Павел Шмидт - Мелкинд Виллейн (Золотой Талисман) (СИ)

Каурого жеребца вывели из леса, ещё один всадник спешился, уступив своего, сам остаётся в дозоре. Мы сели верхом, и пыль брызнула из-под копыт.

Отряд без преград въехал в распахнутые ворота. Путь в короткий тоннель должна преграждать решетка, сейчас поднята, толстые зубья заставляют содрогнуться, втянуть голову в плечи. Настолько массивна, дракона пришпилит как стрекозу, что говорить про нас? Не пришпилит, застрянет, решил я, глядя на век не чищенные пазы в граните стен. Проехали мимо пустой караулки, никто не задал вопроса: кто такие? Я переглянулся с Эйри, тот осматривается, поджав неодобрительно губы.

Замок встречает звуком здравиц из длинного здания высотой в два этажа, строение прилепилось к стене от башни до башни. Слева кухня, из труб валит дым, запах горелых костей и жира перебивает мясной. Из подвала под кухней с руганью катят ростовые бочки, рядом со входом лабиринт пустых, пара слуг с вороватым видом цедят остатки в пузатое олово кружек.

Дозорный рыцарь отводит взгляд, поспешил скрыться в пиршественном зале. Вернулся нескоро, долго не может подобрать слова, махнул, наконец, рукой.

- Вы проходите, пируйте. Барон примет вас... позже!

И сбежал облегчённо. Я посмотрел вслед, совсем юный рыцарь, только что получил шпоры. Тот вскочил на коня и унёсся на выход.

- Похоже, наш провожатый не местного полёта птица, - заметил Эйри.

- Не уверен, что местные птицы... летают, - согласился я. Мы встретились глазами понимающе. - С другой стороны, кто ниже летает, у того кабаны на вертеле толще! Откушаем?

Эйри осклабился и, вдруг, хлопнул каменной своей ладонью меня по плечу, этак, по-дружески. Едва зажившая корочка лопнула, промочив рубаху свежей сукровицей, я еле сдержался чтобы не зашипеть. На языке ругательство, но рыцарь уже на полпути в зал.

В длинном помещении столь же длинный стол. В правом торце на возвышении приставлен ещё один, короткий, оттуда барону хорошо обозревать пирующих. Левая стена с трудом вмещает гигантский камин, в глубине словно поймали бога огня и кормят, кормят стволами деревьев. От камина такой жар, что ближайшим рыцарям подали полотенца утирать пот. А рыцарей в зале под полсотни!

- Идём ближе к камину! - раскомандовался Эйри. - Жара не беда, как говаривал сержант в моём отряде: я видел полно замёрзших, но ни одного упревшего! А мне после той речушки до сих пор кости ломит!

- Это вам, сэр Эйри, от велета привет, - буркнул я, но тащусь следом.

Глядя на рыцарей не сказать, давно ли пир, но глядя на столы - идёт вечно. Снуют слуги, сгибаясь под весом блюд с зажаренными целиком кабанчиками, обратно горбятся под тазами полными костей. Мы сели с самого торца, край стола широк и вмещает обоих. По правую руку необъятный рыцарь, добродушное лицо устроилось поверх трёх сдобных подбородков, что вместо шеи. Слева рыцарь тощий, но прожорлив как саранча, груда костей перед ним так чисто обглодана, что собаки смотрят из-под стола с укоризной.

- Ар-ргх! Сэр! - обратился трёхобхватный к Эйри, сразу распознав брата-рыцаря. - Оруженосцам накрывают на кухне!

Кивнул на меня, но на лице благостное выражение, застыло как сало на сковороде. Эйри не растерялся.

- Сэр, поверьте, он вполне достоин рыцарских шпор. К тому же, мы - гости!

- Все мы здесь гости барона! Едва ли это ему понравится, ну да ладно, до барона далеко - целый стол! - заметил тощий обжора. - Я - сэр Уменге, а этот проглот напротив - сэр Нимерсат!

- Сэр Эйри. А это - Виллейн, - представился мой спутник.

