Хартман Рейчел - Серафина

Настал вечер. Я направилась в северную башню на ужин. Самый короткий путь из покоев Виридиуса проходил через официальные помещения: кабинет королевы, тронный зал, зал совета. Я всегда спешила пройти мимо; в таких местах как раз была вероятность наткнуться на отца. Сегодня, словно услышав, как я о нем думаю, папа появился прямо у меня на пути: вышел из зала совета, что-то увлеченно обсуждая с самой королевой.

Он меня увидел — у нас друг на друга нюх — но притворился, что нет. Мне совершенно не нравилась перспектива, чтобы сама королева обратила на меня его внимание, решив, что он меня не заметил, так что я нырнула подальше от позора в узенький боковой коридор и затаилась за статуей королевы Белондвег. Не то чтобы я спряталась — просто убралась с дороги, чтобы меня нельзя было заметить, не выискивая. Следом из зала появились другие высокопоставленные лица: дама Окра Кармин, леди Коронги и принц Люциан Киггс — все трое прошли мимо моего коридора, не бросив туда и взгляда.

— За кем это мы тут шпионим? — весело спросили у меня за спиной.

Я подпрыгнула. На меня, лучась улыбкой, смотрела принцесса Глиссельда.

— Из зала совета ведет тайная дверь. Я хотела сбежать от сушеной кочерыжки — леди Коронги. Она уже прошла?

Ее привычное непробиваемое дружелюбие сейчас настолько меня изумило, что я смогла лишь кивнуть. Она едва не танцевала от восторга, потряхивая золотыми кудрями, обрамляющими лицо.

— Прости, что пришлось пропустить урок, Фина, мы были ужасно заняты. Совет сегодня оказался такой интересный, я отлично себя показала — во многом благодаря тебе.

— Это… это чудесно. Что случилось?

— В замок явились два рыцаря! — Она едва сдерживала возбуждение; ладони у нее трепетали, будто две нервные маленькие птицы. Мимоходом они присели мне на левую руку, но я умудрилась не скорчить гримасу. — Они утверждают, что видели дракона в его истинном обличии! Правда, ужасно?

Да уж, настолько ужасно, что у нее улыбка до ушей растянулась. Вот же странная принцесса.

Я заметила, что ощупываю чешуйчатое запястье, и торопливо скрестила руки на груди.

— У принца Руфуса пропала голова, — почти прошептала я, размышляя вслух.

— Как будто ее откусили, ага, — сказала принцесса Глиссельда, энергично кивая.

— Совет подозревает, что между этим драконом и его смертью есть связь?

— Бабуле это не нравится, но других вариантов просто нет, тебе не кажется? — сказала она, подпрыгивая на пятках. — У нас сейчас перерыв на ужин, но потом мы весь вечер будем решать, что делать дальше.

Я опять теребила запястье. Пришлось зажать ладонь подмышкой. «Прекрати, рука. Ты наказана».

— Но я тебе не рассказала самое интересное! — Глиссельда положила руку на грудь, словно собиралась держать речь. — Я взяла слово и сказала совету, что драконы видят в нас любопытных тараканов и что некоторые из них смотрят на мирный договор как на уловку! Может быть, они вообще замышляют сровнять страну тараканов с землей!

У меня отпала челюсть. Может, поэтому гувернантка ничего с ней не обсуждала: стоило подать ей мысль, а она уже додумала целый заговор!

— И… и как они восприняли?

— Все просто упали. Леди Коронги промямлила какую-то глупость про то, что драконы повержены и деморализованы, но только выставила себя на посмешище. По-моему, мы заставили их задуматься!

— Мы?

Святой Маша со своим камнем! Теперь все будут считать, что я забиваю голову принцессы безумными идеями. Да, я привела аналогию с тараканами, но про то, чтобы сжечь их дотла — не говоря уже о соглашении как уловке! — она сама присочинила.

— Ну, я не упомянула, что это твоя теория, если ты на это рассчитываешь, — хмыкнула она.

— Да нет, ничего страшного, — ответила я поспешно. — Можете и дальше не упоминать!

Ее лицо вдруг приобрело суровое выражение.

— Дальше еще посмотрим. Ты умная. Это полезно. Кое-кто мог бы это качество в тебе оценить. Вообще-то, — наклонилась она ко мне, — кое-кто уже ценит. И ты очень зря настраиваешь этого человека против себя.

У меня едва глаза не вылезли. Она говорила о Киггсе — тут никаких сомнений быть не могло. Я присела в глубоком реверансе, и принцесса снова улыбнулась, — ее миниатюрное лицо не было создано для суровости — а потом оставила меня наедине с моими мыслями и сожалениями.

По пути на ужин я обдумывала новости. Неизвестный дракон в небе Горедда — это было нечто беспрецедентное. Кто должен этим заниматься? Я хорошо знала текст соглашения, но этот конкретный пункт там не упоминался. Мы, гореддцы, конечно, постарались бы убедить драконов разобраться — но у них не было бы иного выхода, кроме как отправиться за ним в своей естественной форме. А это абсолютно неприемлемо. Но что тогда?

Мы во многом рассчитывали на содействие драконов в претворении договора в жизнь. Если бы даже несколько сааров отказались его выполнять, нам бы ничего не оставалось, кроме как искать помощи у остальных. Но в таком случае мы буквально приглашали их сражаться в небе над нашими домами.

Я замедлила шаг. Этот дракон был не единственной проблемой. Мой собственный дед, изгнанный генерал Имланн, явился на похороны и прислал Орме монету. Быть может, по всей стране незарегистрированные драконы под прикрытием рыскают без колокольчика, смешавшись с толпой?

Или все-таки только один? Возможно, рыцари видели самого Имланна?

Неужели принца Руфуса убил мой дед?

От этой мысли у меня внутри все смешалось; я едва не передумала идти на ужин, но сделала глубокий вдох и приказала себе двигаться дальше. Сплетни в трапезной могли помочь прояснить ситуацию, если только тут было что прояснять.

Пройдя через длинный зал, я подошла к столу музыкантов и втиснулась на скамью. Остальные уже были заняты разговором и едва заметили мое появление.

— Двадцать лет прятались… старики вообще в своем уме? — промычал Гантард с полным ртом бланманже. — Наверное, аиста в небе заметили и приняли за дракона!

— Да просто мутят воду, чтобы помешать приезду Комонота, как Сыны, — сказал барабанщик, выковыривая изюм из рагу. — И не то чтобы я их не понимал. У меня что, у одного волосы дыбом встают, как подумаю, что среди нас как ни в чем не бывало бродят драконы?

Все нестройным хором обернулись посмотреть на стол сааров, за которым вместе ужинали мелкие чины драконьего посольства. Сегодня их было восемь; все как один сидели прямо, будто со штырями в спинах, и почти не разговаривали. Слуги обходили тот угол стороной; если требовалась добавка, посуду в кухню возвращал один из саарантраи. Ели они хлеб и корнеплоды, пили только воду — и то по чуть-чуть, будто суровые монахи или особенно аскетичные самсамцы.

— Откуда нам знать, что они все носят колокольчик? Один из них может сидеть за этим самым столом, а нам и невдомек!