Антон Кучевский - Королева гоблинов

— Вроде неплохо вышло, мастер вор и бродяга, — снисходительно, но без обычного высокомерия проговорил Граф, едва заметно ухмыляясь. — А Чинка-то вас, скорее, сторонится.

— Извечный вопрос, — горестно покачал головой Сейтарр. — Я ей вроде как отец, но вовсе не отец, и ей вечно кажется, что я пытаюсь за ней присматривать и опекать. Между тем, в некоторые годы у меня была забота только о том, как бы не помереть с голоду или от болезни какой. Не до рыжей было, правду скажу. Так и выросла — самостоятельная, гордая, хитрая.

Спустя некоторое время за рощицей раздался звук, напоминающий птичий крик. Я сорвалась с места, думая, что это сигнал, но Граф остановил меня, лениво покачав головой:

— На крякву болотную не слишком похоже. Если не придут сами, будем искать. А пока пусть… разведывают.

Некоторое время подумав над его словами, я вдруг смутилась и кивнула, наконец, сообразив, что он имел в виду. Да, за этими не задержится проверить все возможности трансформированного тела, а ведь оно ничем не отличается от настоящего.

— И, кстати, капитан, — снова обратился ко мне наш лекарь, — я бы предпочел, чтобы вы при беге держались немного позади нас.

— Зачем? — снова не поняла я.

— Потому что я ощущаю, что не вполне способен контролировать себя.

— В каком зна… э-э-э… вообще, да. Надо было объяснить. Наш разум привык держать под контролем только одно тело — то, что нам дано при рождении. Потому для самодисциплины нужно приложить немного усилий, — скривившись, произнесла я. Граф возразил:

— И все же… мне так будет спокойнее. Предполагаю, что мастеру Линду тоже, но он и сам может за себя говорить.

Линд помолчал, перебирая тетиву на свет костра, затем медленно произнес:

— Знаешь, Граф… мне гораздо спокойнее знать, что в теле большого и опасного кентавра ты не можешь полностью обуздать себя, но засматриваешься на капитана. А не на меня, к примеру.

Я фыркнула, пытаясь сдержать смех, затем все же рассмеялась. Сейтарр гулко захохотал, затем привалился к боку Линда, утирая слезы и держась за живот. Он посмотрел на нас:

— Что? Я серьезно.

— Только… только этот парень может выдать такое, что живот потом болеть будет, но притом сам не поймет шутки, — выдавил интендант, всхлипывая.

Наконец, показались наши «разведчики». Мы посмотрели на них, затем на Графа и Линда, и снова расхохотались. Деррек подошел, уронил рядом охапку тонких и средних веток и улегся, недоуменно спросив:

— А чего смеемся-то?

— Да нет, ничего, — ответила я, ехидно улыбаясь. — Много разведали?

— Все чисто, — сказала Чинка уверенно, но я решила тоже запустить шпильку:

— А где тогда ты свой доспех оставила?

— Что?! — взвизгнула она, на мгновение опустив взгляд вниз. Где, конечно же, был надет тонкий доспех из дубленой кожи. — Я же…

Новый взрыв животного гогота разнесся по вечерним окрестностям небольшого оазиса, распугав несколько птиц, решивших поспать в тени деревьев.

Несколько раз нам встретились разъезды кочевых племен, один, увидев человека на спине, даже остановил, но, выслушав наспех состряпанную легенду и увидев собственными глазами священный цветок, молча указал один румб севернее. Мы помчались туда.

— А неплохо, когда вот так — показал букетик из увядших волчней, и остановил войну между двумя крупными государствами… — мечтательно проговорила Чинка. Линд поправил ее, заметив:

— Не думаю, что это могло бы что-либо решить. Разве что перемирие… на пару месяцев, не больше. Например, императору Грайрува чихать с высокой башни на цветы и букеты.

— Ему деньги подавай, — мрачно сказал интендант.

Я чихнула, вдохнув дорожную пыль, с трудом произнесла:

— Нам тоже. И что?

— Так мы грабим отдельных жирных купцов. А он — целую страну! — хохотнул Сейтарр.

— И, тем не менее, империя Грайрув ни разу за всю историю не уступала территорий, — возразил Граф. — Даже крестьяне живут раздольнее.

— Потому-то она и империя. Все хапает и хапает.

— А что до крестьян, так сама земля богаче и урожай обильнее. Не везде, конечно, в области Золотой горы там сплошные пески да глина, но, в целом, живут богаче. Если живут богаче, платят больше налогов. А если платят больше налогов, в казне больше денег на всякие общественные меры, — рассудил Сейтарр, даже прекратив на время пожевывать травинку. — Дорогу там проложить, или почте деньги выделить.

Я согласилась:

— Да, почта в Грайруве давно бы разорилась, если бы не поддержка казначейства. Видано ли дело — медяк за письмо!

— Пятеро кентавров и человек скачут по Хельмерским степям, что в Ургахаде, и рассуждают о политике соседней империи, — фыркнул Деррек, потуже затягивая хвост. Тот, что на голове, конечно. — Бред полоумного. Если бы мне кто рассказал, я б ответил — враки!

— Подожди, человек тоже скачет? — недоуменно спросил Линд.

— На спине у тебя, ага, — усмехнулась я.

— Кстати, почему все время у меня на спине? Я бы охотно передал роль скакового коня кому-нибудь другому.

— Так и быть, — отозвался Деррек. — На следующем привале я его понесу. Сейт, ты не тяжелый?

— А вам, копытным, какая разница? — нахмурился тот. — У Тави, виноват, у капитана один мешок больше весит, чем я.

— Большая. Два мешка или три мешка — есть, знаешь ли, отличие.

— Это ты сейчас кого мешком назвал?!

За двое суток так ничего знаменательного и не произошло. Встречали охотников, встречали вооруженные отряды, видимо, часть армии. Меня змея укусила. Ядовитая, но большому телу получеловека-полуконя нужна ударная доза яда, чтобы корчиться в мучениях. Так, несколько часов голова кружилась. Ну и место, чтоб укусить, она выбрала великолепно — я даже дотянуться не могла.

— Я почему-то всегда думал, что кентавры спят стоя. Как лошади, — поделился Граф, задумчиво хмуря лоб. — А на привале попробовал — совсем неудобно.

— Кони тоже не спят стоя, — хмыкнул интендант, напрягая голос, чтоб его было слышно за стуком копыт. — Дремлют, да, а конюшня у хорошего хозяина всегда сделана так, чтобы в стойле кони могли лечь. Но спят они так, когда уверены в том, что им ничего не грозит. Пауки, змеи, крупные хищники…

— Мне послышалось, или наш повар — тоже конь? — хихикнула Чинка.

— Список страхов совпадает, — ответила я, улыбаясь, но тут же закрывая рот и глаза — очередной клуб песка взметнулся в воздух. Отплевавшись, снова открыла глаза и заметила далеко впереди копошащуюся темную массу, чем-то похожую на муравейник. Указала пальцем:

— Смотрите!

— Вот оно, главное стойбище, — предположил Граф. Зеленые глаза рыскали из стороны в сторону, пытаясь определить границы постоянно шевелящейся массы. — Боги, сколько же их там?