- Дружище, - обратился Нимерсат к напарнику, - мне вас не обогнать никогда, хоть потолстей вдвое!

- Это верно, - довольно ответил тощий Уменге, пальцы безостановочно тащат новые кусы мяса, челюсти работают как жернова. Я скосил подозрительно глаза, под столом пусто, пища действительно исчезает внутри рыцаря. - Да вы ешьте, а то скоро смена блюд!

Я с наслаждением впился, кабанчик хорошо прожарен, мясо нежное, истекает розовым соком, аромат чеснока сводит с ума. Эйри не отстает. Едва начали, обжоры потеряли к нам интерес, оно и к лучшему, а то я чуть не наговорил резкостей, что чревато, учитывая мой не рыцарский статус. Быстро насытившись, присмотрелся к другим за столом. Не все обжоры, ближе к барону едят мало, больше пьют да ведут беседы.

По левую руку барона супруга, немолодая женщина, лицо с остатками былой красоты. Стройная, несмотря на трёх дочерей, что сидят дальше рядом, затянута в глухое чопорное платье. По правую руку барона ближние рыцари, один вдруг поднялся, в руке кубок.

- Рыцари! Верные вассалы нашего сеньора и просто гости! - прокричал ближник, немного пошатываясь. - Подымем кубки за нашего доброго сэра Скума, что приютил в этом прекрасном замке, среди лесов, где не смолкает визг поросят! Среди лугов, что родят молоко при помощи коров!

Раздались смешки, брови барона поползли к переносице. Рыцарь не заметил, пытается совладать с языком, но тот заключил прямой пакт с вином.

- Подымем и выпьем, но не-е... ик! И-за, и-забилие на столе, - начал заикаться рыцарь. - Что яства - тлен! Выпьем за ура! Выпьем за нашу великую цель, что всё дальше!

Выражение лёгкого гнева на лице барона медленно меняется нешуточной яростью. Сосед потянул выпивоху за рукав, тот не глядя дёрнул локтем.

- Выпьем за битву с подлой Шестёркой! Мы ждали десять лет, подождём второй десяток! Так выпьем же!

И осушил кубок. В зале тишина, даже огонь боится трещать. Барон медленно поднялся, глаза налиты кровью. Рот открылся выпалить гневное, но подскочил белобрысый оруженосец из дозорных. Привстал на цыпочки, зашептал на ухо. Барон рявкнул неразборчиво, белобрысый затараторил пуще.

- Благородные сэры! - прокричал барон успокоившись. - Верные рыцари! Разве пьяницу слушать вам, доблестным? Не вы ли ходили на огров, не вы ли избавили Заласские горы от Тайных Гномов? Придёт черёд и Шестёрки! А пока, послушаем лучше героев! Героев, что сразили велета! Да-да, того самого, сторожил восточный проход! Идите, идите же к нам, друзья!

Барон простёр руку к концу стола, наши голодные соседи начали переглядываться - кто, мы? Да, мы могём, ага, а как же! Но Эйри испортил павлинью песнь, решительным шагом направился к барону. Пришлось топать следом.

- Барон Скум! Я - сэр Эйри. Позвольте засвидетельствовать моё почтение вам и супруге, леди... - обратился Эйри.

- Леди Прудерии!

Сэр Эйри слегка поклонился, не привык гнуть спину.

- Леди Прудерия, у вас идеальный порядок в замке, я восхищён!

Лёгкий румянец разгорается на высоких скулах леди Прудерии. Я вспомнил, враньё женщине обзывается лестью. Леди проговорила благосклонно:

- Сэр Эйри, вы столь же учтивы, сколь мужественен вид! Поведайте о ваших приключениях!

- Да-да, где это вас так разукрасили? Неужели, удалось убить велета? - подхватил барон. Я разглядел хозяина замка получше: барон разменял полсотни лет, но ещё крепок в плечах. Натиск живота сдерживает искусно сшитый жипон, золотое шитьё поверх вишнёвого бархата, золотая цепь из массивных блях придаёт важный вид. Барон производит впечатление скорее азартного охотника и рачительного хозяина, чем полководца или рубаки.