Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – охотник на демона

Лакеи ловко спрыгнули и побежали выполнять поручение, но остальные дамы тоже пробудились, а с ними проснулась и вторая карета, только поодаль стоящий фургон не потревожили. Джентльмены воззрели на серые стены, кажущиеся страшными в предрассветной мгле, сэр Фортрайд даже глубоко вздохнул, набираясь смелости впервые осуществить свой хозяйский осмотр. До того, он всячески этого избегал, имея дело с посредниками — управляющим и караульными, но те времена прошли, слова Фрая дали надежду, что вот-вот все закончиться, может, даже сегодня он сможет спокойно спать в своих комнатах. Трусливый страх, недовольно шипя, убирался восвояси. Это даже обрадовало знатного джентльмена, несколько месяцев назад он даже представить себе не мог, что так скоро обретет свой замок обратно, но все изменилось с приездом молодого священника, он это сразу же почувствовал, еще при первой встрече с ним, но тогда то был неуверенный пастор, а сейчас перед ним сидит само воплощение храбрости, готовое сразиться с самыми опасными чудовищами этого мира.

Виконт обрадовался таким мыслям и ловко вышел из кареты. Сонный сторож уже исполнял приказание, открывая для приезжих главные ворота, извозчики облегченно вздохнули, еще десять-пятнадцать минут по главной алее, а потом они отправятся назад с честно выполненным долгом, вероятней всего отмечать такое успешное дельце, за которое получили достаточно серебра.

Кареты мирно ехали по усыпанной гравием главной аллее, которую с обоих сторон обступили вековые тополя и даже раскидистый дуб, который успел повидать не мало человеческих подвигов. Его не тронули, хотя он порой портил всю картину, но в его старинности и хранилась вся прелесть. Проснувшиеся подорожные с интересом разглядывали главный подъезд к замку, Мария особенно была им восхищена, предполагая, что ей еще придется здесь останавливаться в будущем.

Слуги уже успели приступить к своим обязанностям, хотя в замок еще не шли, и какое же было их удивление, когда мимо прокатили два экипажа и третий фургон, и остановились у главного входа. Домик управляющего стоял поодаль, и прятался за фруктовыми деревьями сада, но прислуге было видно главный въезд. Новый управляющий сразу же побежал встречать хозяина, судя по ливреям слуг и гербу на карете — это был он собственной персоной. За то время, когда Фрай покинул эту обитель, больше не случилось ничего необычного, но страх по-прежнему обуревал людей.

— Мы войдем внутрь, — ответил виконт, забирая у доверенного лица ключи. — Благодарю вас, мистер Майлс. Дальше мы сами.

Сэр Фортрайд вступил в свои владения, как истинный хозяин этих земель, он шел уверенно по главному холлу к разлогой широкой лестнице, которая встречала прибывших красными коврами на мраморных ступенях. Это было величественное свершение — человеческое присутствие в пустом доме. Фрай попросил свою знакомую отвести их в господские комнаты, дама согласилась, ибо знала многие ходы. Виконт поначалу удивился осведомленности этой дамочки, а та не удержалась и ответила:

— Сэр Фортрайд, я здесь погибла несколько столетий назад. И можете винить беглянку — леди Агнессу, которой я тогда была, во всех злоключениях великого рода.

— Да чего вы! Собственно, тут столько винить людей нужно, мой предок тоже хорош, но не будем упрекать давно забытое прошлое, мы скоро все исправим. Позади слуги помогали Эдварду Уэнсли и мистеру Сэйгуру следовать за господами.

Они все вошли в господскую спальню, настолько величественную, что леди Камалия невольно вздохнула, разглядывая богатую вышивку покрывал и подушек, а также навесной полог и старинные портьеры. Но внимание многих обратилось к красивому изображению напротив господской кровати.

Пастор подошел поближе, проведя рукой по надписи, сомнений не оставалось — это вход в алтарь, только как его открыть. Чаша, наполненная вином, вероятно, означала приставку — кровавый, но кем был тот изголодавшийся мальчик, неужели демоном? Пришло время задавать вопросы и отвечать на них, и самое главное — нужно найти потайной ключ, чтобы попасть в скрытую комнату или помещение, где этот самый источник находится. Фрай раздумывал и словил себя на том, что уже некоторое время взглядом прикован к маленькому слову, вернее к приставке — et. И не потому, что она стерта или как-то ярче выделяется средь других слов, просто стиль ее написания немного отличается, и это очень странно. Пальцы сами потянулись к ней, как легко пастор коснулся нарисованных литер, но меж тем ощутил, что они выгравированы, а не написаны. Он легонько на них нажал и почувствовал, как выпуклая надпись ему поддалась и утонула. Картина стала живой, поплыла рябью — проход открыт. Остальные участники лишь заворожено наблюдали за своим другом, который так легко отыскал то, что другие никогда бы не заметили.

