Джон Толкин - Властелин Колец: Братство Кольца

Ущелье было длинным, темным, наполненным шумом ветра и звуком бегущей воды. Оно несколько раз поворачивало, поэтому впереди было темно. Но скоро Фродо увидел просвет — щель, которая все расширялась. Эта щель быстро приближалась, и лодки неожиданно вылетели на широкую чистую воду.

Послеполуденное солнце ярко сверкало. Вода, вырвавшись из ущелья, впадала в длинное овальное озеро, светлое Нен-Нитоэль, окруженное крутыми серыми холмами, склоны которых поросли деревьями. Вершины холмов были голыми и сверкали на солнце. На дальнем южном краю озера возвышались три пика. Средний из них находился чуть дальше от остальных и выдавался вперед; он стоял в воде, а Река обтекала его, разделяясь на два рукава. В отдалении слышался шум, напоминающий раскаты грома.

— Видите? Тол-Брандир! — указал Арагорн на высокий пик. — Слева — Амон-Лхау, справа — Амон-Хен, холмы Слышащий и Глядящий. В дни Великих Королей там стояли высокие скамьи и дежурила стража. Но говорят, что на Тол-Брандир не поднимались ни человек, ни зверь. К ночи мы приплывем к ним. Я слышу бесконечный грохот Рауроса.

Отряд немного отдохнул, продвигаясь на юг по течению, которое проходило посередине озера. Путники поели, а потом налегли на весла. Склоны западных холмов покрылись тенью, а солнце стало багровым. То тут, то там поднимались клочья тумана. В сумерках впереди темнели три пика. Громко шумел Раурос. Уже наступала ночь, когда путники причалили к берегу у подножия холмов.

Десятый день путешествия закончился. Дикие земли остались позади. Теперь предстояло сделать выбор. Перед ними был последний этап похода.

Арагорн повел их по правому рукаву Реки. Здесь, на западном берегу, в тени Тол-Брандира, от подножия Амон-Хена до самой воды спускался зеленый луг. За ним начинались пологие склоны холма, поросшие деревьями, уходившими на запад вдоль извилистого берега озера. Через луг протекал ручей.

— Здесь мы остановимся на ночь, — сказал Арагорн. — Этот луг называется Парт-Гален — прекрасное место было в старину. Будем надеяться, что Зло еще не пришло сюда.

Они вытащили лодки на зеленый берег, рядом с ними разбили лагерь и выставили охрану. Но Врагов не было ни видно, ни слышно. Если Голлум и следовал за ними, то оставался невидимым и неслышимым. Но все же ночью Арагорн часто просыпался и вставал. Поднялся он очень рано и подошел к Фродо, который был караульным.

— Почему ты встал? — спросил Фродо. — Сейчас не твоя очередь.

— Не знаю, — ответил Арагорн, — но Тень и угроза прервали мой сон. Нужно бы взглянуть на твой меч.

— Зачем? — спросил Фродо. — Разве Враги близко?

— Посмотрим, что покажет Жало, — сказал Арагорн.

Фродо извлек меч из ножен. Края лезвия тускло светились во тьме.

— Орки! — испугался он. — Не очень близко и все же достаточно близко.

— Этого я и боялся, — сказал Арагорн. — Но может, они на другой стороне Реки. Жало светится слабо, и, может быть, только шпионы Мордора остались на склонах Амон-Лхау. Я никогда раньше не слышал, чтобы орки забирались на Амон-Хен. Но кто знает, что могло случиться в эти злые дни, когда даже Минас-Тирит больше не охраняет берега Андуина. Завтра нам нужно быть осторожными.

День занимался подобно пламени в клубах дыма. Низко на востоке плыли черные тучи, как дымы отдаленного пожара. Восходящее солнце осветило их снизу туманно-красным огнем, но вскоре оно миновало тучи и появилось на чистом небе. Вершина Тол-Брандира была залита солнцем. Фродо взглянул на восток и увидел высокий остров. Его берега круто поднимались из бегущей воды. По склонам карабкались деревья, поднимая одну крону над другой. А над ними вновь виднелась серая скала, увенчанная большим каменным шпилем. Множество птиц кружило над утесом, но больше не было заметно ни следа живых существ.

Когда они поели, Арагорн созвал всех вокруг себя.

— День наконец настал, — сказал он, — день выбора, который мы так долго откладывали. Что теперь станет с нашим Братством, которое так далеко прошло благодаря дружбе? Должны ли мы повернуть на запад с Боромиром и участвовать в войнах Гондора, или на восток — к Ужасу и Тени, или же должны разойтись и пойти разными путями? Что бы мы ни выбрали, это нужно сделать быстро. Мы не можем долго оставаться здесь. Мы знаем, что Враг на восточном берегу, но боюсь, что орки могут быть и на этом берегу Реки.

Наступило долгое молчание, никто даже не шевелился.

— Ну, Фродо, — сказал наконец Арагорн. — Боюсь, что бремя выбора ляжет на тебя. Ты — Хранитель, избранный Советом. Только ты можешь избрать свой путь. Здесь я тебе не советчик. Я не Гэндальф, хотя и старался исполнить его роль, но не знаю, что он собирался делать в этот час и были ли у него какие-либо планы. Вполне вероятно, что он тоже оставил бы выбор за тобой. Такова твоя судьба.

Фродо вначале ничего не говорил. Потом медленно начал:

— Я знаю, что нужно торопиться, но я не могу выбрать. Это тяжелое бремя. Дайте мне еще час, и я решу. Оставьте меня одного.

Арагорн с сочувствием посмотрел на него.

— Хорошо, Фродо, сын Дрого, — сказал он. — У тебя будет час, и ты останешься один. Мы задержимся здесь на некоторое время. Но не уходи слишком далеко, чтобы мы могли тебя услышать, если позовешь.

Фродо некоторое время сидел понурив голову. Сэм, не спускавший глаз со своего хозяина, покачал головой и пробормотал:

— Ясно как день, но не следует Сэму Гэмджи вмешиваться сейчас.

Вскоре Фродо поднялся и ушел, и Сэм видел, что все сидят неподвижно и не глядят на него, — все, кроме Боромира, глаза которого неотрывно следовали за Фродо, пока он не скрылся из виду у подножия Амон-Хена.

Бредя бесцельно по лесу, Фродо обнаружил, что ноги несут его к склону холма. Он вышел на тропу — остатка древней дороги. На крутых местах были высечены ступени, но сейчас они обвалились и выветрелись, их раскололи корни деревьев. Некоторое время он поднимался, не думая, куда идет, пока не пришел на травянистую полянку. Ее окружали рябины, а в середине лежал широкий плоский камень. Маленькая лужайка открывалась на восток и была залита солнечным светом. Фродо остановился и посмотрел на Реку далеко внизу, на Тол-Брандир и на птиц, кружившихся в воздухе между ним и островом. Сюда доносился могучий голос Рауроса.

Он сел на камень, подперев подбородок рукой, продолжая глядеть на восток. Но сейчас он почти ничего не видел. Перед его мысленным взором прошли все события, случившиеся после ухода Бильбо из Удела, и он вспоминал и обдумывал все, что говорил Гэндальф. Время шло, а он все еще ничего не решил.

Внезапно он очнулся от своих мыслей: его охватило странное чувство, что он не один, что чьи-то недружелюбные глаза устремлены на него. Он вскочил на ноги и повернулся, но, к своему удивлению, увидел улыбающегося Боромира.