Сабаа Тахир - Уголек в пепле

— Ты шутишь? — спросила Иззи. Она посмотрела на Витуриуса, стоящего за моей спиной, и ослепительно улыбнулась. Я поразилась красоте ее улыбки. — Я бы ни на что такое не променяла. Спокойной ночи, Лайя.

Она пошла по коридору и скрылась в своей комнате, а я так и смотрела ей вслед, открыв рот. Витуриус прокашлялся. В его взгляде читалось какое-то странное, извиняющееся выражение.

— Я… у меня кое-что есть для тебя. — Он вытащил из кармана бутылек. — Прости, что не принес раньше. Я был… нездоров.

Я взяла бутылек. Наши пальцы соприкоснулись, и я быстро одернула руку. Это была сыворотка лапчатки. Меня удивило, что он запомнил.

— Я просто…

— Спасибо, — сказала я одновременно с ним. И мы оба замолчали. Витуриус запустил руку в волосы, но в следующую секунду напряженно замер точно олень, заслышавший охотника.

— Что… — выдохнула я, но тут же его руки крепко обвили меня. Он прижал меня к стене. От его рук исходил жар, обжигал кожу. Сердце лихорадочно забилось. Он смутил меня и при этом меня охватило желание, настолько головокружительное, что я сама поразилась и замолчала. Что с тобой не так, Лайя? Затем он сжал мне спину, как будто хотел предупредить о чем-то, и, наклонив голову к самому уху, выдохнул:

— Делай то, что я скажу и когда скажу. Или тебе конец.

Я ведь знала! Как я могла довериться ему? Глупая. До чего глупая!

— Отталкивай меня, — сказал он. — Борись.

Я и сама бы оттолкнула его, он мог и не просить.

— Отстаньте!

— Ну же, не будь такой, — он заговорил громче и совсем по-другому: елейно, похотливо, с угрожающими нотками. — Ты раньше не была против…

— Оставь ее, солдат, — прозвучал вдруг усталый холодный голос.

Кровь тут же застыла в жилах. Я отшатнулась от Витуриуса. В проеме кухонной двери стояла Керис. Как долго она наблюдала за нами? Почему она вообще не спала?

Комендант шагнула в коридор лакейской и окинула меня бесстрастным взглядом, не обращая внимания на Витуриуса.

— Так вот ты где. — Она стояла, запахнувшись в халат. Светлые локоны рассыпались по плечам. — Я только что спустилась. Позвонила в колокольчик пять минут назад, чтобы ты принесла воды.

— Я… я…

— Думаю, это был лишь вопрос времени. Ты красива. — Она не потянулась за своим кнутом и не пригрозила убить меня. Она даже не выглядела сердитой. Просто раздраженной. — Солдат, — бросила она. — Возвращайся в казарму. Ты и так предостаточно ее задержал.

— Комендант, — Витуриус оторвался от меня с видимой неохотой. Я извивалась, пытаясь выпутаться из его объятий, но он по-хозяйски держал меня за бедра. — Вы отпустили ее на ночь. Я думал, у вас с ней на сегодня все.

— Витуриус? — удивилась Комендант, и я поняла, что она не узнала его в темноте. Да и не слишком его рассматривала. Теперь же она уставилась на сына с недоверием. — Ты? И рабыня?

— Мне стало скучно, — пожал он плечами. — Меня держали в лазарете несколько дней.

Я вспыхнула. Сейчас мне стало понятно, почему он прижал меня, почему велел бороться с ним. Он пытался защитить меня от Коменданта. Должно быть, почувствовал ее присутствие. Она не сможет доказать, что последние несколько часов я провела не с Витуриусом. И поскольку курсанты постоянно насилуют рабынь, ни он, ни я не будем наказаны. Но все же это так унизительно.

— И ты думаешь, я тебе поверю? — Комендант вздернула голову. Она чуяла запах лжи. — Ты ни разу не притронулся к рабыне за всю свою жизнь.

— При всем уважении, сэр, все потому что первое, что вы делаете с новыми рабами, это выкалываете им глаза, — Витуриус накрутил прядь моих волос на палец, и я взвизгнула. — Или режете им лица. Но это… — Он притянул меня к себе, посмотрел сверху вниз. В его глазах явственно читалось предостережение. — Это еще нетронуто. По большей части.

— Пожалуйста, — пролепетала я. Если это должно сработать, мне надо подыграть ему, изобразив отвращение. — Прикажите ему оставить меня.

— Убирайся, Витуриус, — Комендант сверкнула глазами. — В следующий раз поработай на кухне, если захочешь развлечься. Девчонка принадлежит мне.

Витуриус коротко отсалютовал матери, выпустил меня и пошел к воротам. Он скрылся, даже не оглянувшись. Комендант осмотрела меня, словно выискивала свидетельство того, что сейчас, по ее мнению, произошло. Она приподняла мое лицо за подбородок. Я ущипнула себя за ногу так сильно, что заструилась кровь. Из глаз брызнули слезы.

— Было бы лучше, если бы я изрезала тебе лицо, как у Кухарки? — пробормотала она. — Красота — это проклятие, когда живешь среди мужчин. Ты бы меня еще благодарила за это.

Она провела ногтем по моей щеке, и я вздрогнула.

— Ну… — она отпустила меня и направилась на кухню с неким подобием улыбки, в которой сквозила горечь, а не веселье. Лунный свет скользнул по завиткам ее странной татуировки. — На это еще есть время.

После Лунного Фестиваля Элен три дня избегала меня. Она не отзывалась на стук в дверь, сразу покидала столовую, стоило мне там появиться, удалялась при моем приближении. Если мы оказывались в паре во время тренировок, она атаковала меня так свирепо, будто я — Маркус. Когда я заговаривал с ней, она делала вид, что не слышит.

Сначала я пустил все на самотек, но на третий день уже устал от всего этого. Направляясь на занятия по боевой подготовке, я размышлял над тем, как заставить ее выслушать меня. Подумывал даже использовать стул, веревку или даже кляп, чтобы уж наверняка. Неожиданно, словно призрак, рядом со мной возник Каин. Я уже наполовину вынул меч, когда понял, кто это.

— О небеса! Каин. Не делайте так.

— Приветствую, Претендент Витуриус. Чудесная погода, — Пророк с восхищением посмотрел на синее небо, пышущее зноем.

— Ну да, вам-то не нужно тренироваться с двумя мечами под палящим солнцем, — проворчал я. А ведь был еще даже и не полдень, как я уже взмок, сдался и снял рубашку. Если бы Элен общалась со мной, то непременно нахмурилась бы и сказала, что это против правил. Но я изнывал от жары и ни о чем не мог думать.

— Ты оправился после Второго Испытания? — спросил Каин.

— Нет, благодаря вам, — слова вырвались необдуманно, однако я не испытал никакого сожаления. Бесчисленные покушения на жизнь отразились на моих манерах.

— Так ведь и не предполагалось, что Испытания будут легкими, Элиас. Потому они и называются Испытаниями.

— Я не заметил, — я ускорил шаг, надеясь, что Каин отстанет. Но он не отстал.

— Я принес тебе послание, — молвил он. — Следующее Испытание состоится через семь дней.

По крайней мере, на этот раз нас предупредили.

— Что это будет? — спросил я. — Публичная порка? Ночь взаперти в ящике с сотней гадюк?

— Битва с грозным противником, — сказал Каин. — Ничего такого, с чем бы ты не справился.