Гильберт Бриссен - Книга Лазури

— Что ты делаешь, мастер?!

— Соу, она не может сопротивляться. Нам надо скорее добраться туда. Тебе тоже лучше спрятаться в чемодан.

— Зачем?

— Затем, что пускай лучше разрушается он, чем ты! — кажется, это прозвучало не слишком вежливо, однако чесотка по всему телу раздражала неимоверно. Посмотрев мне в глаза, Соусейсеки только кивнула. Выскользнувший из ее рукава Лемпика мгновенной вспышкой вычертил в воздухе сложный узор, из которого она выхватила чемодан. Хлопнула крышка, коричневый ящик поднялся в воздух и полетел в сторону церкви.

Схватив Мегу в охапку, я припустил следом. Она почти ничего не весила, но даже это "почти" в сложившейся ситуации могло стать фатальным, если я не успею. Поэтому я очистил мысли и призвал алое плетение — крохотную долю, совсем немного, чтобы ускориться. Однако то ли я переусердствовал с перепугу, то ли за время пребывания в особняке сила плетений возросла, но церкви мы достигли одновременно с Соу.

Вбежав внутрь, я сразу посмотрел вверх и перевел дыхание — здесь было сухо. Соусейсеки, выглянув из чемодана, тоже огляделась, кивнула и сразу перешла к поискам.

Я уложил ослабевшую Мегу на одну из лавок, что казалась достаточно целой, и перевел дыхание. Цвет постепенно возвращался к ней, пульсируя изнутри, да и ей самой, кажется, становилось лучше. Рассудив, что сиделка здесь не слишком необходима, я двинулся туда, где должен был бы находиться алтарь, вглядываясь в густой мрак ниш и то и дело посматривая на потолок, словно ожидая увидеть там первые губительные капли.

— Ее здесь не было, Соу? Ничего не нашла?

— Взгляни вон туда, — палец куклы указал на блестевшее осколками витража окно — розу. — Это источник ее болезни — его отражение здесь.

Сквозь неровный круг бывшего витража видна была узкая полоска темно-синего неба…и пугающе чужеродная золотистая звезда на нем. Сложно описать это чувство, но с первого взгляда ясно было, что она таинственным образом связана с ужасным коррозийным дождем, который понемногу вымывал реальность Н-поля, словно слабый раствор алкагеста.

— Соу, что скажешь? Я понять не могу, что это может быть.

— Нечто пытается изменить ее изнутри. Тот дождь — не просто разрушает, вымывая цвета. Он — лишь часть чего-то большего, и вот что, мастер — не хотелось бы мне столкнуться с этой штукой.

— А если попробуем изгнать это из Н-поля? Ту звезду, от которой у меня мурашки по коже?

— Напрасная затея. Если бы Первая действовала с нами или хотя бы видела… да и то слишком рисковано. Нет, нужно найти ее, иначе ничего не выйдет.

— Ты сама говорила, что здесь ее нет, верно?

— Если у нее сохранилось хоть что-то от дочери Розена, она уже спешит сюда.

— Почему ты так… — и тут я понял, что Соусейсеки имела в виду.

Мегу тихо плакала, закрыв лицо руками. Для нее знакомство с изнанкой мира действительно оказалось тяжелым. Но кто мог знать, что все обернется именно так?

— Ты уже понял, мастер?

— Медиум в опасности. Да, если твое предположение верно, то нам остается лишь дождаться ее.

— Разумеется, мы успеем сбежать, если церковь не устоит. — тихо сказало Соу. — Но она об этом знать не должна.

Время тянулось невыносимо медленно. Ждать тут, под угрозой проклятого дождя, было непросто для самых крепких нервов — а вот Соусейсеки была совершенно спокойна, словно и не было в двух шагах струй пугающей коррозийной влаги. Она сновала по храму туда-сюда, что-то подмечая и отсчитывая на пальцах. В Н-поле она была в своей стихии, прерывать ее не стоило.

Я присел рядом с Мегу, приобняв за плечи и пытаясь как-то успокоить — ее плач был не менее мучителен, чем дождь снаружи. Она со всхлипом уткнулась мне в плечо, ее била дрожь. Кажется, происходящее и впрямь было готово сломать ее… и Маска Лжеца сама изогнула кривой улыбкой щеку. "Даже если нам не грозит опасность раствориться, то на подобную угрозу разуму своего медиума Первая не может не отреагировать" — подумал я и тут же устыдился подобного рассуждения. Не за тем Мегу пошла за нами, не за тем мы согласились взять ее с собой…..

— Смотри, мастер, тут что-то странное, — Соу поспешно отвлекла меня от самокопаний, а Мегу — от реальностного шока. Она шла к нам со стороны алтаря, ее руки были сложены перед грудью, как будто она несла что-то сыпучее.

— Что там, Соу? — я протянул руку, но она вдруг отстранилась.

— Не трогай. Это может быть опасно. Кроме того, они острые.

— Если оно опасно, тебе тоже не стоит его трогать.

— За меня не волнуйся. Я знаю, как бороться с наваждениями.

— Что это?

— Посмотри, только осторожно, — она высыпала на каменные плиты кучку чего-то блестящего. — И не прикасайся ни в коем случае. Я чувствую в этом большую злобу.

Я пригляделся. Сперва мне показалось, что передо мной горка самых обычных осколков, однако я быстро сообразил, что это зеркало — старинное зеркало без амальгамы, сделанное из толстого дымчатого стекла. Сказать, что оно было разбито вдребезги, значит ничего не сказать — по нему как будто палили картечью, самый крупный осколок был не больше моего ногтя.

— Значит, у Гин было зеркало? — Мегу протянула руку, но задержала ее на полпути. — Тогда зачем она просила достать ей другое?

Соусейсеки отрицательно покачала головой.

— Это не зеркало. Оно создано из той же материи, что и церковь, дома, все прочее в этом мире — из овеществленной мысли. Проще говоря, это укрепленный мираж.

— Наваждение? — я начал понимать ее фразу.

— Да, мастер. И очень мерзкое. Я ощущаю след мысли, которая его сотворила, и мысль эта меня пугает. Либо его принесла сюда не Первая, либо…

— Либо что? — уточнил я, видя, что она замялась.

— Я не знаю, как объяснить, мастер. Как будто на знакомую тебе картину неловко брызнули кислотой — общую схему можно угадать, но краски поплыли безобразными пятнами, привычные образы превратились в чудовища… — она вдруг поднесла руку к виску. Я с тревогой дернулся к ней, но она вновь отстранилась. — Ничего, все в порядке. Я просто не понимаю, и мне это не нравится.

— Что в нем такого непонятного?

— Многое. Причина появления, настроение создателя… Я нашла его около алтаря. Такое ощущение, что его установили на нем и тотчас же сбросили. Странно, правда?

— Хм… пожалуй, — кивнул я. Мегу, слушавшая нас, тоже торопливо закивала. Кажется, она уловила только последнюю фразу.

— И это еще не все. В глубине зеркала есть образ. Застывшее отражение.

— Чье?

— Не знаю. Ты же видишь, оно разбито. И склеить вряд ли выйдет. Некоторые фрагменты еще можно различить, но таких слишком мало.

Я вновь взглянул на горстку стеклянного праха. Мое внимание быстро притянул маленький, не больше зрачка, осколок, лежавший отдельно. В прозрачной темноте стекла действительно угадывалась какая-то неоднородность, будто голограмма, сделанная лазером. Прищурившись, я разглядел прядь светлых волос, слишком коротких и жестких, чтобы быть женскими. Таких волос я не видел в последнее время ни у одного человека. Хотя?..