Игра отражений (СИ)

Лекс, учуявший, что запахло жареным, и его собираются едва ли не насильно сунуть под венец, поторопился. Так ли сильны его чувства к этой девочке? И кто она? Нет, лорд не сомневался, что борделем там и не пахло. Но… но… Нужно поехать к сыну, поговорить. Есть ли там чувства? Или это только острое нежелание подчиняться навязанным правилам? Нет, Лекс бы так не поступил. Кому, как ни капитану королевского флота, понимать, насколько важно четко исполнять предписанное. Ничего, он поговорит с сыном, познакомится с его женой. Они вместе придумают что-нибудь, может быть, какой-то подарок, который смягчит сердце Маргарет? Нужно узнать, что эта девочка умеет делать.

— Фр-р-р, — пожаловался Дьявол на медлительного всадника, зачем-то вставшего столбом вместо того, чтобы уже поехать куда-нибудь.

В груди неприятно кололо. Лорд Дамайн тряхнул головой: старые раны напоминают о себе, черти б их побрали. Ничего, это пройдет. Он подогнал Дьявола, позволяя злому и упрямому жеребцу порезвиться, благо, утренний людской поток схлынул, можно было не опасаться задеть кого-нибудь в толчее. Дьявол сразу же понесся вперед, наслаждаясь тем, что можно размяться, а не уныло жевать овес в стойле. Давненько хозяин не выезжал его самолично. Возраст и злившая самого лорда немощь не позволяли проводить много времени в седле. Но сейчас Джон Дамайн, стиснув зубы и собрав волю в кулак, старался не обращать внимания на жалующийся позвоночник, ногу, которую простреливало болью от щиколотки до бедра, да и на ноющее сердце — тоже.

Поместье Сент-Клер выглядело пустым. Видимо, его еще не успели обжить заново. Лорд Джон остановил коня, спешился, постоял минуту, пережидая еще одну вспышку боли, и постучал в дверь. Дверь распахнул сам Александр — в доме не было никого, кроме них с Амалией. Слуги разбежались, как тараканы, стоило поманить их лишней монетой в жаловании. Переманивали, конечно же, в расчете на то, что из них удастся вытянуть подробности жизни Кристиана-Кристины Сент-Клер.

— Отец? Мой бог, вы верхом? Да вы с ума сошли! — Александр прекрасно знал, почему лорд Джон предпочитает передвигаться в коляске. — Идемте, вам нужно присесть. Амалия, солнышко…

— Я заварила чай, хороший, с травами. Если не побрезгуете принять из моих рук, — голос девушки был тих, но спокоен. Ей пришлось утешать и успокаивать взъяренного Лекса, а это было не проще, чем отвести бурю.

— Я никогда не откажусь от хорошего чая, — уверил ее лорд Джон, проходя внутрь.

Мебель еще накрыта чехлами, только пара кресел в гостиной уже раскрыты. Разгорается камин. Что ж, дом Сент-Клеров небольшой, но уютный. Должен прийтись по вкусу молодоженам.

— Кристиан вернулся в Савентум несколько дней назад. Не один.

— Я знаю, отец. Он написал мне.

— Ну что ж, думаю, в ближайшие дни он и его супруг нанесут вам визит, как только соберутся с духом куда-то выйти из дома, — лорд Джон опустился в кресло.

— Будем рады их видеть.

Лекс держался подчеркнуто-отстраненно. Он видел тогда, что отец вроде бы поддерживает его. Но знал, что выбирать между женой и сыном никогда не заставит.

— Отец, я хотел сказать… Назовите наследником Тео. Если лишите меня фамилии, леди Дамайн будет удовлетворена, а я… не в обиде. Звания меня может лишить только король, со службы пока еще не выгнали. Проживем.

— Значит, теперь она для тебя леди Дамайн, — отметил лорд Джон словно про себя. — Женщина, выносившая тебя под сердцем, не спавшая над тобой ночами и один раз нарушившая правила света и кормившая тебя — леди Дамайн.

— Она сама того пожелала. Я все понимаю, отец. Я виноват. Может, она… матушка и отойдет от гнева, но я не подчинюсь ее требованиям. Не в этот раз. И я не желаю скандала для вас. Не знаю, что будет хуже. Но от Амалии я не откажусь. Она ждала меня три года.

— И за все три года ты не нашел времени рассказать. Хотя бы мне, хоть как-то намекнуть, чтобы я уговорил Маргарет не сердиться, — кивнул лорд Джон, принимая чай. — Спасибо, дорогая, мы так и не познакомились. Лорд Джон Дамайн, отец вашего мужа.

Девушка улыбнулась:

— Амалия Стеббинг, сэр. У меня в родне аристократов не было, уж простите.

— Ну, думаю, что на самом деле ничего страшного в этом нет. Расскажите о себе? Чем вы занимались? Кстати, могу вас успокоить, моя супруга оценила ваш вкус в нарядах. Значит, не все еще потеряно.

Амалия качнула головой:

— Я обязательно расскажу, но, если позволите, чуть позже. Тесто у меня подходит, не перестояло бы. Вот поставлю пироги в печь — и тотчас вернусь.

Она степенно вышла из гостиной, про себя посмеиваясь над тем, как комично округлились глаза лорда.

— Твоя жена умеет готовить? Она печет пироги? Я не ослышался?

— Она… У нее была своя пекарня и булочная в Ставросе. Вкуснее пирогов я никогда не пробовал. И еще… Если, конечно, это будет интересно, но Амалия до меня была девицей. И кроме меня, никого к себе не подпускала.

— Я верю. Послушай. Это, конечно, глупо, но если Амалия сумеет кое-что сделать, Марго будет милой и ласковой. В клане пекли овсяное печенье, Маргарет не пробовала его с того момента, как приехала сюда, в столицу. Если мы раздобудем рецепт и ингредиенты, я смогу уговорить твою матушку впервые за тридцать четыре года наесться досыта. А сытая тигрица обычно не опасней котенка.

В мозгу капитана Дамайна забегали мысли, привычно выстраиваясь логическими цепочками. Вик говорил, что у него есть друг из хайлендеров. Списаться с ним, срочно. Пусть как хочет, так и достанет этого друга, за наградой дело не станет.

— Я найду рецепт сам. Не надо, чтобы матушка думала, что вы нам помогаете. И, отец, миритесь с ней.

Лорд Джон вздохнул:

— Нам понадобится помощь. Один я с ней теперь не справлюсь… Давно… Когда я только ее привез, моя мать тоже не горела желанием видеть невестку. Марго повернулась ко мне, искала помощи. А я молчал, растерялся, не знал, что делать. Она сама все решила, стала аристократкой до мозга костей, чтобы упрекнуть было не в чем. Я потерял Марго МакТавиш из-за своей ошибки, а теперь она вспоминает, как стояла на пороге дома и не получила от мужа помощи. И я не знаю, что мне делать, Лекс. Она сломала себя, а теперь не хочет и слушать, что что-то может пойти не так, как принято в свете.

Александр вздохнул. Он тоже не знал, как в этом можно помочь. Для него мать была скорее строгой воспитательницей и леди. Воспоминаний детства не осталось. Разве что только смутные, ласковый голос, напевающий колыбельную, руки, пахнущие лавандой. Вот и все. Уже в три года из него взялись воспитывать настоящего наследника. Чуть-чуть получше стало, когда у матушки появилась наперсница, леди Элизабет Даркмайр. А потом она сбежала с каким-то пройдохой из Сагранзы, и все вернулось на круги своя, если не хуже. Потом появился Крис, но к тому времени Лекс и Тео уже были слишком взрослыми, чтоб вести себя по-детски.