Хартман Рейчел - Серафина

Музыканты оглядели друг друга с подозрением. Я поозиралась вместе со всеми, но любопытство все же победило:

— А что в итоге стало с рыцарями? Их отпустили восвояси?

— Ага, изгнанников, которые наверняка будут сеять смуту? — усмехнулся Гантард. — Заперли в восточном подвале, потому что главная башня под завязку набита винными бочками в честь очень важного дня.

— Сохрани меня Сьюкре! Что же это, интересно, за день? — спросил кто-то со смехом.

— Да тот, когда твоя мама разделит ложе с сааром и снесет яйцо. Омлета хватит на всех!

Я автоматически рассмеялась вместе с остальными.

Разговор зашел о концертном графике, и на мою голову вдруг посыпались вопросы. Но у меня как раз появилась идея, и я была слишком занята размышлениями, чтобы сосредоточиться на них. Поэтому пришлось сказать всем, чтобы следили за объявлениями на двери репетиционной. Отправив остатки ужина собачкам под стол, я поднялась со скамьи.

— Серафина, погодите! — воскликнул Гантард. — Ребята! А ну, как мы собирались отблагодарить госпожу Серафину за все ее труды?

Он дунул в свисток-камертон, пока остальные торопливо дожевывали еду и запивали глотком вина.

А потом, к великому удовольствию остальных трапезничающих, за исключением саарантраи, они затянули песню:

— Ура Серафине! — прокричали музыканты напоследок.

— Которая бесстрашно укрощает Виридиуса, пока мы стоим в сторонке! — добавил какой-то одинокий умник.

Все разразились хохотом. Помахав им рукой на прощание, я улыбнулась — на этот раз искренне — и не могла согнать ухмылку с лица всю дорогу до восточного крыла. За ужином мне пришло в голову, что рыцари могли запомнить какие-то приметы, по которым Орма сумел бы узнать в том драконе Имланна. Если так, у меня появились бы реальные, убедительные доказательства для Люциана Киггса, а не просто монета, опасения одного дракона и расплывчатое описание.

Тогда, возможно, я бы сумела собрать в кулак все свое мужество и поговорить с принцем. Мне как минимум нужно было перед ним извиниться.

На лестнице в восточный подвал обнаружился одинокий стражник. Я немного расправила плечи и стерла остатки улыбки с лица; чтобы провернуть задуманное, требовалась вся серьезность, на какую я только была способна. Уже на подходе я попыталась шагать тверже, уверенно стуча ногами по камням.

— Простите, — начала я. — Капитан Киггс уже здесь?

Стражник покрутил ус.

— При мне не проходил, но моя вахта только-только началась. Может статься, он и внизу.

Лучше бы его там не оказалось, но если и так, что ж, я была к этому готова.

— Кто там внизу караулит? Джон? — Хорошее имя «Джон». Распространенное.

У него слегка округлились глаза.

— Ага, Джон Сэддлхорн. И Майки Карась.

Я кивнула с таким видом, будто знала обоих.

— Ну, тогда ладно, их я и сама могу спросить. Если придет капитан Киггс, передайте ему, пожалуйста, что я уже внизу.

— Погодите, — сказал он. — В каком это смысле? Вы кто?

В ответ я посмотрела на него слегка удивленно.

— Серафина Домбей, дочь почтенного адвоката Клода Домбей, королевского эксперта по соглашению Комонота. Капитан хотел спросить моего мнения о словах рыцарей. Я что, не туда пришла? Мне сказали, их держат здесь.

Стражник с озадаченным видом почесал голову под шлемом. Похоже, у него не было особого приказа никого не пускать вниз, но он все равно подозревал, что нельзя.

— Пойдемте со мной, если хотите, — предложила я. — Мне нужно задать рыцарям несколько вопросов о драконе, которого они видели. Есть надежда, что его можно опознать.

Он поколебался, но наконец согласился сопровождать меня вниз. Там перед толстой деревянной дверью сидели двое охранников и играли в царь-рыбу на перевернутой бочке; при виде нас они недоуменно опустили карты. Мой охранник указал большим пальцем в сторону лестницы.

— Майки, покарауль-ка наверху. Когда придет капитан, скажи, что дева Домбей уже тут.

— А чего случилось-то? — спросил тот, которого звали Джон, когда мой стражник отпер дверь.

— Ей поручили допросить заключенных. Я пойду внутрь, а ты оставайся тут.

Меня его присутствие не устраивало, но придумать, как ему помешать, я не успела.

— Вы идете ради моей безопасности? Они что, агрессивны?

Он рассмеялся.

— Девушка, да они же старики. Вам придется говорить погромче.

Два рыцаря сидели на соломенных тюфяках и моргали от яркого света. Я слегка поклонилась, держась поближе к двери. Они оказались не такими дряхлыми, как мне представилось по описанию. Седые и костлявые, рыцари все же сохраняли еще некоторую жилистую силу; если судить по яркости их глаз, «беспомощных старцев» эти двое только изображали.

— Что это у тебя тут, парень? — спросил тот из рыцарей, что был поплотнее — лысый и усатый. — Вы теперь заключенных женщинами снабжаете, или это какой-то новомодный способ заставить нас говорить?

Его слова порочили мою добродетель, и мне следовало бы оскорбиться, но почему-то от этой мысли стало смешно. Я ведь могла бы сделать карьеру в качестве пыточного орудия! Сначала соблазняла бы заключенных, а потом показывала бы им чешую! Они бы от ужаса тут же во всем признавались.

Стражник покраснел.

— Имейте уважение! — выпалил он сквозь усы. — Она здесь от имени капитана Киггса и советника Домбей. Отвечайте на ее вопросы должным образом, иначе найдем вам квартиру похуже, дедуля.

— Ничего страшного, — вмешалась я. — Не могли бы вы нас оставить?

— Дева Домбей, вы же слышали, что он только что сказал. Это будет нехорошо!

— Отлично все будет, — заверила я успокаивающе. — Капитан Киггс вот-вот появится.

Он воткнул факел в держатель на стене и оставил меня, ворча себе под нос. По комнате, которая большую часть времени служила кладовкой, были разбросаны бочонки; я подтянула один поближе, села и тепло улыбнулась старикам.

— Кто из вас кто? — спросила я, додумавшись, что если бы пришла сюда с разрешения, то мне были бы уже известны их имена. К моей неловкости, я узнала тощего рыцаря, который еще не подавал голоса. Это он отгонял от меня Орму в тот кошмарный день пять лет назад, когда я наткнулась на драконье шествие, и помог Маурицио отнести меня домой. С тех пор я немало вытянулась, к тому же он был стар; я понадеялась, что он меня не помнит.

— Сэр Карал Халфхолдер, — представился он, выпрямив спину. Одежда на нем была крестьянская: рубаха, деревянные башмаки, все грязное и потрепанное, но выражение лица выдавало человека благородного. — Мой собрат по оружию, сэр Катберт Петтибоун.