Людмила Астахова - Невиновных нет

– Перестань брыкаться, дура, и слушай! – прорычал Элир, сталкивая лодку в воду, прыгая следом и садясь за весла. – Без твоего Эска форт превратят в груду камней ровно через два часа. Они только потому и остановились, что он появился.

– А-с-ш-ш-ш-ш!

– Что ты шипишь? Расшипелась! Ты же не думаешь, что я оставлю Грэйн без присмотра? Что бы ни случилось, как бы ни повернулось, но она останется жива. Я тебе слово даю, – пообещал Джэйфф, а потом подумал и добавил: – Честное рилиндарское.

Сколь бы зла ни была леди Янамари – на сородича, на Грэйн, на судьбу, – но она все же прислушалась и перестала шипеть. Только тяжело дышала через нос и глядела исподлобья. Ни дать ни взять – разъяренный, но не сдавшийся зверек. По ее подбородку стекала струйка крови.

«Не рассчитал силу», – попенял себе Джэйфф.

– И Грэйн будет за тебя спокойна, и мне ты развяжешь руки. Одна женщина – это одна женщина, а две женщины – это уже много женщин. Зачем мне сразу много женщин?

«Если твой диллайнский мужик не дурак и если он… любит тебя, хотя бы как мать своих детей, то тут же поднимет паруса и рванет прочь. Дюжина к одному – это не самое удачное соотношение сил».

«Ну вот и все, – со стен бастиона Грэйн внимательно проследила, как маленькая лодочка подошла к высокому борту «Меллинтан». – Теперь я за тебя спокойна, Джойн».

– Живи, маленькая шуриа, – пробормотала она, торопливо шагая обратно к южному равелину. – Будь свободна, если сможешь. И если захочешь, зажги по мне огонь. Вряд ли я заслуживаю возжигания, но больше-то все равно некому… А нет – так нет.

Уже готовясь спуститься с куртины, эрна Кэдвен приостановилась и задумчиво нахмурилась, припоминая еще кое-что, увиденное оттуда, с бастиона. Словно бы стайка птиц далеко-далеко на горизонте или облачко, а может, просто блеск солнечных лучей на барашках волн…

Но не возвращаться же теперь, чтоб тратить драгоценное время на безнадежное высматривание других чудес в морской дали? Грэйн усмехнулась, тряхнула головой и спустилась на равелин. Джойн спасена, честь спасена, винтовка нашлась и патронов вдосталь, а врагов хватит на всех. Чего еще желать бешеной ролфи?

Обладать ею. Владеть безраздельно и целиком, чувствовать ее каждым нервом. Засыпать и просыпаться в ее объятиях. И дышать одним ветром, и лететь навстречу солнцу. Аластар влюбился в «Меллинтан» с первого взгляда, еще когда она была в виде чертежа. В эти плавные линии, в эту красоту и силу, ибо невозможно не влюбиться в столь прекрасное создание. И она ответила взаимностью. Аластар это чувствовал. Но не так, как рассказывала Джона, он ведь не шуриа. И все же, едва ступив на палубу, он, чистокровный диллайн, ощутил мягкое и ненавязчивое присутствие «Меллинтан» в самом потаенном уголке души. Оставалось надеяться, что они с Джойаной не будут ревновать друг к другу и скоро подружатся. Женщины ведь тоже умеют по-настоящему дружить.

Пьянила сладкая мысль, что «Меллинтан» принадлежит ему одному и ни с кем не нужно делиться. Моя до последнего гвоздя, и только море способно их разлучить.

И никаких слезных писем на Императорский Провиантский Двор с заклинаниями «во имя блага и мира в Империи» и «ваш покорнейший слуга», и с недобором команды никаких проблем, и никакой мелочной экономии артиллерийских припасов. У «Меллинтан» было все, чтобы сражаться и побеждать, с ее полусотней пушек: ядра, порох, пыжи, картузы, гибкие прибойники, запасные пушечные катки, бухты огнепроводного шнура.

После долгих лет тяжелой во всех смыслах службы в Императорском Флоте быть самому себе хозяином – редкостное удовольствие, граничащее с экстазом. Никто не назначит к тебе лейтенантом ленивого наглого ублюдка «золотых» кровей, никто не отдаст идиотского приказа, противоречащего не только всякому здравому смыслу, но зачастую Уставу и Присяге. Роскошное, упоительное чувство полной свободы действий.

Он набрал на «Меллинтан» лучшую команду, отыскав по всему Синтафу своих бывших соратников-сослуживцев: исполнительных мичманов, закаленных в боях лейтенантов, опытных матросов. Кто-то примчался по первому зову, кого-то пришлось выманивать из берлог звоном золота, а кому-то хватило одних только характеристик фрегата, чтобы оставить насиженное местечко и податься в Амалер.

Сутки безумной гонки – подготовки фрегата к отплытию, где нашлось занятие каждому члену экипажа, начиная судовым доктором и заканчивая последним вахтенным. Все работали до изнеможения, а граф Эск больше всех, ибо на нем и только на нем лежала вся ответственность за успех плавания. Поздно ночью, когда все было закончено, Аластар просто рухнул на свою койку и заснул мертвым, но счастливым сном. Ему снилось… А ничего ему не снилось.

Через двое суток «Меллинтан» скользила по водам пролива Арнлейг с легкостью, достойной альбатроса. Она ликовала от единения с вышколенной, сплоченной командой, где каждый на своем месте.

День был ветреный и солнечный, по-настоящему весенний, и если бы Эск был склонен к сложению виршей, то он бы обязательно разразился стихотворением в стиле древних диллайнских баллад. Что-нибудь прекрасное и возвышенное. Но капитан Эск всего лишь скомандовал:

– Круто к ветру.

– Круто к ветру, вирт, – откликнулся старшина– рулевой.

На фрегате, принадлежащем милорду и носящем имя отвергнутой богини, к капитану обращались по старинке – виртджорн [10], как испокон веков было заведено среди моряков-диллайн.

Все прекрасно, все шло как нужно. Ветер дул с востока, корабль под всеми парусами до бом-брамселей шел со скоростью, потребной, чтобы примерно к часу пополудни миновать Шанту. Аластар стоял на шканцах «Меллинтан» и мысленно готовился к разговору с Вилдайром Эмрисом. Но замерший рядом Первый лейтенант Тор не обольщался безмятежным ликом капитана. Тот бдит даже с полуприкрытыми веками. Золотые глаза видят тень грот-вант, уши слышат чуть усиливающийся шелест такелажа, а губами князь пробует на вкус ветер, который явно усилился.

Первым делом Аластар посмотрел на доску с показаниями лага за последние сутки. Ничего важного – четыре узла, четыре узла с половиной, четыре узла и так далее. Курсовая доска свидетельствовала, что все сутки корабль шел на северо-запад.

Как и в старые недобрые времена военной службы, никто из команды «Меллинтан» не знал, куда они плывут. Незачем заранее тревожить умы слишком сложными вопросами. Первый лейтенант Тор был знаком с Аластаром Эском вот уже без малого девяносто лет, а потому ему и в голову не пришло спрашивать. Виртджорн знает, что делает, всегда знал.

Но, видимо, и для всевидящего диллайна уготованы неожиданности. Эск едва на месте не подпрыгнул, когда впередсмотрящий с фор-салинга издал дичайший вопль: