмурилась с кислой миной. — Ладно... давай ещё раз. — Так он и сделал. — С кни... — и три довоенные книги приземлились на каждую стопку. — Ага, ну, а у меня есть магия.

Он встал, медленно побрёл к мусорному ведру в углу и вытащил оттуда консервную банку. Затем он взглянул на меня и резко пнул жестянку. Она отскочила от стены и я пригнулась, когда она просвистела над моей головой.

— Ха! — засмеялась я, тыкая в него копытом. Затем я услышала звяк позади меня и бряк надо мной... и испытала странные ощущения от банки, приземлившейся прямо на мой рог. Я посмотрела на него и его слабую грустную улыбку, левитировала банку с моего рога, сунула её в рот и принялась жевать, не спуская с него глаз.

— Туше, — ответил он, садясь и ненадолго прикрывая глаза. — Как ты это делаешь, Блекджек? Как ты... как ты продолжаешь быть собой?

— Другие пони недостаточно глупы, чтобы браться за такую работу, — хихикнула я, пожав плечами. — Ну, то есть, правда, униформа классная, не пойми меня неправильно, но почему-то ежедневно что-то взрывается в меня или рядом со мной. Любой пони с двумя извилинами в мозгу знает, что оно того не стоит — усмехнулась я ему. — Надеюсь, я смогу разобраться с этим через месяц-другой — если я всё ещё буду жива, конечно.

— Вот и я о том же — он прикрыл глаза и покачал головой. — Ты... помогала Сангвину. Даже после всего, что он натворил, ты помогала ему — я открыла рот, но он торопливо добавил, — Я не говорю, что ты была неправа... даже если я так и думаю. Это просто... ты ведь совершаешь поразительные поступки. Ты смеёшься и шутишь и просто поднимаешься снова и снова.

— Не всегда, — сказала я, чувствуя, что я... подожди, я покраснела?

— И хвала Богиням, — ответил он, с закрытыми глазами. — Знаешь... после Священника... когда ты вот так же лежала там на своей койке... признаюсь, часть меня вздохнула с облегчением.