Павел Шмидт - Мелкинд Виллейн (Золотой Талисман) (СИ)

Я метнул взгляд на Эритора, тот стоит красный как рак, голова виновато поникла. Эх, мальчик, проговорился!

- Виллейн! Прости, я думал - всё пропало, когда нас бросили в Магикус! Я не хотел выдавать твой секрет.

Я демонстративно отвернулся, сжав кулаки. Процедил сквозь зубы:

- К чему клоните, Джетсет?

Принц прошёлся туда-сюда, встал напротив. Проговорил мёртвым голосом:

- Прямо сейчас беглецов, я имею в виду ваших мелкиндов, окружили отборные децимарии. С ними Веррат и кое-кто из моих людей, они будут ждать сутки... отмены приказа!

Каждое слово втыкается как метательный нож. Надеюсь, я не дрогнул лицом.

- Мне дела нет до них! Я вырос в людской семье, мелкинды мне не родственники. Они мне никто! - с жестокой усмешкой проговорил я, моля чтобы принц обманулся.

Эйри не выдержал.

- Объясните толком, о чём речь?

- Нам стало известно, спасибо брату, Виллейн скрывает важную весть. А именно, легендарный Золотой Талисман падёт меньше чем через сутки! Кто завладеет, получит магический артефакт невиданной мощи. И это не единственное свойство, так мне сказал... не важно, кто. Главное, чтоб его получили мы! Иначе, что скажем народу спустя время? Все ждут возвращения магии, и мы просто обязаны добыть! Это вопрос жизни королевства! Сложность в том, что место падения знает только Виллейн. И вряд ли поделится с нами... добровольно. Сэр Эйри! Вы отправитесь с ним.

Эйри поклонился, но мне кажется, скрывает недовольство.

Глаза Джетсета разгорелись страстью. Из него выйдет умелый правитель. Я вспомнил Рилайну. Правитель, который не остановится ни перед чем ради цели.

Будто в подтверждение моих мыслей Джетсет хлопнул в ладоши ещё раз. В кабинет ввалились стражи, встали позади.

- Я почти поверил тебе, мелкинд, что судьба соплеменников безразлична! Почти, но не совсем. Но пусть так. Увы, не могу, не имею права рисковать! Слишком многое зависит от тебя. Я знаю кто точно дорог. Тот, кого спасал раз за разом!

Джетсет развернулся к страже.

- В кандалы его, в отдельные покои и приставьте охрану! - рявкнул Джетсет, показывает на Эритора!

Я не успел слова сказать, как мальчишке заломили руки. Эритор вывернул голову посмотреть на принца.

- Не-ет! Отпустите! Ты называл братом!

Джетсет вздохнул нарочито.

- Быть королевской крови непросто. Брат. Прощай, на всякий случай.

Я метнул взгляд полный ненависти. О, если бы ненависть могла испепелять!

Эритор забился в железных руках стражей. И я не выдержал.

- Отпустите мальчишку. Я сделаю, что должен, - глухо проговорил я.

- Чудесно! - воскликнул Джетсет. - Будь ты был посговорчивей, или жаден до золота, искал придворной должности - мы могли обойтись без ненужных угроз. Но, увы.

Стражи отступили на шаг, всё равно бежать некуда. Губы Эритора решительно сжаты, голубые, почти синие глаза странно расширены, будто увидал вдали. Мальчик расправил плечи, проговорил глухо, но в голосе грохот лавины.

- Прости, Виллейн, это я виноват...

Рука Эритора цапнула рукоять, и прежде чем кто-то сделал шаг, бросился на кинжал.

- Не-е-ет! - услышал я свой голос, рванул с пола Эритора за плечи, такого тяжёлого, перевернул, страшусь увидеть, как отблеск души покинет его навсегда.

Навалились разом, меня оттащили, выворачивают руки, я, не жалея себя, извиваюсь, бью ногами. В ладони тот самый нож, на серебре лезвия кровь, перекошенное лицо Хурбиса плывёт совсем близко, глаза выпучены, завалился куда-то вниз.

