Джон Толкин - Властелин Колец: Братство Кольца

— Верно, по крайней мере на первый взгляд, — засмеялся Пиппин. После прочтения письма Гэндальфа на душе у него стало легче. — Но пожалуй, мы все будем так выглядеть, если несколько дней поваляемся в канавах да под заборами.

— Чтобы стать похожим на Скорохода, нужно не дни или недели и даже не целые года побродить по Диким землям, — ответил тот. — И вы вряд ли выдержите это, если только не сделаны из более прочного материала, чем кажется.

Пиппин умолк, но Сэм все еще не угомонился и по-прежнему смотрел на Скорохода с подозрением.

— Откуда мы знаем, что ты именно тот Скороход, о котором пишет Гэндальф? — поинтересовался он. — Ты ни разу не упомянул о Гэндальфе, пока не появилось это письмо. Может, ты шпион и стараешься втереться к нам в доверие, чтобы мы взяли тебя с собой. Может, ты убил настоящего Скорохода и переоделся в его одежду. Ну, что скажешь?

— Скажу, что ты крепкий парень, — ответил Скороход, — но боюсь, что мой единственный ответ тебе, Сэм Гэмджи, таков. Если бы я убил настоящего Скорохода, я мог бы убить и вас. И уж сделал бы это без долгих разговоров. Если бы я охотился за Кольцом, оно уже было бы у меня!

Он встал и как будто прибавил в росте. В глазах его сверкнул огонь, яркий и повелительный. Отбросив плащ, он положил руку на рукоять меча, висевшего у него на боку, которого до сих пор никто не заметил. Все замерли, не осмеливаясь пошевелиться. Сэм испуганно уставился на него, открыв рот.

— Но к счастью, я настоящий Скороход, — сказал он, глядя на хоббитов сверху вниз, и неожиданно улыбнулся. — Я Арагорн, сын Араторна, и я спасу вас, даже если мне придется умереть.

Наступило долгое молчание. Наконец Фродо, запинаясь, произнес:

— Я поверил, что ты друг, еще до того, как получил письмо. По крайней мере, мне хотелось, чтобы так было. Ты несколько раз напугал меня сегодня вечером, но не так, как слуги Врага. Мне кажется, что его слуга должен быть внешне привлекательней, но по своей сути отвратительней, если вы меня понимаете.

— Понимаю, — засмеялся Скороход. — Я выгляжу отвратительно, но по сути вроде бы ничего. Верно? Древнее золото редко блестит…

— Значит, эти стихи относятся к вам? — спросил Фродо. — А я не понял, к чему они. Но откуда вы знаете, что они есть в письме Гэндальфа, если не видели его?

— А я и не знаю, — ответил Скороход. — Но я Арагорн, а эти стихи сложены о нас. — Он выхватил свой меч, и они увидели, что его лезвие сломано почти рядом с рукоятью. — Никакой пользы от этого меча, верно, Сэм? — спросил Скороход. — Но близко время, когда его откуют вновь.

Сэм промолчал.

— Что ж, — сказал Скороход, — с разрешения Сэма будем считать, что дело улажено. Скороход будет вашим проводником. Завтра нам предстоит трудная дорога. Даже если они позволят нам выйти из Бри, вряд ли можно надеяться, что уйдем незаметно. Но я постараюсь, чтобы мы поскорее скрылись из глаз. Кроме главной дороги, я знаю еще несколько путей через земли Бри. Если удастся сбить преследователей со следа, то направимся к Пасмурной вершине.

— Пасмурная вершина? — спросил Сэм. — Что это такое?

— Это холм к северу от дороги, примерно на полпути от Ривенделла. С него хороший обзор, и мы сможем как следует осмотреться. Если Гэндальф последует за нами, он тоже направится туда. За Пасмурной вершиной наш путь станет гораздо труднее, нас подстерегает не одна опасность.

— Когда ты в последний раз видел Гэндальфа? — спросил Фродо. — Где он сейчас и что делает?

Скороход серьезно посмотрел на него.

— Не знаю, — ответил он. — Весной я был с ним на Западе. В последние годы я следил за границами Удела, когда он был занят где-то. Он редко оставлял их без охраны. В последний раз мы виделись в начале мая. У брода Сарн-Форд в нижнем течении Брендивина. Он говорил, что у тебя все в порядке и что ты отправишься в Ривенделл в последнюю неделю сентября. Когда я узнал, что он присматривает за тобой, то отправился по своим делам. И к несчастью: очевидно, в это время он получил какие-то известия, и я не смог ему помочь.

Впервые за все время нашей дружбы я серьезно встревожился. Даже если он не пришел сам, то должен был бы оставить сообщение. Вернувшись много дней спустя, я услышал плохие вести. Повсюду пошли слухи, что Гэндальф исчез и появились какие-то Всадники. Эльфы Гилдора рассказали мне об этом, а позже они сообщили мне, что ты ушел из дома, но известий о том, что ты покинул Бакленд, не было. Я следил за Восточным трактом и очень беспокоился.

— Ты думаешь, Черные всадники как-то связаны с этим? Я имею в виду отсутствие Гэндальфа? — спросил Фродо.

— А кто бы еще мог задержать его, кроме самого Врага? Но не отчаивайся! Гэндальф куда могущественней, чем вы, жители Удела, представляете… Вы ведь видели лишь его шутки и фокусы. Но то, чем мы занимаемся, будет его величайшим делом.

Пиппин зевнул.

— Простите, — сказал он, — но я смертельно устал. Невзирая на все опасности и беспокойства, я должен отправиться спать, иначе я сейчас засну на месте. Где же этот бездельник Мерри? Не хватало еще идти на улицу и искать его во тьме.

В этот момент они услышали, как хлопнула дверь и в коридоре раздался топот. В комнату влетел Мерри, за ним Ноб. Мерри торопливо запер дверь и прислонился к ней спиной. Он еле дышал. Все с тревогой ожидали, пока он заговорит.

— Я видел их, Фродо! Я видел их! Черные всадники!

— Черные всадники! — воскликнул Фродо. — Где?

— Здесь. В поселке. Я оставался еще часик в комнате. Но вас все не было, и я решил прогуляться. Потом пошел назад к трактиру, остановился за фонарем, смотрю на звезды. Вдруг — будто мороз по коже пробежал, чую: что-то жуткое подкрадывается… Гляжу — на дороге в темноте появилась какая-то тень, очень темная, как раз там, где свет от фонаря кончается. И вдруг без единого звука скользнула во тьму… Только лошади на этот раз не было.

— Куда она скользнула? — внезапно и резко прозвучал голос Скорохода.

Мерри удивленно взглянул на него, только сейчас заметив незнакомца.

— Продолжай! — сказал Фродо. — Это друг Гэндальфа. Я объясню тебе позже.

— Похоже, она двинулась к дороге, на Восток, — продолжал Мерри. — Я попробовал проследить за ней. Конечно, она тут же исчезла, но я все-таки дошел до последнего дома у самой дороги.

Скороход с удивлением взглянул на Мерри.

— Тебе храбрости не занимать, — сказал он. — Но это было крайне неосторожно.

— Не знаю, — ответил Мерри, — было ли это храбростью или неосторожностью. Меня будто что-то тащило туда. В общем, я иду, и вдруг слышу голоса у самой изгороди. Один бормочет что-то, а другой шепчет или вроде как шипит. Я ни слова не разобрал. Ближе подойти я не смог, потому что меня от страха всего заколотило. Такая жуть, что я повернул было назад, чтоб к трактиру помчаться, и вдруг что-то сзади на меня как навалится! Ну… я и упал.