Уэнсли повернулся ко всем собравшимся, даже к мистеру Сэйгуру и белому колдуну, минута жизни отделяла его от заветного источника, он первым переступит эту обитель и не ясно, где окажется вновь. Подземный город заставил осознать, что реальность может быть разной и не всегда поддается объяснению.

— Друзья мои, вы готовы увидеть что-то более величественное? — задал он вопрос, предполагая, что никто не откажет ему.

Фрай вновь повернулся к алтарю, проход открыт, но скрыт занавесом неизвестности, он только надеялся, что демон не притаился тут же, ожидая его прихода. Теперь было достопочтенно неизвестно, проснулось ли вековое чудовище или еще спит, не потревожили ли они сейчас его сон?

— Я войду первым, а потом окликну вас идти за мной, если все в порядке, если же нет — отступайте назад. Я пошел, нет, Фрейлин, я скажу, когда можно будет входить, постарайся исполнить мою просьбу.

Фрай решительно остановил приблизившуюся к нему девицу, и вошел в проход…

Он оказался не просто в комнате или каком-то замкнутом помещении. Нет, это был иной мир, только больше напоминающий небесные своды у врат рая. Отовсюду светило яркое солнце, хотя в привычном мире оно только вставало из-за горизонта. А здесь все ослепляло и радовало взор и никакого чудовища поблизости не обнаружилось — демон еще спит. Уэнсли окликнул остальных следовать за ним, компания быстро вошла и оказалась во власти неописуемого восторга. Вперед их вела прямая дорога, по бокам которой росли декоративные араукарии различных форм. Их игольчатые листочки светились от росы, покрывающей растение. Тело отдавало благодатной прохладой, хотя никто не дрожал от холода.

Фрай шел впереди, осматривая тропинку, которая уходила в мерцающую дымку, позади шествовали дамы, а потом джентльмены; слуги вели больных, ибо те не могли передвигаться сами. Вся компания незримо ощущала, как тропинка сама несет их, как постепенно меняется пейзаж, и вот они уже входят в красивый дворец со сводчатыми колонами из сверкающего мрамора, украшенного позолоченной лепниной, где маленькие пузатые ангелочки возносят свое благословение, но только это не храм для молитв, и не дворец короля — это место можно назвать поистине сказочным чертогом какого-нибудь волшебника, и где каждый найдет для себя что-то интересное. В мраморном зале накрыт стол, такой же, как на изображении, только шире, где свободно бы село тридцать персон, а позади беспрепятственно сновали бы слуги. И множество блюд накрыто для пришедших, все выглядит свежим, манящим к себе и радующим глаз. Проголодавшиеся путники не могли оторвать взгляд от сочного бекона или зажаренного гуся; от мягкой, теплой выпечки и заливного. Посередине все так же стоит чаша до краев наполненная вином, Фрай подошел к ней и начал принюхиваться. И это было не вино, и не кровь — как думалось ему вначале, нет, это был древесный нектар, ибо он благоухал терпким запахом отваров. Пастор взял чашечку и зачерпнул содержимое, оно не пенилось. Некоторое время он изучал красивый винный оттенок, что переливался от бордового до темно-малинового, затем он сделал несколько глотков. Его внутренности обдало благодатным теплом и сразу же улеглось, но тело наполнилось приятным ощущением легкости, перестали ныть ушибы, и не напоминала о себе назойливая шишка. Это был целебный отвар — магия этого мира, помещенная в священную чашу. Возможно, такую некогда искали пилигримы на святой земле. Он оглянулся в поисках Эдварда и мистера Сэйгура, их усадили на мраморный пол, а слуги стояли поодаль в ожидании новых приказов. Пастор зачерпнул чашку напитка и понесся к своему родственнику, тот первым испил этот целебный вар и легко выдохнул, прислушиваясь к себе.