Мелькнул кулак в рыцарской перчатке, челюсть взорвалась болью, голоса улетели ввысь и вдаль. Последняя мысль: как рассказать Унрулии?

Потом всё померкло.

Часть 3

Вверх, вниз, вверх, вниз. Я раскачиваюсь как на волнах, в теле приятная истома, веки прикрыты. Если б не челюсть, что болит нестерпимо, можно и вздремнуть.

Я с трудом пошевелил пальцами, кисти перетянуты слишком туго, пара петель верёвки вокруг луки седла не даёт почесаться. Ноги тоже привязаны - к стременам. Подо мной та самая кляча из дворцовой конюшни, серой масти в яблоках, дрожит в коленях при шаге, шея печально опущена, как хвост побитой собаки.

- Н-но, старая! - долетел возглас спереди, повод дёрнулся, потащил. Кляча сделала полдюжины бодрых шагов и замедлилась вновь. - Так за неделю не добраться! Неужели во всем городе не нашлось доброго коня!

Я приоткрыл веки увидеть чёрный конский круп и, повыше, широкую спину сэра Эйри. Рыцарь по шею закован в блестящий металл, шлем на завязках возле бедра. С другой стороны седла приторочен мой меч, сам Эйри предпочитает булаву и секиру. А вот копьё пришлось оставить вместе с оруженосцами и прочим людом.

- Ваш конь вполне добр. Можем поменяться! - отозвался я. Эйри хмыкнул, не оборачиваясь.

- Наслышан, мелкинды искусные наездники. Пожалуй, оставим как есть!

Беспокойство Эйри напрасно: пара часов пути и лошади не понадобятся - впереди горы! Сизые громады вырастают с каждым часом, склоны, заросшие до половины редколесьем, подсвечены полуденным солнцем. Тёмные треугольники вершин будто вырублены в горизонте и вместо синевы обнажилась ночная поддёва.

Эйри озабоченно полез копаться в подсумке, рука не расстаётся с латной перчаткой, выудила неуклюже карту. Рыцарь качнул головой, резко обернулся, грива золотистых волос разметалась по плечам. На лице камнем застыли, высечены раз и навсегда, черты: массивные дуги бровей, усталые складки вниз от кончиков губ, морщинки лучиками от уголков глаз.

- Дорога к вершине одна и ведёт через ущелье Давящих Скал. Хорошо бы миновать засветло, не хочется лазить по кручам впотьмах!

- Название не очень, - заметил я.

- Название древнее. Дальше на карте отмечен замок местного барона, оставим там лошадей. Что-то слышал о нём?

Я усмехнулся. И промолчал.

- Послушай, колдун! У нас общее дело. Мне жаль, что так вышло с мальцом, но нужно думать о будущем. Талисман чрезвычайно важен, слишком важен, чтобы владел кто-то один! Уверен, уладите разногласия, договоритесь с принцем по возвращении, и тебя ждёт неплохое будущее!

В синих глазах Эйри не прочесть более сказанного, тон ровный. Я не решился ответить, хотя есть пара гневных тирад. Кто знает, что на уме у Эйри, когда произносил эти слова, к какому решению хочет склонить? Уж больно не прост простой баннерный рыцарь.

В груди пустое сосущее чувство при мысли об Эриторе, вспоминаю вновь и вновь последние моменты, и одно не даёт покоя: почему так поступил?! Зачем взвалил невыносимую ношу вины, оборвал последнюю ниточку связи... с людьми???

Воспоминания нахлынули волной эфемерных пузырей. Вот пузырь - Мастер Фитц. Очевидно, предал, ещё тогда, в кабинете башни, прельщая возможным повышением, знал точно - ничего не будет. Знал, минуту назад тайком наложив на меч чары, что приведут тролля в ярость. Слова после - для отвода глаз, а я и поверил, попался!