Олег Яковлев - Сердце ворона

– Вы оскорбили честь моей невесты, сэр рыцарь! – громким криком прервал он эту их идиллию.

Его соперник в борьбе за дамское сердце повернулся к нему и окинул презрительным взглядом. Ну еще бы, что ему мог сделать этот мальчишка в простом белом плаще?

Жених сорвал грубую кожаную перчатку и швырнул ее под ноги коварному соблазнителю:

– Я, сэр Бриан де Мадан, посвященный паладин ордена Священного Пламени, вызываю вас на поединок из-за нанесения оскорбления леди Руитхерн Саммерс, племяннице светлого графа Орлонского!

– Да будет так, – усмехнулся незнакомец.

И дернул золоченую нить, держащую плащ на его плечах. Тяжелый алый бархат с шелестом опустился на землю, его тут же поспешил подобрать слуга, высокий худой тип неприятной наружности, соскочивший с передка кареты. Также он принял и камзол господина. Соперник сэра де Мадана в сердечных делах остался в белой шелковой рубахе с широкими рукавами и длинным подолом, спускающимся до колен.

– Я, сэр Арсен Маклинг, принимаю ваш вызов, сударь!

Он обнажил красивый меч с золотой рукоятью и гардой, напоминающей сеть ребер, что защищала руку владельца этого чудесного оружия…

Вот так и случилось, что два рыцаря носились по внутреннему двору, обмениваясь ударами, атакуя и обороняясь. Поединок затянул их в главную башню, высокое круглое сооружение.

– Весьма недурно! Магистр де Нот хорошо учит своих аманиров! [15]– выдохнул Арсен, вспрыгивая на ступеньку выше и нанося удар с лету.

– Все верно, – пыхтя и отбиваясь мечом, согласился парень. – А вы где учились драться?

– Орден Руки и Меча, – честно признался некромант.

– Не может быть! – воскликнул рыцарь, совершая длинный продольный выпад снизу вверх, кинжал в это время прочерчивал дугу.

– Еще как может, – усмехнулся Кровавое Веретено и нанес противнику секущий удар по плечу. Сэр де Мадан ловко отразил его кинжалом, а его меч сам устремился в полет.

Бойцы скользили по ступенькам, прижимались к холодному камню стен, вертелись, уклоняясь от ударов, подчас спускались вниз, но больше поднимались. Винтом закрученная лестница вывела на чердак. Бой продолжался в запыленной комнатушке, заставленной различным старьем. Воздух наполнился серой пеленой, проникающей в глаза, рот, мешающей видеть и метко наносить удары. Арсен ногой выбил окно и выбрался через него на крышу башни. Крыша сходилась здесь конусом, но стоять было можно, хотя сохранять равновесие казалось затруднительным – вся кровля напоминала остроконечную шляпу какого-нибудь мага: с широкими полями и высокой конусообразной тульей. Под сапогами зашелестели куски черепицы, они отделялись от кровли и падали во двор.

Молодой паладин Священного Пламени выбрался на крышу вслед за противником. Наблюдающие за поединком люди ахнули. Балансируя на неровной крыше, дуэлянты продолжали обмен ударами. Арсен бравировал, как мог, проводя сложные выпады, фехтуя своим тонким мечом, будто стремительно ткал невидимый гобелен. Он выказывал абсолютное равнодушие к опасности свалиться вниз, в то время как его противник, разгоряченный боем и боязнью скорее пасть в глазах графини, нежели с крыши, уклонялся, подпрыгивал и вертелся, будто находясь на земле. Не один раз нога его проваливалась под настил кровли. Истресканная черепица в некоторых местах совсем прохудилась – ремонтировать ее никто, по-видимому, не собирался до тех пор, пока дождь не начнет протекать на полог хозяйской кровати.

Возле ворот высокий ученик Кровавого Веретена Хенрик развалился на крыше кареты, хмуро наблюдая за поединком. Подле сидел горбатый Балтус, всем своим видом выражая безучастное отношение к «подвигам» своего учителя. Мэтр хочет развлекаться, когда нужно заниматься совсем другим, – то его дело, но горбун, в свою очередь, предпочел бы, конечно же, поджечь замок и поубивать всех присутствующих.

Вон клинков стал более частым, напоминая некую веселую мелодию, будто кто-то перебирал струны на лютне. И в какой-то миг ловким выпадом жених графини подцепил ребристую золоченую гарду вражеского меча, глубже всадил в нее кончик клинка и резко повернул меч к себе. Клинок Кровавого Веретена вылетел у того из руки и пополз к краю крыши. Скользнув по стоку, он со свистом полетел вниз, с башни. Горбун– слуга поковылял за господским мечом.

– Ах, вот как оно все вышло, – мрачно заметил Арсен.

– Просто убирайтесь, сэр. – Рыцарь поднял клинок. – Забирайте ваш меч, садитесь в карету и уезжайте. Оставьте мою любимую, прошу вас…

Он отошел от окошка, давая возможность обезоруженному противнику уйти. Он пощадил его, оставил ему жизнь, поступил, как и должен был поступить благородный рыцарь, ученик самого Ильдиара де Нота. Но только вот некромант был не согласен с этой возвышенной, глупой и по-детски смешной чепухой. Он не верил в нее…

– Нет, так не пойдет, – прошептал Арсен и схватил парня за запястье.

Обнаженная кожа сэра де Мадана в тот же миг побелела, как у покойника. От прикосновения ледяных пальцев остались черные следы. Глаза его закатились, он захрипел и отступил на шаг, спиной прислонившись к высокой «тулье» крыши.

– Ч-что? – прохрипел он, под глазами налились синяки. – Что ты такое?

Арсен молча выхватил меч из ослабевшей руки противника.

– Я просто не настроен проигрывать.

– Я благоволю к вам, сэр Маклинг! – раздался вдруг со двора восторженный крик графини.

Глаза молодого рыцаря наполнились слезами бессилия. Поединок был напрасным.

– Вы это слышали, сэр? – холодно усмехнулся некромант и вонзил меч в живот противника. Удар чудовищной силы прошил тонкую ткань синей котты, тело и даже кровлю. Клинок застрял в черепице, и рыцарь обвис, пригвожденный к ней собственным мечом. Из его рта потекла кровь.

Снизу раздались восхищенные крики графини, которая с великой радостью восприняла победу сэра Маклинга над собственным женихом.

Кровавое Веретено в ужасе склонился над убитым. Хранн Великий, что же он натворил? Некромант задрожал, его кулаки сжались, а ногти впились в ладони. Обводить вокруг пальца спесивых, заносчивых баронов – одно дело, но совсем другое – убийство этого совсем еще зеленого мальчишки. Слыша крики графини: «Браво, сэр! Браво!», впервые за двести лет жизни некромантом Арсен возненавидел себя и пожалел кого-то другого. Забытое чувство, возникшее в нем столь неожиданно, резануло изнутри жуткой болью… Ему уже было совсем не весело, забавы вдруг как-то померкли, а мнимое удовольствие от них развеялось, будто его и не было.

– Прости меня, – прошептал некромант в лицо мертвецу и исчез в окне, вернувшись в башню…

Арсен Кровавое Веретено вышел из дверей во двор мрачнее тучи. Левый рукав его шелковой рубахи был окровавлен, на правой стороне груди алело пятно – неглубокая царапина от удара, пришедшегося вскользь. Некромант был утомлен и едва держался на ногах.