Вадим Тарасов - Владелец пятой печати [СИ]

— Почему стены города разрушены?

— Была война, — неохотно ответил эли. Некоторое время помолчал, затем продолжил — Постарайся задавать меньше вопросов. В свое время тебе все объяснят. Сейчас нужно знать и выполнять немногое. Не пытайся бежать, тебя все равно поймают. Не подходи к стене, ближе, чем на три ярда, иначе — погибнешь в "зеленой мухоловке" — полуживой лиане, которая растет на стенах и вокруг города. Не вздумай кого-то оскорбить, ударить или напасть — убьют тут — же, без разговоров. Откровенно скажу, что мне бы этого не хотелось. Сейчас ты — почетный гость. Тебя представят местному правителю — Лорду Нальгорту — наместнику и хозяину этих земель. После Присяги на верность нашему народу, ты получишь привилегии и место службы. На благо эли трудятся множество людей, которые решили спасти свою жизнь. Надеюсь, что ты станешь одним из них. — После столь длиной речи Сэфриоль надолго умолк, и молчал, вплоть до подъезда к городским воротам. Лезть с дальнейшими расспросами Борнуа не решился.

Впрочем, ворот, как таковых не было. В смысле — был въезд, но створки дверей отсутствовали. Зато была стража из нескольких эли и хумангов, приветствовавших прибывший отряд.

— Кто это с тобой, Сэфриоль? — кивнул головой на алхимика старший охраны

— Наш пленный, на допрос к Наместнику.

— Ошейник надевать будем?

— Не зачем, он спокойный.

— Тогда, под твою ответственность, я внесу запись в книгу дежурств.

— Конечно. Делай, как положено.

— Добро пожаловать в Верл, проезжайте — и отсалютовал всаднику алебардой.

За воротами царила та же обстановка, что и на стенах. Полуразрушенные дома, кое-где — обгоревшие остовы, на многих зданиях не было крыши… Сильно пахло упадком, а вот запаха нечистот не было. Улицы, достаточно широкие, говорили о былом достатке и могуществе. Людей было немного, худые, с лицами, белыми, как мел, они отбегали к краю тротуара и низко кланялись проезжавшим, снимая с макушек шляпы.

Сэфриоль вдруг решил объяснить

— Мы, эли, не строим городов. Наш род живет в лесах, в гармонии с природой. Но людям требуется крыша, поэтому мы не разрушили его полностью, оставив кров нашим слугам. Война окончилась почти год назад, и им еще не дали приказ восстанавливать руины. У хумангов сейчас много других забот.

— А кто управляет ими?

— Бургомистр, с разрешения Лорда — Наместника, или его заместителя. Он командует всеми людьми, которых в городе почти четыре тысячи. Большинство этих существ — изгои, у них нет печати Халлага, человеческого бога. Но многие согласились снять свою печать добровольно, дабы учиться мудрости и работать для процветания нашего народа. Люди организованы в общины и выполняют задания бургомистра.

— И что, нет недовольных?

Было видно, что эли вопрос не понравился, но тот все — же ответил.

— Есть мятежники, они прячутся в горах. Скоро они будут уничтожены, и я думаю, что не без твоего участия.

— Но я не воин…

— Ты болтун. Все, довольно разговоров.

К главному зданию — городской ратуше, они прибыли через треть часа. В небе начинали зажигаться звезды, а в окнах первого этажа почти целой городской управы горел свет. Сэфриоль спешился, и подошел к двери. Навстречу ему вышел эли, не то стражник, не то — привратник. Они о чем-то заговорили, и через несколько минут оба вошли внутрь. Примерно через десять минут всадник вышел на улицу.

— Все в порядке. Тобой хуманг, сейчас займутся, а мы пойдем сдавать лошадей. Скоро увидимся. Давай, слезай, чего ждешь?

Борнуа поспешно соскочил с коня.

— Иди внутрь, тебя там встретят.

Действительно, из дверей уже выглядывала изможденная женщина с лампой в руках, и алхимик направился к ней.

Внутри — все та же роскошь и убожество, оставшееся наследие войны. Женщина махнула ему, приглашая следовать за собой, и повела по чистым, но ободранным коридорам. Остановилась, открыла одну из дверей, и вошла внутрь. Обстановка комнаты была не то, что аскетическая, но и роскошью не блистала. Стол, стул, большой шкаф, кровать, с некогда роскошным балдахином, тяжелые портьеры из побитого молью бархата, несколько серебряных подсвечников, правда, без свечей.

Борнуа попытался с ней заговорить, но она развела руками и открыла рот. Язык у нее был вырезан. Алхимика это не тронуло, он видывал зверства и похлеще, поэтому равнодушно сел на стул и спросил:

— Что дальше?

Провожатая показала ему на одежду, сделала знак, что ее нужно снять, достала из шкафа длинную ночную рубашку и шлепанцы, и протянула их Ирменгу. Тот принялся переодеваться. Когда с этим было покончено, она кивнула ему, и вновь вывела из комнаты, поплутав некоторое время по коридорам, они очутились в ванной — точнее в помещении с большой деревянной бадьей, куда таскали горячую воду трое мужчин.

Рядом с ванной лежала мочалка и что-то еще, похожее на речную пену, источавшую запах свежих яблок. Мыться Борнуа не любил, но понимал, что сегодня это просто необходимо. Поэтому он залез в бадью и начал тереться мочалкой прямо через рубашку.

— Нет, месстре, нужно не так, — неожиданно подал голос один из водоносов. — Снимите рубашку, наберите вот этой пены на мочалку и тогда тритесь.

— Спасибо за совет, добрый человек. А не скажешь ли…

— Нет, месстре, не спрашивайте, — тут же оборвал его незнакомец — Нам запрещено отвечать на вопросы хумангов, не принятых в общину.

— Ладно, ладно. Тогда просто — побудь со мной и расскажи, что сам захочешь. Раз у тебя есть язык, то говорить ты ведь можешь?

— Говорить могу. А рассказывать? Да не о чем мне рассказывать, немного здесь поживете — сами поймете. Мне пора, прощайте, — водонос вышел из комнаты, оставив любопытство Ирменга неудовлетворенным.

Помывшись, алхимик вытерся, надел мокрую рубашку и вышел из ванной. Давешняя женщина ждала у двери, они отправились обратно. В комнате уже горел очаг, и ждала смена свежего белья: подштанники, рубашка, камзол с длинными рукавами, чулки, сапоги до колен и панталоны. Все пришлось почти в пору, только обувь немного жала. Женщина вновь вошла к Борнуа, на этот раз, неся в руках поднос с едой — горой жареной рыбы, кукурузной лепешкой, и кружкой с какой то черной жижей. Жижа на вкус оказалась портером. После ужина, служанка несколько раз указала ему на стул.

— Понял — сказал Ирменг, — буду сидеть и ждать.

Та согласно закивала и вышла из комнаты.

Алхимик успел задремать, когда раздался стук двери и появился незнакомый ему эли.

— Иди за мной, — развернулся и пошел по коридору. Борнуа поспешил следом.

В огромной обшарпанной зале стояли несколько вооруженных эли, Сэфриоль, Боркуол и Наместник — роскошно одетый нелюдь на высоком кресле возле трона.

Алхимик низко поклонился.