Павел Шмидт - Мелкинд Виллейн (Золотой Талисман) (СИ)

И пошла свалка. Меня унесло с камня, стараюсь пробраться к Джетсету. Справа и слева выныривают рожи, кулаки свистят над головой, децимариев смяли мгновенно. Вдруг с окрестных домов, из узких окон-бойниц посыпались стрелы. Закричали вокруг раненые, но я вижу - целят в центр, где принц. Его уже прикрыли телами децимарии Третьего, на ходу скидывают рясы, под ними королевские цвета - цвета Джетсета! У телеги мелькнуло знакомое лицо, я узнал Хурбиса, в руке тонкий клинок.

Косой дождь стрел загустел, с крыш коротко тренькает, люди начали падать и с арбалетными болтами в груди. Я понял: дело висит на волоске, ещё миг и толпа откатится, бросив раненых и убитых. И это конец, бунту не суждено перейти в восстание! Я присел, натянув куртку на голову, как пустынник выйдя до ветру. Сосредоточился, перед внутренним взором все амулеты и обереги на площади, а их не мало! Никогда не творил столь быстро и столь сложного заклинания. Резко выпрямился, гляжу наверх. В чистом небе сгустилось облако, с каждым биением сердца всё чернее, подул резкий тёплый ветер. Громыхнуло, я спустил невидимую привязь. Дюжины молний ударили в окна, по крыше, лопнула кладка стен, черепица веером, на головы толпы посыпалось огненное крошево камней. Поток стрел иссяк.

Юродивый по макушку в крови вскочил на одну из телег, ногами на половинки злополучной колоды. Прокричал в экстазе:

- Махия! Махия фернулась! Урха, урха прынцу Жесету! Махия фернулась, махия фернулась, аа-а!

И бросился куда-то прочь.

Люди начали скандировать: "ура", "Джетсет", "магия с нами". Судьба повернулась к принцу щедрой своей стороной.

Мы вломились во дворец, как и тысяча озверевших горожан. По пути крушим всё, но здесь и там неожиданно встают заслоны крепких ребят в цветах принца, не пускают, куда не следует. Кутерьма разлучила с Джетсетом, но я помню уговор - беречь принца. А лучше всего уберечь, погубив врагов!

И снова я во дворце, в третий раз, считая бестелесное путешествие. Надеюсь, в последний. Под ноги длинной красной змеей ложится дорожка, ковёр раздваивается вверх по лестницам, те идут из парадного зала и сходятся на площадке перед бывшими королевскими апартаментами. Там засели остатки верных Шестёрке сил, в глубине залов сам Первый. Их атакует на правом фланге смутно знакомый рыцарь с отборным отрядом, волосы солнечного цвета или даже золота. На левом развернул децимариев бывший Третий Правитель, демонстрирует верность, вырядил своих в цвета принца, чтоб не зарубили. С ним щёголь Хурбис, приглядывать.

Препона в том, что путь в апартаменты преградил не дворцовый люд, паркетные шаркуны, а отборная стража Шестёрки, лучшие из лучших, чемпионы Цирка Магикус. И с магией не развернуться, ни мне, ни Третьему, нет этой магии, ни капли. Первый Правитель успел сделать выводы и все амулеты, обереги, коими, не стесняясь, пользовались во дворце, даже светильники со стен, куда-то пропали.

Я решил, лучше присоединиться к Третьему, пусть с Хурбисом под боком.

- Ну что там? - бросил я.

- Засели, - буркнул Третий.

- А может, ну их?

- Ты что! У Первого мало ли что припасено! Не, штурмовать надо, хотя бы пока всё ценное не уничтожил!

Глаза Третьего жадно блеснули. Знает, знает гад, что там припасено!

- И, желательно, прикончить при штурме, так? - пытливо спросил я.

Третий поджал губы.

- Ты прав, для меня - желательно. Но и для Джетсета тоже. Куда проще убить сейчас, чем решать что делать после!

Я задумался. Нет, нельзя дозволить, чтобы Первый правитель погиб, никак нельзя! Я хлопнул ладонью по лбу.

- Послушайте, есть отличная идея! Просто замечательная! Пошлём парламентёра.

- Парламентёра? Кто рискнет шкурой? Им терять нечего.

- Рискну я. Посудите сами, я вроде как не ваш, и не их. Да, связан был с Джетсетом, но Первый не дурак, понимает что я сам по себе.

- Вот именно! - раздалось за плечом. - Сам по себе.

Здесь Джетсет, одет с чужого плеча в нарядную куртку с золотым шитьём, на ногах снова сапоги, шпоры золотом царапают пол. Я с подозрением уставился на зелёную кожу голенищ.

- Ваше Высочество! - воскликнул я. - Не сомневаюсь, у вас есть более достойные персоны.

Я сделал вид что кланяюсь. Глаза Джетсета опасно блеснули, и я осознал, что принц без королевства и принц в одном шаге от трона эта два разных принца.

- Что ж, ты прав, тебя не жалко. Но что скажем Правителю?

Подошел Хурбис, делает вид меня нет. Проговорил:

- Скажем сдаваться, Ваше Высочество.

- Свежая мысль! Глубокая! В обмен на что? - спросил Третий. Хурбис поморщился устало.

- На жизнь, разумеется! - прогудел низким голосом подошедший рыцарь и я, наконец, узнал его - тот самый, что обещал запомнить. Рыцарь добавил: - Колдун мелкинд Виллейн. Я помню тебя.

Джетсет проговорил в сомнении:

- Разумно ли отпускать?

- Кто сказал, что сдержим слово? - воскликнул Хурбис, на губах заиграла улыбочка. Золотоволосый скривился.

- Нет! - решительно заявил Джетсет. - Слово сдержать придется, иначе... иначе я не могу рассчитывать на верность никого из вас!

Джетсет обвел твердым взглядом каждого. Кроме меня.

- Лучше отпустить... сбежавший правитель даже удобнее чем мёртвый. Полезнее, - проговорил Третий многозначительно. Все подтвердили кивками согласие.

Я подал свой меч Джетсету, на этот раз рукоятью вперёд.

- Помните, Ваше Высочество? - улыбнулся я. Но Джетсет не ответил тем же, лишь наклонил голову на волосок.

Мне дали белую тряпку на обломке копья и я зашагал, помахивая, по красной дорожке.

Массивные двери отрезали дорогу назад с гулким, металлическим лязгом. Я шагаю осторожно, тяну шею, пытаясь избежать бритвенной остроты у горла. Напрасно. Слишком опытны руки, что держат мечи. Отборная стража, децимарии куда ближе к тем, легендарным, чем к виденным здесь прежде, ленивым увальням, жадным и толстым жабам, да тощим писарям. Нет, эти - настоящие воины, беспощадные к врагам и безжалостные к себе, верные до последнего и даже после.

Меня проводили до спальни, бывшей королевской. Совсем скоро её займёт принц, нет, король Джетсет. Я стараюсь выглядеть уверенно и мирно, скрыть дрожь коленей под тканью штанин, и петухов в голосе за напускной небрежностью.

В спальне пусто, если не сказать аскетично. Вместо роскошного королевского ложа узкий топчан под балдахином возле стены, по центру стол, завален бумагами, в аккуратных стопках фолианты древних книг. У окна, на фоне близких гор человек, глубокие морщины перечеркнули недавно надменные черты, плечи ссутулены. Но во взгляде мрачный огонь. Нет, Первый не сдался, такие не признают поражений!

- Милорд... - проговорил я, сразу беря быка за рога. - Я послан с предложением сдачи!

- Вы сдаётесь, - ответил ровным безжизненным голосом Первый.