Екатерина Лесина - Внучка берендеева. Третий лишний (СИ)

И вновь она не раскаивалась.

Говорила, как оно есть. И от этого становилось совсем не по себе. Подобных откровений, в минуту слабости сделанных, после не прощают. И как быть? Слушать, это да, а после?

Бежать?

- Царь полюбил меня. Он никого и никогда не любил по-настоящему, а меня вот... только мне эта любовь его была неприятна. И сам он... много старше меня. И некогда был красавцем, давно, да... с той красоты ничего не осталось. Он любил поесть, и вином не брезговал. У него дурно пахло изо рта, а зубы были желты. Для всех он был и остался царем, а для меня мужчиной, с которым пришлось разделить ложе. И тут я поняла, насколько ошибалась... если бы он со мной поиграл и отпустил, я была бы свободна. А царица... не бывает бывших цариц, понимаешь? И даже если завтра я сама отрекусь от трона, уеду в монастырь, то не доеду. Мне оставалось терпеть. Держаться. И родить наследника. Хочешь, скажу, во что обошлось это дитя?

- Нет.

- Правильно... кровь и снова кровь. Больше крови. Больше смерти. Я была молода. Мне казалось, я смогу остановиться в любой момент. Достаточно будет пожелать. Я рожу дитя... мальчика. Наследника. И никто больше не сумеет упрекнуть меня в бесплодии...

Она схватила себя за руку, сжала, словно желая причинить боль.

- Это они все... мой первый ребенок родился живым. И он был здоров. Совершенно здоров. Я знала. Но что-то произошло и мне протянули уже умирающего. Убили младенца, и не посовестились. Сказали, родился слабым... или я, рожая, придавила. Но это ложь. Второй прожил два дня... я эти дни не отходила от колыбели. Я запретила кому бы то ни было приближаться. И объявлять о рождении наследника народу. А они все одно нашли способ. Третий... я скрывала беременность столько, сколько смогла. А как живот полез, уехала... по монастырям уехала. Я знала, что за мной отправят соглядатаев. И не только их. И я принесла еще одну жертву. Я выкупила жизнь за жизнь. Есть способ. И висящее на мне проклятье поразила ребенка моей сестры. Да, мне стыдно за это. Я не знала, я догадывалась, что так будет, но... я искренне надеялась, что она родит других детей. Вот только проклятье наложили серьезное. Она сама едва не умерла. Более того, умом подвинулась... а может, научилась видеть правду.

Стража перекликается.

И старые часы на башне отсчитывают три удара. Поздний час. И заметь кто, что царица-матушка в сей час по саду разгуливает, да без свиты, да в компании неподходящей, слухи пойдут.

- Как бы ни было, но я поняла, что только так он останется в живых, мой мальчик. Кровь за кровь? У меня не было иной родни. А вот у него... мой муж, как я уже говорила, был кобелем редкостным. И детей незаконных наплодил множество. И если так, то отчего было не воспользоваться?

Это не вопрос.

Это лишь слова. И тварь рядом прихватывает руку Арееву. Мол, молчи.

Молчит.

- Я собрала их... кого сумела найти. Неожиданно оказалось, что эти дети понадобились не только мне. Из трех дюжин осталась одна.

- Они знают?

- Кое-что знают...

Но не то, что сами - залог чужой жизни. Мена... черная чума? Проклятье? Пожар и болезни... царевич уцелеет, а кто-то да уйдет.

- Да, некоторые умерли, чтобы мой сын выжил. А других убила не я... если бы не боярская жадность, крови бы пролилось много меньше. А еще я привязалась к этим мальчишкам. И мне действительно не хочется, чтобы кто-то из них умер. Но и отменить заклятье не в моих силах. Быть может, в книге отыскался бы способ, но... я не хочу вновь видеть ее.

Тварь смотрела снизу вверх, и теперь в желтых глазах ее виделось Арею что-то донельзя человеческое. Мол, ты слушай и думай, сколь опасно связываться с древнею волшбой.

Возьмешь в руки и не отвяжешься.

- Я знаю, что книгу утащила одна из его девок, отдала Милославу на хранение. Только ведь он был слишком любопытен, чтобы не заглянуть в книгу. Полагаю, тоже говорил себе, что это все - исключительно науки ради... что он лишь изучает... пробует, и вправду ли эффективны древние заклятья. Одна проба, за ней и другая... он увлекся.

Она ведь разумна, эта собакообразная тварь.

Откуда взялась?

Подгорная, как и та, которую Арей изгнал? И хватит ли его новообретенных сил, чтобы справиться с этой? Нет, он не собирается вступать в борьбу, причин пока нет, но исключительно теоретически?

Тварь усмехнулась: попробуй.

- Все считают меня виновной... конечно, Милослав ведь книжник. Добрейший человек, никогда-то ему власть не нужна была. Как же смог он смуту затевать? Ложно обвинили. Казнили... если бы я побоялась измены, казнили бы не только его... знаешь, кто донес?

- Откуда?

- И вправду, откуда тебе... супруга его. И в монастырь она ушла доброю волей. Она терпела его увлечения. И то, что он изменился, сперва списала на новое открытие. Он всегда желал совершить что-то этакое... но несмотря ни на что, ее любил. Она ведь, как и я, бедного рода. Не пара царевичу. И благословение царское на женитьбу Михаил долго пытался получить. Отец надеялся, что перегорит эта любовь, а ее на годы хватило. Завидую. Но как бы ни было, он вдруг стал называть жену идиоткой. Она и вправду не больно-то в магии разбиралась. Была недалекой, может, глуповатой, но... он ведь видел, а все одно любил. А тут вдруг идиотка. Она стерпела... в доме стало неспокойно. Шорохи. Шелест. Домовые ушли, а куда - никто не знает, зато крысы появились. Не люблю крыс. Страшные.

- Они магию чуют.

- Чуют. И эта их манила. Его жена пыталась поговорить, образумить, поняла, что муж ввязался во что-то, с чем не справится сам, но получила пощечину. Она не нашла ничего умней, как пригрозить, что пожалуется мне. И была посажена на цепь. И просидела там три месяца. За эти месяцы она многое увидала... не знаю, как сохранила разум. Мне жаль эту женщину.

Арей кивнул.

Жаль? Способна ли она, сама заглянувшая в проклятую книгу, испытывать жалость? Но в одном она права, книгу следует отыскать и уничтожить, пока не поздно.

Если не поздно.

- Ей удалось передать записку. Те, кого Милослав нанял, предпочитали работать за золото, а у боярыни оставался отцовский браслет. Дальше... мы не стали поднимать шума. Одно дело - смута, а другое - запретная волшба. Ведь Милослав, как ни крути, царского рода. И все, что он делал, так или иначе сказывалось на семье. Нет, невозможно, чтобы простой люд узнал правду. Да и не всем боярам ее сказали... дом вычищали. Спроси у своего наставника, он спускался в тот подвал. Он видел... магия требует жертв. И Милослав не чинился их приносить... сначала старики. Потом молодые и полные сил. Потом... чем больше в человеке жизни, тем выше цена. Чем тяжелей он с этой жизнью расстается...

- Я понял.

- Милослав дошел до детей. Его бы судили тайно, и те, кто стал его судьями, узнали бы правду, но... он не пережил ночь. Сила, которой он воззвал, взяла свою плату. Его супруга попросилась в монастырь... дочери... я предлагала ей остаться с ними, но она боялась даже подойти к этим девочкам. Все твердила, что ее девочки умерли, а эти...